Михаил Гладышев - Плутоний для атомной бомбы

Много работал над подбором разбавителя М. Ф. Пушленков и он предложил нам четыреххлористый углерод. Нам надо было сделать выбор и мы решили воспользоваться литературными данными, а их было достаточно, для оценки разбавителя синтина, а четыреххлористый углерод проверить на установке. Так и сделали. Убедились, что четыреххлористый углерод обеспечивает получение достаточно чистого продукта и процесс можно создать в нормальном режиме, но пары разбавителя легко летучи и они стали выбрасываться в атмосферу, загрязняя ее.

Внимательно ознакомились с предложением Б. Н. Ласкорина — в то время доктора технических наук. Он рекомендовал в качестве разбавителя трибутилфосфата — гексахлорбутадиен. Он также, как и четыреххлористый углерод, более тяжелый по сравнению с водной средой, из которой извлекаются ценные продукты, но менее летуч, устойчив от воздействия среды и оказался более технологичным для нашего производства. Дело еще в том, что растворы, содержащие хлор, увеличивают ядерную безопасность, а это очень важно для процесса в промышленном масштабе. Мы учитывали и токсичность, и летучесть, и коррозионную активность разбавителя и все же при сравнении с синтином, решили выбрать гексахлорбутадиен. Для изучения технологических параметров создали специальную установку, назвав ее 35-71. Кстати, эта установка работает и сейчас и за время своей работы испытала много вариантов технологии на разных разбавителях. Забегая вперед, скажу, что использование синтина, легкого разбавителя в аналогичной, но другой технологии оказалось неудачным.

Мы выбирали технологию, подбирали аппаратуру, но не видели еще возможности, как все это внедрять. Завод работал нормально и на осадительном процессе, выполнял план, имел неплохие экономические показатели, и когда я обратился довольно робко и ненастойчиво к т. Семенову Н. А. с вопросом реконструкции, он ответил: «Работаете нормально, что вам еще нужно?»

Для поисков путей внедрения новой технологии я собрал всех ведущих специалистов и предложил создать специальную инициативную группу и «на общественных началах» придумать, как выполнить задуманное. Сначала никто не высказал особого желания, и я предложил подумать и отдельно каждому желающему высказать свое согласие.

Первым пришел В. Д. Симаков, он был тогда начальником технического отдела. Затем стали приходить другие товарищи и самым последним пришел Мельников В. Д. — самый нужный специалист. Именно ему было поручено возглавить инициативную группу и он взялся за это. Это уже была удача. Начали с того, что искали место для размещения оборудования, это было непросто. Тогда решили конструировать и изготовить центробежные экстракторы и разместить их в каньонах после уплотнения аппаратов действующего производства. Все поиски велись с целью произвести перевод на новую технологию без остановки действующего производства за счет малых габаритов нового и резерва действующего.

Несмотря на сложность, нам удалось создать схему и определить, где и когда монтировать оборудование новой технологии, не останавливая действующее производство, не снижая плана и со своими предложениями и схемами поехали к министру докладывать. К тому времени идея реконструкции захватила и проектный институт и он разработал схему с использованием того же экстрагента, но с разбавителем синтином. У министра было два доклада — от комбината (мой), а от института — Зильбермана Я. И. Наш вариант был намного дешевле, но министр принял решение продолжать разработку обоих вариантов, а нам обещал предоставить время на реконструкцию два года. Мы были довольны таким решением и с большим усердием стали дорабатывать свою схему, но уже отказавшись от использования центробежных экстракторов. Мы еще им не доверяли, а согласились взять за образец смесителя-отстойника конструкцию НИИХИММАШа. Начались его испытания и подготовка к остановке одной нитки для полной переделки. Геннадий Андреевич Лелюк приступил к комплексному испытанию экстрактора и вскоре обнаружил его непригодность. Начали переделывать конструкцию и все же довести ее до надежного состояния не удалось. Надеясь на то, что работать он все же будет, начали изготовлять своими силами и приступили к перемонтажу с целью реконструкции.

На первом этапе перевода технологии на экстракцию, мы не меняли узел производства пр. 80 в зд. 807, т. к. этот, сравнительно нехитрый по химизму передел, требовал крупногабаритные экстракторы большей производительности. Разместить такое оборудование в зд. 807 было трудно и дорого, да и эксплуатировать большие объемы растворов было бы нелегко. Поэтому передел раствора под пр. 80 сначала сохранили как был, т. е. с использованием ацетатной технологии. Такое решение оправдывало себя еще и тем, что за время реконструкции зд. 802 наши исследователи вместе с ЦЗЛ подобрали сорбент, который был пригоден для очистки больших объемов растворов от примесей. Эти исследования проводились под руководством заместителя главного инженера — научного руководителя тов. Дзекуна Евгения Григорьевича. Он же с группой внедрения новой техники, которую возглавлял Г. А. Лелюк, разработали задание на проект сорбционных колонн, а наши конструкторы под руководством Готлиба И. В., создали чертежи, по которым были изготовлены, а затем смонтированы колонны. Решение оказалось удачным, и эта технология сохранилась до конца эксплуатации всего производства.

Можно сказать, что внедрение сорбционной технологии оказалось удачным в обоих вариантах — на аффинаже плутониевой нитки и на доочистке растворов для производства пр. 80.

Внедрение экстракционной технологии проходило менее гладко, в острой борьбе мнений. Сторонники разбавителя синтина — специалисты института НИИ-9, возглавляемые В. Б. Шевченко отрицали наш выбор и доказывали непригодность гексахлорбутадиена из-за выброса высокотокснчных паров в атмосферу, а сторонники тяжелого разбавителя доказывали непригодность синтина, как горючего пожароопасного материала. Споры шли в стенах завода, ЦЗЛ, институтов и Главка. В конце концов решили оставить то, что выбрали специалисты завода и создали аппараты под тяжелый разбавитель. Спор вновь обновился с новой силой когда, закончив монтаж новой схемы, стали ее отлаживать и пускать на реальном продукте. Через несколько месяцев экстракторы, из-за переменной нагрузки от пульсационного воздуха, стали давать трещины и, не проработав года, были остановлены. Противники ликовали и начали во весь голос говорить о том, что во всем виноват разбавитель, что он дает коррозию, которая дала трещины. Такие нелепые антинаучные объяснения в то время были признаны как правильные и пришлось мне ехать в Главк вместе со своими единомышленниками доказывать нелепость такого утверждения.