Михаил Гладышев - Плутоний для атомной бомбы

Успехи реконструкции, которая дала только экономический эффект свыше 3,5 млн. рублей в год, обеспечены совместными усилиями производственников и ученых институтов исследовательских и проектных. Они вместе создали новый радиохимический завод с высоким уровнем автоматизации, с безопасными условиями труда, с высокой культурой производства.

Наш завод описан в газете «Правда» от 4 марта 1989 года корреспондентом В. Чертковым под названием «Объект особого назначения» под грифом «Совершенно секретно». Это была первая статья в газете.

На протяжении всей моей работы на заводе главным инженером, директором мы никогда не работали спокойно с раз и навсегда установившимся технологическим процессом. Обязательно что-то усовершенствовали, изменяли, реконструировали. Мы стремились к улучшению, облегчению, менее опасного и удешевленного процесса. Старались брать у государства меньше дорогостоящих материалов, оборудования, реагентов. Естественно своевременно мало чего заказывали, больше просили тогда, когда нам срочно уже понадобятся те или иные реагенты. В этом вопросе нам помогали заместитель директора комбината Трякин П. И., химики из Управления Алешин А. С., Кукушкин С. Ф., Вандышева Г. Д.

Петру Ивановичу Трякину часто приходилось ездить по химическим предприятиям страны: Березняки, Чапаевск, Уфа, Свердловск, Москва, Ленинград и др. Как он умел уговаривать поставщиков, это остается его тайной, но химреагенты нам поставлялись регулярно. Даже иногда нас сильно ругали за их хранение в большом количестве. Но, конечно, лучше было иметь больше нужных реагентов, чем стоять на простое из-за их отсутствия или задерживать внедрение новой технологии.

Наш завод строили военные строители. Они имели неограниченное количество рабочей силы, мало техники и много работы. Руководители строительных работ, как правило, офицеры, которые служили в войсках МВД, а производителями работ были и сержанты и вольнонаемные. Большинство рабочих — это заключенные, привезенные из лагерей ГУЛАГа, осужденные на длительные сроки. По вольному найму привлекались специалисты с разных заводов страны, которые закреплялись на стройке и как постоянные работники, а некоторые из них переходили работать в коллективы эксплуатационников. Для монтажа оборудования, коммуникаций и всей технологической оснастки привлекались специалисты других заводов и выпускники учебных заведений, а они формировали специальные службы, затем перестраивались в управления, тресты, союзы. Эти же организации обеспечивали монтажные работы и для строительства самих зданий — металлоконструкции, сантехнику, укладку внешних сетей и технологических коммуникаций.

Когда я впервые вошел в главное здание строящегося объекта, а это было в октябре 1948 года, меня ошеломил грохот отбойных молотков на всех этажах (их называли отметками) и масса людей везде и всюду, а с наступлением темноты зажигались прожектора и работа не прекращалась. На смену дневным рабочим приходили вечерние, а затем ночные, и так круглые сутки. Кто долбил уральские камни глубоко внизу, кто стучал, крепил, пилил наверху, а верхолазы, строители укладывали бетон на очередное кольцо большой бетонной трубы. В здании 105, где размещалось управление объектом, днем и вечером часами заседали руководители, обсуждали что и как делается, почему не выполняются сроки по графику, почему прошлое задание не выполнено, кто виноват, что сделать немедленно, срочно и даже вчера. Слова изрекались громко, с азартом, а если говорил старший, то частенько использовал сочный, ясный русский язык, который все понимали даже без перевода. Шума было много, а дыма еще больше. Почти все курили прямо на совещании. Мы, эксплуатационники, тогда еще не вмешивались в эти споры, крики и были на таких совещаниях для ответа на технические вопросы. Больше всех приходилось отвечать на бесчисленное количество вопросов проектировщикам, которые нередко тут же давали ответы или обещали дать завтра. Порой проектные решения имели ошибки, а это вызывало много нареканий, которые излагались не всегда вежливо, но бывали ошибки и в ходе строительных работ. Тогда вводились в бой отбойные молотки для разрушения только что построенных стен и перекрытий. Нередко строительные работы опережали поступление проектов и готовились срочные технические решения. Запомнился ответственный руководитель от группы проектировщиков (ГСПИ-11) Локтев Г. Н. Он был виртуоз в оперативности выдачи ответов на все вопросы, технические решения давал быстро и даже иногда раньше, чем они были оформлены. Для этого он имел в своей записной книжке номера очередных исходящих документов и сообщал их раньше, чем они создавались. Пока строители или монтажники занимаются поиском этих решений, их успевают оформить и выслать за указанными номерами. Словом, выкручивались, кто как умеет. Не меньшую виртуозность проявляли и строители. Когда здание 101 (основной корпус) было готово к сдаче в эксплуатацию, когда уже собралась комиссия для оформления акта приемки, вдруг хватились, что зона не имеет проектной проходной. Ее строили в течение одной ночи. Деловое напряжение в период строительства было настолько высоким, что им заряжались не только руководители, но и рядовые рабочие. Большинство из них были заключенные и их работа поощрялась сокращением сроков наказания, но, наблюдая за их работой, у меня создалось впечатление, что они трудятся не только ради сокращения своего срока, а с каким-то азартом, деловитостью и сознанием важности выполняемой работы. Может быть я ошибаюсь, но это мое личное впечатление. Не знаю, какова их судьба после строительства наших объектов. Боюсь, что все кончилось трагично, так как стройка была сверхсекретной, а их «опекуном» был Берия. Среди рабочих-заключенных было много и женщин. Они занимались отделочными работами, следили за уборкой помещений и выполняли разные поручения. Тот факт, что работали они порой вместе с мужчинами и особых трагедий не происходило, говорит о том, что состав заключенных был не из уголовников, бандитов и убийц, а из хороших людей, которые попали в мельницу репрессий. Мне не раз приходилось общаться с такими людьми и по разговору, умению излагать свои мысли они оставляли хорошее впечатление. Где теперь эти люди?

Остались в памяти и некоторые заметные руководители стройки. Александр Капитонович Грешнов, в то время еще только старший лейтенант, высокий, стройный мужчина с выразительным лицом, с ясной головой умного человека. Неслучайно он впоследствии стал большим руководителем — главным инженером управления строительства, а потом заметным руководителем в Москве уже в звании генерал-майора. Он лично руководил возведением большой трубы, строительство которой в то время было новое, не испытанное опытом, и по новому проекту, который создали специалисты Ленинградского проектного института под руководством Г. А. Ротшильда. Сооружение высотой в 151 метр воздвигалось бетонными кольцами толщиной 200 мм. Не все верили, что это сооружение будет надежным, но в том и заслуга авторов проекта и исполнителей — строителей, что эта труба стала как бы стандартом для строительства подобных труб для других объектов.