Николай Михайлов - В те годы

Вот донесения в те часы:

«Утро 14 октября, 8 часов. Началась первая атака гитлеровцев, которую удалось отбить…

10 часов. После второй атаки противнику удалось, введя резервы, смять танками и пехотой боевые порядки 109-го полка. Бойцы, засевшие в подвалах, продолжали драться в окружении, переходили в рукопашную схватку, бросались на врага с автоматом и ножом.

Танки расстреливаем в упор, уничтожено пять. Гвардейцы Пустогорова (114-й гвардейский полк), рассеченные танковыми клиньями противника, закрепившись группами в домах и развалинах, сражаются в окружении.

Лавина танков атакует батальон Ананьева. Шестая рота этого батальона под командованием гвардии лейтенанта Иванова и политрука Ерухимовича полегла полностью. Остались в живых только посыльные.

…Наши дерутся на участке Ананьева. Подбито четыре танка, у Ткаченко — два. Гвардейцами 2-го батальона 118-го полка уничтожено два танка…

12 часов 30 минут. Командный пункт 38-й гвардейской дивизии бомбят пикирующие бомбардировщики. Командир дивизии генерал В. Г. Жолудев завален в блиндаже. Управление частями 37-й гвардейской дивизии штаб армии берет на себя. В 13 часов 10 минут в блиндаж Жолудева удалось протолкнуть металлическую трубку и дать воздух…

15 часов. На командный пункт армии добрался генерал В. Г. Жолудев.

— Товарищ Военный совет, — доложил он, — дивизия сражается и не отступает.

Бой не затихал в течение суток».

Поздно ночью Громову позвонил И. В. Сталин.

— Мне докладывают, — сказал он, — что десантники хорошо дерутся.

— Иначе быть не может, — ответил Громов, — в наших дивизиях — коммунисты и комсомольцы.

В ноябре 1942 года в Москве проходил Всесоюзный антифашистский митинг советского студенчества. В Колонном зале читали письма, которые шли в адрес митинга с фронтов. В почте была телеграмма и Василия Зайцева, снайпера 1047-го стрелкового полка. Он докладывал, что на его счету 149 фашистов. Работайте не покладая рук, помогайте фронту. На улицах Сталинграда немцев уничтожим, телеграфировал Зайцев.

Василий стал Героем Советского Союза. Это звание Президиум Верховного Совета СССР присвоил ему 22 февраля 1943 года.

В своей предыдущей книге я уже познакомил читателей с Зайцевым, теперь хочу рассказать, с чего Василий Григорьевич начинал.

В конце августа подразделение, в котором был Зайцев, занимало оборону в заводском районе. В один из дней его назначили сопровождать командира батальона на передовые позиции, в разбитые цехи метизного завода.

— Покажи, какой ты телохранитель, — то ли в шутку, то ли всерьез сказал комбат Зайцеву. — Видишь бегущего немца?

До цели, одетой в серый мундир, было далеко — метров восемьсот. Зайцев выстрелил — и немец упал ничком. К убитому подбежали еще двое, очевидно товарищи. Прогремели два выстрела, и теперь на земле лежали уже трое…

Утром следующего дня ему вручили снайперскую винтовку, ту самую, про которую пошла молва, что она якобы снабжена особым прицелом и особым спуском, и с которой Зайцев не расставался.

Василий Зайцев уроженец Челябинской области. До войны он жил в лесу, промышлял белок. Настоящий охотник, чтобы не портить шкуру, бьет зверька в глаз из дробовика. Так охотился и Зайцев.

…Минуло двадцать лет после окончания войны. Всюду проходили митинги, собрания в честь Победы.

Было такое собрание и в Казани, в Историческом музее, где ветераны встречались с жителями города.

В тот день Зайцев достал свои награды, надел праздничный костюм и отправился на собрание, куда его пригласили как почетного гостя.

— Вас будут особенно внимательно слушать, мы вам дадим слово в конце торжественной части, — сказали Василию Григорьевичу.

Ему не хотелось говорить о себе — он жив и здоров, а многие его товарищи навеки остались на берегах Волги. И когда подошла очередь, Зайцев стал говорить про своих боевых друзей:

— Настоящие богатыри были. Ведь как воевали! Поручают снайперу занять позицию — он выполняет приказ. И вот картина — к концу первого дня перед этой позицией фашисты не ходят, а бегают. На второй день они только ползают. А на восьмой день один наш снайпер держал под контролем все подходы к домам, занятым гитлеровцами. Так воевал мой погибший друг, комсомолец Анатолий Чехов. Он уничтожил 265 фашистов…

Раздался гром аплодисментов — и в этот момент в одном из рядов поднялся немолодой мужчина и, прихрамывая, направился к сцене.

Это шел Анатолий Чехов.

В последний момент боев за Сталинград Чехов был в числе наступавших в поселке Красный Октябрь. Рота Чехова занимала дом, когда командир приказал ему добежать до батареи 45-миллиметровых пушек и передать расчетам — надо помочь пехоте и подтянуться ближе к передовой.

Анатолий бросился выполнять приказ, а когда вернулся, то увидел, что дом разнесло прямым попаданием мины. Всех, кто там находился, зачислили в списки погибших… Вскоре Чехов получил тяжелое ранение, и его отправили в тыл.

Так много лет спустя снова оказались рядом легенда и быль.

…Цифры говорят о масштабах сражения под Сталинградом. С нашей стороны в бой было введено 13 535 орудий и минометов, 979 танков, штурмовых и самоходных орудий, 1360 самолетов.

Тридцать первого января 1942 года южная группировка немецких войск во главе с генерал-фельдмаршалом Паулюсом сдалась в плен. Второго февраля капитулировала северная группировка. На полях сражений подобрали и похоронили 147 200 трупов немецких солдат и офицеров. В плен взяли 91 тысячу человек, в том числе 24 генерала, более 2500 офицеров.

Это была величайшая победа.

Росла в Запорожье девочка. Она стала комсомолкой, окончила школу, и ее приняли на работу в трест «Запорожстрой» нарядчицей железнодорожного цеха.

Все в ней было самое обыкновенное. В школе — не отличница. В комсомольской организации — не активист и не штатный оратор. В обращении с людьми — скромная, порой даже застенчивая.

Отличалась ли она храбростью? Куда там! Она боялась темноты, не могла слышать про мертвецов.

Началась война.

С фронтов шли известия о тяжелых боях, героизме защитников Родины.

Узнала страна и о подвиге Зои Космодемьянской — Тани. Всех буквально потряс очерк П. Лидова «Таня», опубликованный в «Правде».

В Центральный Комитет комсомола и редакцию «Правды» стало поступать множество писем. Отцы и матери спрашивали: ответьте, кто эта девушка? Не наша ли это дочка? Сотни родителей совершенно естественно предполагали, что, окажись на месте Зои их дочери, они поступили бы точно так же…

Я уже писал ранее о подвиге, героической гибели московской школьницы Зои Космодемьянской. Хочу только еще раз сказать — она совершила не просто подвиг. Ее поступок выходит далеко за рамки личного исключительного героизма.