Ирина Триус - Дорога длиною в жизнь

Теперь я возмужала, жизнь сделала меня мудрее. Я встречаю Новый год одна, но мне вовсе не одиноко. Раскладываю фотографии своих близких, преждевременно ушедших из жизни, — отца, мужа и всех трех братьев. Смотрю на фотографию находящейся в больнице мамы. От всей семьи осталась у меня она одна — и так непосильно далеко…

И все-таки мне не одиноко, потому что, возмужав, я хоронила близких в могилах, но сохранила память о них в душе. Я не одинока, покуда бьется сердце моей матери. Ко мне не может прийти одиночество, потому что я умею любить даже тех, кого уже нет.

Близится Новый год. Близится ночь повторяющегося возрождения надежд…

Откуда вдруг это ощущение силы в измученной душе? Действительно ли вдруг или она как-то постепенно накапливалась, несмотря на страдания? И самой непонятно, как это пришло…

Михоэлс делил людей на богатых и бедных, разумеется, душой. Он делил всех на старших и младших — кто чувствует себя ответственным за все происходящее вокруг и кто живет сам по себе.

По складу характера я отношу себя к старшим. Но бесконечные беды как-то сломили меня, расслабили. И вот письмо из больницы от старенькой мамы: «Я беспомощна и беззащитна». Бессонные ночи уже не изматывали меня, а закаляли: я молча повторяла, словно заклинания, эти два слова: «беспомощна» и «беззащитна». Ну что же, значит, снова стать сильной надо мне. Теми же ночами я поняла: стать сильным никто не может помочь — все идет изнутри. Как нет меры человеческим страданиям, так нет предела душевным резервам. А цена этому… да кто же думает о цене, если надо спасать близкого человека?!

Я все могу. Претерпеть нестерпимую боль. Выстрадать без жалоб на страдания. Утешить безутешно горюющую мать. Работать сутками, считаясь неработоспособной. Осуществлять дерзновенные мечты. Совершать несовершимое. И строить в беде свое собственное, быть может, никому другому не доступное счастье. Это счастье нельзя у меня отнять, потому что я снова стала сильной и, значит, внутренне свободной.

Нельзя сравнивать свою жизнь ни с чьей другой. Как и человек, судьба каждого из нас единственна и неповторима. И как ни тяжела она порой, мы всегда можем украсить ее на средства своей души. Вот на что стоит тратить силы.

Еще конец января, но уже прибавляются дни, позже наступают сумерки, раньше приходят рассветы. Того и гляди распахнутся окна! Как обычно, жду весны, тепла, солнца. И как обычно, надежды, надежды, надежды…

Ночи уже не таят в себе таинственность, а под солнцем не случается трагедий. Так хочется думать вопреки всему.

Нельзя давать выход физическим или душевным страданиям в ожесточенность и озлобленность. Это не приносит облегчения ни себе, ни окружающим. Человек должен искать силы в себе самом, и, если только он их находит, тогда и окружающие готовы ему помочь. Люди любят сильных и, как это ни странно, помогают в первую очередь тоже сильным. Быть может, это оттого, что очевиднее отдача. Сильному достаточно толчка, и глядишь, он уже оправился. Слабому можно ставить подпорки всю жизнь, а он так и останется слабым. Такова жизнь.

Я в больнице. Мне очень худо. Обострение болезни. Каждый вечер повторяется мой внутренний диалог:

«Я вся изболелась и исстрадалась. И во мне больше не рождаются надежды».

«Надо быть сильной. Только так можно выдюжить».

«Я устала. Навсегда».

«Надо быть мужественной. Разве ты не знаешь, как приходит к спортсмену второе дыхание? А ведь ты хорошо тренирована».

«У меня больше нет сил терпеть, и я ничего уже не хочу».

«Надо быть мудрой. Мы ломаем головы над вопросом о смысле жизни, а ведь он прежде всего в самой жизни».

Так или примерно так идет мой внутренний диалог. И я живу. И изо всей мочи стараюсь быть сильной, мужественной и мудрой. Ведь жить действительно стоит, даже если единственным смыслом жизни остается выдюжить.

Ночь. Долгая, пустая, зимняя ночь без сна и покоя. Ночь, каких было и еще будет много. Всю меня словно просверливает горячим сверлом. И не с кем коротать эти тяжелые часы.

Скоро утро. Страшно подумать, что и оно не принесет мне облегчения…

Душу взрослого нельзя сделать хорошей. Либо она есть, либо ее нет. С черствой душой человек выходит из детства. Поэтому стоит ли тратить силы на то, чтобы пробить непробиваемое?

Жутко зависеть от злого человека. Независимый может порвать отношения. Уйти и не обернуться. Не подать руки. А зависимый? А если под одной крышей? А если нет ног и можешь ползать, но не ходить? Все равно ты не уж! Угождать? Унижаться? Нет такого положения, при котором слово «человек» не звучало бы гордо. А иначе и опуститься недолго, до самого дна. Лучше трудно, как угодно трудно. Лишь бы не потерять себя. А потеряешь себя — потеряешь уважение других.

Сердце просит снова — в который раз! — перечитать «Очарованную душу» Ромена Роллана. Моя любимая во всей литературе героиня Аннета мужает, а затем стареет вместе со мной. Перечитываю этот двухтомник через каждые несколько лет, и всякий раз она — моя сверстница. У нее черпаю я силы, чтобы жить.

За что же все-таки я так преданно ее люблю? Не Татьяну Ларину, не Анну Каренину, не Наташу Ростову, а вот эту чужую, иностранку? Да потому, наверное, что она умеет весело бороться с трудностями, страстно любить, смеясь, презирать и, когда приходит время, стать «вселенской Матерью».

Что значит гармония в человеке? На мой взгляд, это согласие между разумом и душой. Бывает, что разум не может достучаться до души — она болит вопреки всем доводам разума. Тогда в человеке нет гармонии. Что же делать для ее создания? Наверное, смириться с этой не подвластной тебе болью. Сознавать, что тебе дано нести эту боль, как любую другую. Тогда гармония определится отношением между тобой и внешним проявлением твоей личности (согласуется ли то, что и как человек делает, с его запросами, удовлетворяет ли его). А такая гармония всегда подвластна тебе.

Когда обстоятельства складываются не так, как хотелось бы, надо скорей приводить в порядок свой внутренний мир. Тогда он будет поставлять тебе сырье — силы — для замены этих обстоятельств. В таком состоянии лучше пребывать в одиночестве. Все это ни в коем случае не подмена реальности иллюзией. Просто в каждом человеке живут несметные духовные богатства, которые он может время от времени извлекать и использовать. А когда обстоятельства станут благоприятнее, надо постараться снова аккумулировать эти богатства. Источником питания будут прежде всего духовные богатства, созданные уже всем человечеством.

Как я строю свои отношения с людьми? Думаю, не всегда правильно. Нельзя жить так открыто, надо быть замкнутее, тогда меньше будет уязвимых мест.

По большому счету доброта всегда хорошо. Но не бывает ли так, что доброта определяется слабостью? За примером идти недалеко. Наверное, если бы я воспитывала детей, я бы избаловала их, и вряд ли из них получились бы настоящие люди. Впрочем, я, по-видимому, подменила здесь доброту другой чертой: мягкостью. Да, мне в жизни не хватало жесткости (твердости?).