Барбара Эрлих-Уайт - Ренуар. Частная жизнь

Однако Алина не успела еще раз наведаться в Жерардмер, потому что Жана перевели в другой госпиталь. Почти через месяц после ее отъезда, 21 июня 1915 года, Ривьер пишет из Парижа Ренуару: «Дорогой друг, получил сегодня открытку, из которой узнал, что Жана перевели в Безансон и он там хорошо устроился… Судя по тону открытки, наш раненый боец мужественно перенес долгое [146 километров] и, безусловно, нелегкое путешествие. Если я могу отсюда чем-то помочь, пожалуйста, дайте знать» [1451] Не опубликовано; Ривьер – Ренуару, Париж, 21 июня 1915, частное собрание. . Жан пишет о своем состоянии беззаботно и с чувством юмора. 22 июня он сообщает Алине из Безансона: «Мне тут очень хорошо, приятно провожу середину дня в тени вишневых деревьев… Лечат тут не так, как у профессора Ларуайенна, однако для моего нынешнего состояния этого достаточно. С такой раной кто угодно справится. Перевязывать ее просто. Кстати, мадемуазель Титити [1452] Так Жан Ренуар в шутку называл большегрудую медсестру. сменила более строгая сестра, которая пытается ввести тут монастырскую дисциплину. Нам это не нравится, ведь нам так хорошо жилось на воле, – боюсь, монашку сведут с ума буйства альпийских стрелков, которые тут лечатся. С любовью ко всем вам. Жан» [1453] Жан – Алине, без места [Безансон], 22 июня 1915 // Jean Renoir Letters. P. 11. .

Видимо, из-за того, что состояние самого Жана из угрожающего стало неопасным, узнав, что мать заболела, он решил, что и она скоро поправится. За день до того, 21 июня 1915-го, Жан писал ей: «Дорогая мамочка, из папиного письма… я узнал, что ты больна. Надеюсь, ничего серьезного. Кстати, то, что ты планируешь новую поездку [сюда ко мне в гости], заставляет меня думать, что тебе не так уж плохо. И все-таки я не хочу, чтобы ты зазря переутомлялась… Лучший отель здесь называется „Юроп“, на рю ла Републик. С любовью ко всем вам, Жан» [1454] Жан – Алине, без места [Безансон], 21 июня [1915] // Renoir, Jean . Correspondance 1913–1978. P. 11. . К сожалению, Жан недооценил тяжесть состояния своей матери. Три дня спустя Ренуар пишет: «Дорогой месье Бернхайм, моя жена тяжело больна, надежды почти нет. Я сам прикован к постели и не могу съездить к Жану в Безансон» [1455] Ренуар – Бернхайму, без места [Ницца или Кань], 24 июня 1915 // Dauberville . Vol. 1. P. 60. . Жан только через два дня узнал, что Алина слишком плохо себя чувствует, чтобы ехать к нему. Тогда он написал: «Дорогая мама, у меня по-прежнему все хорошо. Теперь заботиться должны о тебе, а не обо мне, у меня только одно занятие – прохлаждаться в постели, к чему я уже привык, и мне это даже начинает нравиться. Поправляйся быстрее, а главное – не тревожься за меня. Рана затягивается» [1456] Жан – Алине, без места [Безансон], 26 июня 1915 // Jean Renoir Letters. P. 11. .

Хотя Ренуар и уверял друзей, что он не в состоянии никуда ездить, он стал раздумывать о том, чтобы съездить к Жану в сопровождении одной из служанок, Большой Луизы. Поездка должна была занять семь часов, на двух разных поездах (с пересадкой в Лионе) – для человека, который не может ходить, в военное время это было настоящим подвигом. Жан считал, что это глупейшая затея, и в том же письме пишет матери: «Должен признаться, меня не радует мысль, что папа собирается ехать сюда один с Луизой. Что они будут делать, сойдя с поезда в Безансоне? И как они станут пересаживаться? Мне будет очень тяжело, если папа из-за приезда ко мне выбьется из сил. С любовью ко всем вам, Жан» [1457] Ibid. . Юный Жан трогательно выражает всю глубину своей любви к пожилому отцу – тому тогда было 74 года. Жан волновался зря – Ренуар даже не предпринял попытки к нему приехать. В тот день, когда Жан написал это письмо, Ренуары перебрались из Коллет в свою квартиру в Ницце, на пляс де Вё, поближе к Алининому врачу. Ренуар жалуется Малек: «Я в Ницце. Жене очень плохо, мы тут застряли. Ехать к Жану в Безансон не могу. Бедняжка ждет нас со дня на день. Ей [Алине] вечером стало немного лучше» [1458] Ренуар – Маргарите Андре, Ницца, 26 июня 1915 // White . Renoir: His Life, Art, and Letters. P. 273. .

Улучшение оказалось кратковременным – на следующий день, 27 июня 1915 года, Алина скончалась; с момента ее визита к Жану в Жерардмер прошел месяц и один день. Ей было 56 лет. Причина смерти – отказ почек на фоне запущенного диабета. Как Ренуар и предсказывал двенадцатью годами раньше, альбуминурия стала предвестницей раннего конца. Алина умерла в их квартире в Ницце, в присутствии Ренуара и Коко – тому было почти четырнадцать. Пьер с Верой и Клодом-младшим находились тогда в Париже [1459] Не опубликовано; Пьер Ренуар – Дюран-Рюэлю, Париж, 25 июня 1915 // Paris, Archives Durand-Ruel. . Узнав о кончине матери, Пьер тут же выехал в Ниццу. Через день после смерти Алины друг Пьера и Ренуара, Деконши, мэр Каня, подписал свидетельство о смерти: «Двадцать седьмого июня тысяча девятьсот пятнадцатого года, в два часа пополудни, Алина-Викторина Шариго, родившаяся в Эссуа, Об, 23 мая 1859 года, неработающая, дочь Клода Шариго, покойного, и Терезы-Эмили Мэр, его неработающей жены, жена Пьер-Огюста Ренуара, проживающего в Кане, Приморские Альпы, скончалась на пляс де Вё» [1460] Неопубликованное свидетельство о смерти, 27 июня 1915 // Ville de Nice, Archives. .

Жан оставался в госпитале в Безансоне. Вскоре после смерти Алины Вера и Малек поехали туда, независимо друг от друга, чтобы его известить. 1 июля, через четыре дня после смерти Алины, Ренуар, обеспокоенный горем Жана, пишет: «Дорогой Воллар, Жана известили Сержин и мадам Андре. Вы свободны от этого поручения. Напишите ему что-нибудь. Это его отвлечет, госпиталь Св. Иакова, Безансон» [1461] Не опубликовано; Ренуар – Воллару, Кань, 1 июля 1915 // Paris, Bibliotheque des Musees Nationaux du Fonds Vollard, Ms 421 on microfilm. . Два дня спустя Ренуар поблагодарил Малек: «Дорогая Маргарита, я Вам очень признателен за эту безумную вылазку в Безансон. Вы сделали мне большое одолжение, очень большое одолжение. Поговорим об этом позднее. Передавайте мужу наилучшие пожелания. Искренне Ваш, Ренуар». Поездку к Жану он отложил снова, из-за смерти Алины и своего плохого самочувствия. В том же письме к Малек он поясняет: «Жан просит меня в письме не ездить в Безансон – его эвакуируют в Париж. Буду ждать здесь, не зная, что делать» [1462] Ренуар – Маргарите Андре, Кань, 3 июля 1915 // White . Renoir: His Life, Art, and Letters. P. 273, 276 (French p. 273). .

На момент смерти Алины 27 июня 1915 года ни у нее, ни у Ренуара не было своего места на кладбище, хотя оба были серьезно больны. Возможно, дело в том, что Ренуар просто отказывался думать о смерти. Хотя шла война, а сам он был а тот момент в Ницце, он нашел временное решение. Тело Алины поместили в склеп владельцев их квартиры в Ницце, семейства Румье-Фаро, на их участке № 3434 кладбища Шато в Ницце [1463] Pharisien; Chartrand . Victor Charigot. P. 121–123. . Через три месяца после смерти Алины, 22 сентября 1915 года, Пьер по поручению Ренуара приобрел участок на кладбище в Эссуа. Кладбище это находилось совсем рядом с домом Ренуара, а кроме того, его брат, в свое время тоже перебравшийся в Эссуа, был похоронен там в 1907 году [1464] О Викторе Ренуаре см. главы 1 и 3. Виктор работал портным в России и во Франции и расписался в качестве одного из свидетелей на свидетельстве о рождении Пьера в 1885 г. . Пьер отправился в Эссуа и купил участок на имя отца. В документе о продаже говорится: «Мы, мэр города Эссуа, в связи с просьбой месье Ренуара Огюста, художника-живописца, проживающего в Кане (Приморские Альпы), продать ему участок на городском кладбище под могилу мадам Шариголт [обычная описка в написании ее фамилии] Алины, его жены, ее потомков и предков… В пользование месье Ренуару Огюсту передается навечно участок земли 3,25 на 2,5 на 1,3 метра на общественном кладбище, для возведения там могилы мадам Шариголт Алины, ее потомков и предков» [1465] Свидетельство о захоронении, Эссуа, 22 сентября 1915 // Pharisien and Chartrand . Victor Charigot. P. 125. . Сам Ренуар преднамеренно исключен из этой формулировки – он не хотел, чтобы его хоронили рядом с женой. Строго говоря, сказанное в этом свидетельстве о покупке однозначно выражает его намерения: после его смерти дети не должны хоронить его на участке Алины. Возможно, нежелание Ренуара упокоиться рядом с Алиной связано с перипетиями прошлого, особенно с увольнением Габриэль, после чего Ренуар остался «беспомощным, как ребенок» [1466] Кассатт – Луизине Хейвемейер; см. также примеч. 113. .