Павел Бажан - О науке и не только

Согласитесь, что если стремиться деньги не зарабатывать, а «получать», то тогда без разницы у кого их получать — у государственного чиновника или попечителя. Дело в другом: попечитель тех лет никогда не стал бы платить Ландау не за нужный фонду или фирме результат, а просто за околофизическую болтовню. У попечителя денег на это не хватит. Вот Ландау и вернулся в СССР, денег здесь у Академии наук было много. И именно на эти деньги накинулись «ученые».

Дробанцева пишет о соавторе Ландау академике Е. М. Лившице:

«Привычку копить деньги Евгений Михайлович унаследовал от своего отца-медика. Когда сыновья подросли, их отец сказал так: «Раз «товарищи» уничтожили у нас, врачей, частную практику, сделав в Советском Союзе медицинскую помощь бесплатной, мои сыновья станут научными работниками». С большой гордостью об этом рассказывал сам Женька, восхищаясь прозорливостью своего отца: «Действительно, папа оказался прав, ведь самая высокая заработная плата у нас, у научных работников». И, как ни странно, младший сын медика Лившица Илья тоже вышел в физики».

Сегодня, полагаю, для глупых бездельников в науке уже и на Западе никаких преград нет, вернее, и на Западе достаточно простора из-за выделения в бюджетах всех стран средств «на науку». Кроме того, из-за обычая многих миллиардеров создавать денежные фонды для научных исследований.

Еще раз постарайтесь представить дело образно.

Вот есть ленивые типы в депутатах парламента, они тупые, и интересоваться состоянием науки и проблем, требующих исследований, не хотят и не способны. Но они выделяют деньги на науку. Они не знают, куда и сколько этих денег пойдет, но если они не выделят, то их такие же идиоты оппозиции и прессы обзовут теми, кто «губит отечественную науку». Поэтому деньги «на науку» будут выделены вне зависимости от того, что потом с этими деньгами произойдет.

Ниже дебилов-депутатов сидит несколько тысяч чиновников, которые обязаны эти деньги передать ученым для проведения исследований. Есть такие ученые в наличии или их нет, есть нужные темы исследований или их нет, но если деньги не выделить, то этих чиновников разгонят. Поэтому деньги будут выделены, хоть камни с неба падай!

Ну и как в такой ситуации, когда сверху просто прут деньги, должны чувствовать себя глупые выпускники ВУЗов, которые понимают, что в промышленности (реальном деле) им ничего не светит? Да просто — нужно поступать во всякие «научные» конторы. Там примут. Ведь этим конторам для освоения большого количества денег нужен большой штат.

А что именно исследовать? Да кого это волнует, раз речь идет о ежегодном освоении денег бюджета и спонсоров? Вот, к примеру:

«Ученые из Университета Эксетера выяснили, что частые сексуальные связи могут привести к изменениям формы половых органов. При частой интимной близости у жуков происходило увеличение половых органов. Они провели эксперимент на жуках-могильщиках, сформировав из них две группы, в одной из которых жуки часто спаривались. Британские ученые совершили сенсационное открытие после наблюдений за спариванием жуков-могильщиков. Эксперимент с жуками показал, что частые половые связи для самцов крайне полезны, поскольку благодаря этому они выигрывают в конкуренции с другими представителями своего вида». (http://www.anews.com/p/47123364/).

Ну чем не научное исследование? И, главное, ведь как человечество и Великобритания нуждались в этих животрепещущих знаниях!

Это, разумеется, крайние случаи «научного идиотизма», но хотите поверьте, а хотите проверьте, но в тех же физике или биологии 90 % (если не больше) «научных» работ именно таких. Ведь если для ленивых дебилов ленивые дебилы выделяют деньги, то как же ленивым дебилам упустить этот случай и этими деньгами не воспользоваться?

Поэтому, когда речь идет о чем-то, что вещают «ученые», имейте ввиду, что речь, чаще всего, идет о людях, которые по лени и тупости ни в каком реальном деле не смогли себя проявить. Вот им только и осталось, что вещать от имени «науки».

Конец цитаты.

Если оставить за скобками привычку Ю. И. Мухина обзывать людей в своих публикациях дебилами, идиотами и т. п., то в общем, да, жестко, но справедливо. Ну, скажем, почти верно, за исключением некоторых упрощенных представлений Ю. И. Мухина о целях научных исследований и оценки достижений Ландау. Мало кому известно, что Л. Д. Ландау работал в институте физических проблем АН СССР, отличавшегося от других академических институтов малочисленностью состава — вначале было около 10 сотрудников. Институт был закрытым, его сотрудники и их квартиры охранялись. Именно в этом институте группа Ландау в период с 1946 по 1955 годы выполняла расчеты «слойки», необходимые для создания водородной бомбы. Люди, работавшие в этом институте вместе с Ландау, отмечают наиболее сильную его черту — умение создавать математические модели на основе фактического материала. Он брал эмпирические данные, анализировал их и выдавал уравнение, описывающее процесс (это самый главный признак ученого-теоретика). В большинстве случаев его формулы работали. Практикой он действительно заниматься не любил, этим занимались специально подобранные им люди. Как бы то ни было, мы не можем игнорировать тот факт, что Л. Д. Ландау является лауреатом Нобелевской премии по физике за теоретические исследования сверхтекучести гелия.

Ю. И. Мухин показал, что наука в СССР, за редким исключением, мало что давала для общества. Правильнее сказать, что неэффективной была «гражданская» наука.

Чубайсы и немцовы, во времена СССР работавшие в «науке» завлабами и младшими научными сотрудниками, очень хорошо понимали, что то, чем они занимались и по какой тематике получили ученые степени никакой практической пользы не несло. Поэтому, захватив власть, они сразу задвинули «науку» на задний план, резко сократив ее финансирование и принизив ее статус. Да и сейчас, по прошествии более 25 лет их власти ситуация практически не меняется (я не беру оборонные отрасли и специалистов, работающих на оборону). То, что было в последние 10–20 лет существования СССР, наукой назвать можно, так как все признаки науки были налицо — и публикации, и конференции, и книги, и диссертации, и научные школы. Не было только одного — полезности для общества и прогресса.

Ничего не изменилось и сейчас…

Надеюсь, что вы, читатели этой книги, понимаете, что те рекомендации по повышению эффективности научных исследований, которые мне удалось собрать в этой книге, предназначены для тех, кто рассматривает науку не как «дойную корову», а как интереснейшее дело, приносящее пользу обществу и способствующее его развитию.

Но — для молодых! — осмыслите все написанное и еще раз подумайте, нужна ли вам наука. А если такая наука вам не нужна, то закройте эту книгу.