Василий Казаков - На переломе

После нескольких досадных неудач, которые дорого обошлись нам, 28 декабря высота наконец была взята, и почти без потерь. Одновременно с пехотой на захваченный рубеж было выдвинуто 16 орудий для стрельбы прямой наводкой. 28, 29 и 30 декабря противник предпринимал отчаянные попытки отбить высоту и проводил по шести — восьми атак в день. Но все они были отбиты с большими для него потерями.

Особенно досадной была неудача операции по овладению Мариновкой и Атаманским, которую 21-я армия проводила 19 декабря с целью срезать тактически выгодный клин и вплотную подойти к основному рубежу обороны противника. В ней участвовали 51-я, 52-я гвардейская и 96-я стрелковые дивизии, 1-я артиллерийская дивизия в составе семи полков и отдельный 648-й пушечный артиллерийский полк.

На узком участке фронта было сосредоточено 172 орудия. Большую часть их — 139 орудий — командующий артиллерией армии Д. И. Турбин приказал выставить

Для стрельбы прямой наводкой. Он был большим поборником такого использования артиллерии и потому назначал для этой цели куда больше орудий, чем требовала обстановка. Никакого плана действий артиллерии он не составил, видимо считая его излишним при столь ограниченной задаче. И это привело к печальным результатам. Почти полторы сотни орудий не получили конкретных задач. В результате некоторые орудия без всякой нужды стреляли по одним и тем же целям, только мешая друг другу. В то же время многие важные цели оказались без всякого огневого воздействия.

Операция закончилась очень быстро. После двадцатиминутной артиллерийской подготовки пехота и танки еще не подошли к исходному рубежу для атаки. Пришлось продлить огонь еще на десять минут. С самого начала потеряв темп наступления, пехота, встреченная огнем уцелевших фашистских автоматчиков, не пошла в атаку, хотя отдельные бойцы уже ворвались в Мариновку. Из 26 танков только 5 прорвались до Атаманского, а остальные из-за различных неисправностей не смогли принять. участие в наступлении. Действия артиллерии, пехоты и танков были настолько несогласованными, что невольно возник вопрос о непродуманное™ и поспешности в подготовке операции.

Нетрудно понять нашу досаду, чтобы не сказать больше, когда мы узнали, что артиллерийский огонь нагнал страху на немцев и многие из них бежали, а оставшиеся на месте покорно ждали плена!.. Мариновку мы прозевали в полном смысле этого слова. Вот что значит вести бой без непрерывной разведки! И виною тому, безусловно, были артиллеристы, в первую очередь сам Д. И. Турбин.

За все эти ничем не оправданные промахи командующим армиями пришлось держать суровый ответ. Думаю, что разговор по этому поводу с командующим фронтом они запомнили надолго.

В начале декабря немецко-фашистское командование приступило к реализации планов выручки своих войск, окруженных под Сталинградом. Непосредственного участия в операциях по срыву этих планов мы не принимали, но были хорошо информированы обо всем происходившем на внешнем фронте.

Память человеческая несовершенна. Поэтому, чтобы избежать искажения исторических фактов, не всегда полагаются на нее и обращаются к первоисточникам — архивным документам. Так поступил и я, чтобы не стать жертвой ошибки собственной памяти.

Решительное наступление котельниковской группировки противника началось 12 декабря после сильной авиационной и артиллерийской подготовки. Удар наносился на участке 51-й армии с общей целью прорвать фронт нашей обороны, соединиться с войсками у Волги и таким образом вызволить их из окружения.

Следует оговориться, что относительно цели этой операции у верховного немецкого командования и командования группы армий «Дон» мнения разошлись. Гитлер, вопреки здравому смыслу, никак не хотел согласиться на отвод армии Паулюса от Волги. Он настаивал на прорыве кольца окружения только для того, чтобы восстановить оборону на Дону и до лучших времен удерживать этот район. Вновь назначенный командующий группой армий «Дон» фельдмаршал Манштейн более трезво оценивал обстановку и не закрывал глаза на действительное положение вещей. Он считал, что при создавшемся положении единственно разумным решением были прорыв фронта окружения и вывод из «котла» остатков армии Паулюса.

По замыслу Манштейна его котельниковская группировка должна была прорвать внешний фронт наших войск. Прорыв же внутреннего фронта предполагалось осуществить силами части армии Паулюса. Так мыслилось соединение вражеских войск, действовавших на внешнем фронте, с войсками, находившимися в окружении. Но этому плану не суждено было осуществиться.

Начавшееся 12 декабря вражеское наступление в первые дни развивалось успешно. Но к 16 декабря нашим войскам удалось приостановить его на рубеже реки Аксай. И здесь с 16 по 18 декабря шли ожесточенные бои. Подтянув свежую 17-ю танковую дивизию, противник с утра 19 декабря возобновил наступление и в тот же день прорвался к реке Мышкова. Это был последний рубеж, достигнутый дивизиями Манштейна ценой больших потерь. Паулюс, находясь между молотом и наковальней (Гитлером и Манштейном), не решился организовать встречный прорыв.

На правом берегу реки Мышкова заблаговременно развернулись наши 300-я стрелковая дивизия 5-й ударной армии, 38-я стрелковая дивизия, прибывшая из 64-й армии, и один полк 87-й стрелковой дивизии, ранее действовавший на этом направлении. Туда же к этому времени подошли головные дивизии 2-й гвардейской армии, которая должна была войти в состав Донского фронта и предназначалась для нанесения главного удара по окруженным войскам. Армией командовал тогда генерал-лейтенант Р. Я. Малиновский.

Помню, еще 16 или 17 декабря вечером, когда соединения 2-й гвардейской армии совершали марш в отведенные им районы, у меня собрались заместитель командующего артиллерией Советской Армии генерал-лейтенант артиллерии М. Н. Чистяков, Г. С. Надысев и командующий артиллерией 2-й гвардейской армии генерал-майор артиллерии С. А. Краснопевцев.

Разговор шел о предстоявших задачах армии и ее артиллерии. Тут меня вызвал к себе К. К. Рокоссовский и проинформировал о сложившейся обстановке в армиях Сталинградского фронта, которые действовали на внешнем фронте. Он сказал, что 2-я гвардейская армия передается Сталинградскому фронту, а ее дивизии уже получили задачу двигаться в новом направлении. Мне не оставалось ничего другого, как распрощаться с Краснопевцевым, пожелать ему успеха и пожалеть об уходе от нас такой полнокровной, сильной армии.

В период с 16 по 31 декабря войска Юго-Западного фронта, осуществив успешное наступление, разгромили 8-ю итальянскую, 3-ю румынскую армии и всю тормосинскую группировку противника, которая тоже предназначалась для деблокирования окруженной армии Паулюса. После полного сосредоточения 2-й гвардейской армии 24 декабря с рубежа реки Мышкова перешли в наступление и другие армии Сталинградского фронта. В ожесточенных боях они к 31 декабря полностью разгромили котельниковскую группировку противника, и в результате этих операций внешний фронт отодвинулся от кольца окружения на 100 и более километров к западу. После такого крупного поражения у немецкого командования не осталось никаких надежд на спасение армии Паулюса. Она была обречена.