Наталья Шмелькова - Последние дни Венедикта Ерофеева

Зачитываю записку, присланную мне в Нью-Йорке Петром Вайлем и Александром Генисом:

«Дорогая Наташа! Будете звонить Ерофееву – обязательно передайте от нас привет, поздравления и изъявления любви и почтения. К слову: обидно, что в ерофеевский сборник не попадают наши статьи о нем. Все-таки первая из них написана 10 лет назад, когда еще никто об этом не писал. Кто же все-таки составитель сборника? Счастливо. Рады были с Вами познакомиться.

14.10.89 г.

Петя Вайль, Саша Генис».

Больше всего из гостинцев Веничке нравится красиво оформленная бутылка американского рома. Ею и отмечаем мой приезд. Погода прекрасная. Солнце. Много гуляем. Вечером – непонятно из-за чего размолвка. В чужом доме мне неуютно. Собираюсь к полуночи ехать в Москву. Ерофеев не отпускает. Говорит, что окоченею в ожидании первой утренней электрички. Мне выделяется отдельная комната. Остаюсь.

____________

9 ноября

И снова солнце. С утра гуляем с Веничкой по любимым абрамцевским уголкам. Приезд из Москвы Галины. Вначале – некоторая скованность: иронически называет меня «девушкой». Потом попроще – все вместе рассматриваем фотографии, рассказываю много об Америке.

Веничка к Гале подчеркнуто внимателен. По отношению ко мне, при всем умении владеть собой, заметно напряжен. Например, не очень-то приглашает меня к общему столу пообедать и приносит мне на второй этаж, где я лежу на диване и читаю, бутерброд с котлетой. Нисколько не возмущена и совершенно искренне подсмеиваюсь над добропорядочными традициями интеллигентного дома.

Вечером, по программе «Добрый вечер, Москва», почему-то нет ожидаемой о Ерофееве передачи со Спесивцевым. Как потом мне признался Веничка, ему очень не понравилась его постановка «М – П», о чем он сказал в интервью по телевидению. Собираюсь в Москву. Ерофеев останавливает.

____________

10 ноября

На соседской машине Веня, Галя и я едем в Москву. В ЦДЛ, по случаю выхода «Вести», устраивается банкет. Ерофеев очень просит, чтобы я не уезжала домой, а поехала вместе с ними в Дом литераторов. В последний момент, сославшись на мигрень, отказалась, чтобы не омрачать Гале праздник своим присутствием.

____________

11 ноября

Утром звонит Галя. «Мальчик очень просит, чтобы ты его навестила». Приезжаю. После банкета Веня в чудовищном состоянии. С трудом что-то рассказывает мне о вчерашнем знакомстве с Булатом Окуджавой, который поднял тост за его здоровье, о знакомстве с Давидом Самойловым, о том, как раздал кучу автографов, в том числе директору издательства «Книжная палата»…

Заезжают Ира и Женя Славутины. Вместе с ними отправляюсь в Студенческий театр МГУ смотреть «Вальпургиеву ночь». Славутинской постановкой спектакля Ерофеев доволен. О Славутине отзывается очень доброжелательно: «Производит самое благоприятное впечатление. Педантичен. Криклив и неутомим».

Только что вышла рецензия в газете «Афиша» на постановку спектакля под названием «Зритель, вам – мат». Читаем: «Тем из вас, кто привык слышать матерщину в винных очередях, транспорте и на работе, кто, приспособившись к мату с самых малых лет, уже не воспринимает его на слух, – предлагаю сходить в Студенческий театр МГУ (на улице Герцена). Вы имеете прекрасную возможность увидеть, как из словесного мусора могут вырасти прекрасные цветы Искусства с большой буквы. Особенно когда за садовника – такой знаток Руси-матушки как Вен. Ерофеев. Да, да, его пьеса “Вальпургиева ночь” впервые в стране играется без единой купюры. Режиссер спектакля Евгений Славутин сознательно не пошел на сокращение текста и этим смог добиться полной обнаженности болевых точек общества…»

Вечером – звонок Луговской. Возмущена Галиным поведением 7 ноября у общих знакомых – никому не давала говорить, все время твердила, как тяжело жить с алкоголиком. Повергла хозяев дома и всех гостей в ужас.

____________

14 ноября

Получила из Нью-Йорка от Лили письмо. Сообщает, что будет в Москве 19 ноября. Через Галю передаю Вене, что приеду в Абрамцево вместе с ней.

____________

20 ноября

Приезжаем с Лилей в Абрамцево, конечно, с гостинцами в виде четырехтомника Солженицына, американского элегантного шерстяного свитера с теплыми спортивными брюками и бутылкой коньяка. За столом – уютная компания: Веня, Владимир Муравьев, Саша Бондарев и Лев Кобяков – старинный университетский Веничкин друг, которого вижу почему-то в первый раз. Наш приезд явно некстати, правда, Лиля сообщает Вене приятную новость – он включен в программу многих университетов США.

Появление наше ускоряет отъезд гостей. Напоследок Кобяков ледяным голосом делает мне замечание: «Не Веничка, а Венедикт Васильевич!» и выставляет широким жестом на стол бутылку водки. Муравьев ее тут же от Венедикта Васильевича куда-то быстро прячет.

Остаемся втроем. Веничка очень хочет, чтобы Лиля нас с ним пофотографировала. Отказывается: «Неудобно слишком много снимать знаменитостей». Все-таки раз щелкнула нас с ним у печки, которую Веничка затопил на втором этаже.

Поздно вечером – чудесная прогулка втроем по заснеженному, уже дремлющему Абрамцеву. Лиля ложится спать, а мы с Веничкой еще долго, почти до утра беседуем. Привезла ему почитать «Книжное обозрение» за 17 ноября (интервью с Юрием Мамлеевым), в котором есть строки и о нем: «У нас существовала и продолжает существовать “неизвестная” литература здесь. Возьмите Веничку Ерофеева как наиболее яркий пример. Это целый мир, который на Западе продолжают называть “неофициальной литературой”. И здесь, в России, остаются еще те писатели, которые до сих пор не открыты советскому читателю».

____________

21 ноября

Утром Лиля уезжает в Москву. Провожаю ее до станции. Хочет навестить Веню еще раз. По возвращении – короткая прогулка с Веничкой до «Шоколадки». Сообщает новости, включая неприятные: «У Носовой не проходит дня, чтобы она не сказала про тебя какую-нибудь гадость. Обсмеяла твои американские фотографии: “Как она себя любит! У меня за всю жизнь столько не было!”» Очень недоволен, что она на Флотскую для гостей собирается накупить каких-то мягких модных кресел, но он в эти дела не вмешивается. Очень порадовал, что последнее время просиживает за письменным столом по 14 часов в сутки, чтобы закончить «Фанни Каплан». Неужели?

Настроение у меня несколько подавленное, а ему, как мне кажется, это даже нравится. Говорит, что любит, когда я грустная, задумчивая, когда, находясь у него, читаю. Очень хочет в Театре на Юго-Западе в постановке Беляковича посмотреть «Вальпургиеву ночь»: «Мы так давно с тобой никуда не ходили».

Ожидаемая Галя не приезжает. Остаюсь, прибрав все в доме. Веня из своих запасов выделил мне две таблетки снотворного.