Михаил Мелентьев - Мой час и мое время : Книга воспоминаний

12 января. Острогожск. «С Новым годом, дорогой М. МЛ Желаю одного, чтобы этот год был легче прошлогоднего. У нас полный неурожай. Все очень дорого, все в поле погорело. За хлебом перед лавками громадные очереди с 2–3 часов ночи. Крупы в продаже нет никакой. Я устроилась у моей старой хозяйки. Она горяча, но скоро отходчива. Перевод получила и очень-очень благодарю. За бумагу простите. Ни бумаги, ни конвертов у нас нет. Софья Яковлева».

14 января. «Глубокоуважаемый и милый Дмитрий Григорьевич. Делаю точный доклад. Половину Вы уже, верно, знаете от М. М. 1. Был в "Academia". В начале февраля дадут книгу. 2. В "Искусство" иду сегодня. 3. Был в Литмузее. Клавдия Борисовна, как всегда, была мила и в моем присутствии благополучно закинула удочку относительно издания Пушкинского альбома. Когда она заговорила о расценках, я выразил св'ою некомпетентность в этом и сказал, что деловая сторона зависит всецело от Вас. Кстати, быть может, Вас позабавят следующие стихи, полученные мною в музее:

Струею светлою кастальской Живой таланта бьет родник, И интуицией Свитальский В творенья Пушкина проник.

4. В ближайшие дни ложусь, или вернее, сажусь в санаторий по совету М. М., где и буду производить всю текущую работу. 5. Это время также определяется на мой развод с Тамарой Константиновной, которой я намечаю пока 300 рублей в месяц, о чем надо будет озаботиться. 6. Сегодня постараюсь к Вам зайти днем, так как на ближайшие 3–6 дней до санатория мне понадобятся деньги. 7. Прошу не очень сетовать на неаккуратность, вызванную действительно срывом самочувствия. Ваш В. С.

P. S. Вспомнил, что мне желательно сегодня получить 100 рублей, необходимых на книгу по английскому костюму».

«Д.Г.Лихоносову. Прошу Вас, Дмитрий Григорьевич, передать Михаилу Михайловичу Мелентьеву на хранение, до моего востребования, остатки моих денег, полученных Вами на основании моей доверенности за рисунки к "Евгению Онегину", "Борису Годунову" и "Повестям Белкина" А.С.Пушкина, как от издательства "Academia", Гослитиздата, так и от Московского Государственного Литературного музея. В.Свитальский. 11 февраля 1937 года».

17 января. Ленинград. «Чем меньше занят, тем больше некогда. Это очевидно до нелепости. Почему с таким опозданием отвечаю Вам и Володе. Спасибо за присылку "Бориса". С удовольствием перечитала его и тщательно рассмотрела иллюстрации. Первое, что меня поразило, это несоответствие между изображением графическим и литературным. Нет созвучия. Рисунки интересны, может быть, по техническому исполнению, но как они холодны, как стилизованы в духе застывшего византизма. У Пушкина вся драма полна тепла, ума, задора, столько страсти и движения. Здесь все замерло, бездушно, бестелесно. Объясните мне, пожалуйста, почему именно так нужно иллюстрировать "Бориса Годунова"? Впрочем, византизм бывает разный. Вспомните иконы "строгановской школы". Ведь они живут мистическим духом каким-то. Второе. Детали: портрет Годунова. Ему приданы черты самого Володи — его рот, безвольный подбородок. У женщины с младенцем нет скорби и ужаса, у ребенка повисла голова. Самозванец в корчме — он зацепился ногой о порог, он застыл, а не бежит. А фигуры стражи "аплодируют". Марина с Самозванцем — сухие куклы, бестелесные, и кажется — дунуть, они упадут. И опять Самозванец какой-то безвольный, слабый. А ведь он сын XVII века, полный страсти, отваги, ума и предприимчивости. Но Володя его воспринял иным, не знаю, правильно ли. Так же и Борис всюду выведен неврастеником и глуповатым, а не тем сильным человеком, каким он был в действительности. Пушкин любит Самозванца и жалеет Годунова. Пушкин дает яркий образ Марины, а рисунки не выражают этого. Получилось — текст сам по себе, а рисунки сами по себе. Произошло это потому, что ни эпоха, ни люди не поняты Володей. Там все "характеры" все гармония целого, а это несозвучно его душе. Так ли? Ответьте. Жду с нетерпением "Евгения Онегина". Ирина сказала, что он сделан совсем в иной манере. Хотелось бы переброситься словечком с Вами по некоторым вопросам, но Вам, я думаю, и своего довольно. Как же с комнатой? Наталья Вревская».

30 января. Наро-Фоминск. «Здравствуйте, дорогой М. МЛ Шлю я Вам привет от Голубковой Ольги Сергеевны. Михаил Михайлович, я очень о Вас соскучилась, а приехать к Вам не могу, так как у меня не ходят ноги. Славский признал, что у меня болезнь от почек, а в Москве в больнице этого не признали, и они меня там рассматривали целых две недели и определили, что у меня опухоль на кишечнике. Профессор в Москве мне сказал, что такую опухоль он увидел впервые, и он просил, чтобы они разрезали мне живот и посмотрели бы, а помощи от этого никакой не обещали. А я у них попросилась на 10 дней домой, но дома у меня заболели ноги, и ехать я уже никак не могла.

Дорогой Михаил Михайлович, как я приехала из больницы, уже прошло три месяца, и с тех пор я мучаюсь своею болезнею — болит поясница и вступает в ноги, так что не вижу ни дня, ни ночи. Даже не хочется на свете жить и хочется скорее умереть. Михаил Михайлович! Условия жизни у меня плохие, пенсию я получаю маленькую, в квартире нахожусь вместе с сыном, а у сына жена и ребенок. Помощи мне мой сын никакой не дает и говорит мне прямо и открыто: "Не дождусь я, когда ты умрешь". Дорогой М. М., я этого от него не думала и не ждала, так как я его растила в одиночестве. Ну, что делать, знать, пришло такое время. А на суд подать у меня не хватает совести — как я буду со своим родным сыном судиться? Михаил Михайлович, ведь я только десять лет и жила Вами. Когда Вы уехали из Петровской больницы, я так и знала, что без Вас здесь умру. Я за Вас день и ночь Богу молилась, так как Вы меня всегда вылечивали. Ведь таких людей встретишь на редкость, как были Вы. Дорогой М. М., я прошу Вас, чтобы Вы на меня не обиделись, так как пишу я Вам, не стерпя сердца. Я знаю, что Вы на меня не обидитесь. Затем до свиданья, и я буду ждать от Вас ответа. Михаил Михайлович, если бы над Вами не было такого случая, то я знаю, что еще бы 10 лет прожила. Но, что делать? Знать, такое мое счастье. Красен белый свет, когда бывает здоровье, а здоровья нет, то и не красен белый свет».

12 февраля (из дневника). Сегодня утром свез Володю в лечебницу. Это нужно было сделать недели две назад, но Володя все откладывал. День выдался сегодня теплый, капало с крыш. В 11 утра мы встретились у Никитских ворот — Володя с женою и я. Володя с чемоданчиком, весел и жизнерадостен. На ходу выпил кружку пива у киоска и вскочил в трамвай, когда уж мы тронулись. В приемной лечебницы чуждо, официально, а главное, очень равнодушно. Чемоданчик с разными милыми вещами взять не разрешили. Предложили проститься, и высокая дверь за Володей захлопнулась.