Михаил Шервуд - Байки

“Ты к Сашке ходишь, я понимаю, ей надо мужика, а не женись, она до чего умна, это не сказать. Ей такой мужик нужен, что ты! Она ракеты запускает, спутники, что ты! Не женись. Железная девка, скрутит тебя, как я не знаю.”

Сашка постоянно моталась в командировках где-то то ли в Капустин Яр, то ли в Плесецк, тогда говорить об этом было нельзя. Да и сейчас можно ли, не знаю. Меня её секретность не интересовала. Она считала, что наши отношения временны из-за её работы, а бросать эту работу она не хотела. Ну и дядя Коля, в общем, был, где-то, прав.

Первой вышла замуж и родила дочку старшая, Людмила. Дядя Коля по этому поводу опечалился: “Вот видишь, снова девка, как я и думал. Не простил меня Бог. И как теперь быть? Как в чём дело! Так ведь Люська гонит меня курить из квартиры, а ты говоришь, в чём дело. Ну при чём ребёнок, если моя квартира, а курить не дают. А дай-ка закурить твоей сладенькой, что ли.”

Он курил какой-то ужасный горлодёр-мордоворот, стоять рядом было опасно, вcякое другое курево после этого было “сладеньким”.

Вторая дочь, выйдя замуж, родила девчонку. Дядя Коля встретил это известие спокойно: “Дак кого ещё Тонька могла родить, ты подумай. Вот такой матери дочка кого может родить, как не девку, ну? Вот сам скажи, ты же серьёзный парень, а иначе Сашка с тобой бы не стала.”

Стоит ли говорить, что третья, четвёртая, пятая дочери рожали девочек. Дядя Коля как-то притих, что ли, в голосе исчезла уверенность. Он разговаривал, как будто в чём-то сомневаясь. Стоило какой-либо дочери с ребёнком приехать в гости, как он съёживался и выходил курить на лестничную площадку. Это был уже не тот бравый сержант-артиллерист с орденом Славы среди прочих наград. Тот с улыбкой глядел с фотографии: гляди, какой я удалой парень. Этот был грустным напоминанием о том, что с нами может наделать жизнь.

Когда собралась рожать Ирина, предпоследняя, он сказал младшей: “Верка, Ирка девку родит, я точно знаю, ты не спорь. Ты-то хоть пойми, что нельзя же всё девок да девок рожать. Что получится, пойми. Хоть ты-то парня роди. Мне уже помирать скоро, а внука всё нету.”

Дело-то такое, что не в силах мужик спокойно жить, если одни девки вокруг, говорил он. Ведь придумано так, что на одного мужика одна баба. А если их двадцать, то всё, конец. Никуда их не денешь и сам никуда не денешься. Хоть так положи, хоть иначе, а всё своя кровь, хоть они и девки. Ты ж посмотри, шесть девок нарожали восемь девок, так конец этому будет? Неужто непонятно, что нельзя так?

Когда младшую увезли в родильный дом, дядя Коля слёг. Ни с кем не разговаривал, на все вопросы отвечал: “Жду, кого Верка родит.” Когда ему сказали, что родился мальчик, он не поверил. Вот принесёте, покажете.

Долгожданного внука из роддома повезли к деду. Дядя Коля настолько ослаб, что не смог приехать Ребёнка поднесли к кровати, где лежал дядя Коля. Он тихо сказал: “Разверните.” Развернули. Он сказал: “Не вижу, поднесите к лицу.” Поднесли. Он посмотрел, приподнял голову, поцеловал мальчика в это место и сказал: “Бог меня простил. Теперь можно спокойно умереть.” И улыбнулся.

“Да ты что, теперь же тебе только и жить, - сказала его жена. Другие её поддержали. “Не лотошите, - попросил дядя Коля, - дайте спокойно отойти к Нему. Мешаете, непонятно, что ли.”

Дядя Коля ещё раз улыбнулся. И умер.

В классе прошёл слух, что Надежда Ивановна выходит замуж за Гришку Иванова. Такого не могло быть! Выход был один: спросить у самой Надежды Ивановны. Она сказала, что это правда. Девчонки заорали: “Надежда Ивановна, он же бабник, как же так можно!” А мы чуть не хором: “Он же дурак, Надежда Ивановна, все же знают!”

Она рассердилась: “Ребята, это не ваше дело. Я сама выбираю, за кого выходить замуж.” Это было обидно. Она наша классная руководительница, мы даже в кино ходим вместе, а как замуж, так сама выбирает. Ну и ещё были причины обижаться. Выходит, она нас ни во что не ставит, а сама говорила: мы все один класс, всякое такое. А сама за Гришку Иванова, а он дурак. Топнула ногой: “Прекратите немедленно! Я вам сказала: не ваше дело!”

На переменке Колька Колищатый нас огорошил. Понимаете, говорит, мужики, нельзя, чтобы свадьба была. Вы же видели, какой здоровенный Гришка, хоть и дурак. А наша Надежда маленькая. Ну и что с того, говорю ему. Маленькая, большая. Он рассердился. Это ты, говорит, маленький, до пятого класса дожил, а не тумкаешь нифига. Ну, Колька нас всех старше на два года, он долго в школу не ходил. Так что в жизни разбирается, вообще - то. Вы что, говорит, не знаете, что в первую ночь с невестами делают? Так это все знают. Так вот, говорит, она же маленькая, а он парень здоровенный. Представляяете, что он с ней сделает, а? Мы ахнули. Ведь и в самом деле, мы же видели, как после свадьбы вывешивают простыни с кровью, чтоб показать, что невеста себя соблюла. Так это сколько же крови будет, страшное дело! Да и больно же, небось И в самом деле, как она не понимает, что будет! Колька говорит, что, мол, девчонки знают, в первый раз всегда больно и кровь идет. Он, значит, у них спрашивал. Так а какого чёрта всё это затевать, раз такое дело! Девчонки, мол, говорят, женщины уступают мужчинам, потому что их любят. Ну, или ребёнка ей хочется, а так-то самим им это и на фиг не надо. Мужикам ведь, известно, дети не нужны, им только бы под юбку залезть. Ну, наверно. Во всяком случае, никто из наших пацанов ребёнка иметь не хотел. Это девчонки вечно с детьми сюсюкают.

И с этой любовью непонятно. Я Пыжика люблю, так когда мы с ним играем, он никогда больно не делает. У него такие клыки, что ой! Его даже Орлик, отца верховой, боится, прядает ушами и приседает, как только Пыжик на него зарычит. Пыжик пёс здоровенный и умный. Он никого не трогает, если кто вошёл во двор и идёт вдоль стенки дома. Только никого не выпускает. Сядет у крыльца и “улыбается” молча. Или мама никогда больно не бьёт. Отец – тот да, бьёт больно. Так ведь все отцы колотят детей. Правда, говорят, что некоторые не бьют ни жену, ни детей. Не видел никого такого, парни тоже. Так что в самом деле, мужчинам дети не нужны. Потому и бьют, что не нужны, мешают. То это надо, то другое. Так вот я и говорю, что она, не могла другого найти, ведь больно же будет.

Ну так и чего теперь? Колька говорит, мешок ему на голову и палками, чтоб знал. Ну и что, говорю, если ему приспичило, он поправится и женится. И Надежда наша сама выходит. Это если бы Гришка к её родителям свататься ходил, а они бы отказали, а так она же нездешняя.

Гришку кто - то всё же поколотил, как мы мечтали. Мешок на голову – и палками. Неизвестно, кто. Отец говорит, от него все молодые девки тают. И смеётся. Наверно, говорит, за это и поколотили. И чего им надо, он же дурак.

В воскресенье днём я сидел во дворе рядом с Пыжиком и читал. Отец сидел на скамейке и курил. И входят во двор два старших лейтенанта и прямиком, через двор, к отцу. Я читал, поэтому не успел заметить, как Пыжик прыгнул на того, который был ближе. Даже ойкнуть никто не успел, как Пыжик завизжал. Смотрю, он буквально висит на руке старшего лейтенанта и извивается от боли. А тот держит его за нижнюю челюсть. Потом он отпустил Пыжика, который, взвизгивая, полез в свою будку, а я за ним. Жалко же. Отец даже головой закрутил: ну надо, Пыжика так, такого мощного пса! Старший лейтенант спокойно так: мол, научены с таким зверьём обращаться.