Пол Престон - Франко. Биография

С этого дня, как говорилось, Франко именовал себя только главой государства (Jefe del Estado). Правда, на этой стадии у него было не так много этого самого государства. Его надо было создавать немедленно, пусть даже с малыми шансами на быструю удачу. Бургосская хунта была распущена, и ее место заняла Государственно-административная хунта (Junta Tecnica del Estado), которую возглавил генерал Фидель Давила 55 55 Хунта состояла из Генерального секретариата главы государства, Генерального секретариата иностранных дел и Генерального правительства. Имелось также семь министерств, или комитетов, по следующим профилям: финансы; юстиция; промышленность, торговля и снабжение; сельское хозяйство; труд; культура и образование; общественные работы и коммуникации. . Генерал Оргас стал верховным комиссаром в Марокко, и в его задачу входило обеспечивать приток в армию националистов марокканских наемников. Государственно-административная хунта находилась в Бургосе, а Франко расположил свою штаб-квартиру в Саламанке, поближе к Мадридскому фронту (но не слишком близко), в часе езды от Португалии — на случай, если дела обернутся плохо. Моле было поручено командовать Северной армией, сформированной из его войск, дополненных африканскими частями. Кейпо де Льяно получил под свое начало Южную армию, которую составили отдельные части, действовавшие в Андалусии, Бадахосе и Марокко. Кабанельясу в наказание за его прохладное отношение к выдвижению Франко дали чисто символический пост инспектора армии. У Франко редко находилось время, чтобы принять его у себя в Саламанке. Несомненно, он не мог забыть, что Кабанельяс когда-то был его начальником и, как в свое время Санхурхо, обычно звал его Франкито 58. Не терпел он и других людей, которые когда-то стояли выше него, например, Хиля Роблеса, впавшего в немилость у нового главы государства 56 56 В 1970 году в Мадриде в беседе с автором Хиль Роблес рассказал: он был убежден, что Франко не потерпит возле себя людей, превосходящих его достоинствами. .

После избрания националистским лидером он первым делом направил выспренние телеграммы Гитлеру и Рудольфу Гессу. Гитлер ответил ему, похоже, лишь устно, через германского дипломата, графа Дю Мулен-Эккарта (Du Moulin-Eckart), которого Франко принял 6 октября. Гитлер считал, что окажет Франко большую услугу, если до взятия Мадрида не будет официально признавать националистское правительство. Франко выразил «сердечную благодарность фюреру и бесконечное восхищение им и новой Германией». Дю Мулена впечатлил искренний восторг, который производила на Франко нацистская Германия. Он докладывал: «Сердечность, с которой Франко выражал свое благоговение перед фюрером и свои симпатии к Германии, и та дружественность, с которой он меня принимал, не позволяют ни на минуту усомниться в искренности его отношения к нам» 59.

После этого в националистской зоне началась массовая, в типично фашистском стиле, пропагандистская кампания по превращению Франко в фигуру общенационального масштаба. Эквивалентом титулов «фюрер» и «дуче» выбрали слово «каудилво», которое к тому же указывало на параллель между Франко и полководцами средневековой Испании. Франко, как и они, считал себя воином Господним, сражающимся против неверных, которые хотят разрушить национальную веру и культуру 57 57 Первые семена этих амбиций были посеяны в сознании Франко в конце 20-х годов. Он тогда проводил время в принадлежавшем жене маленьком астурийском поместье Ла-Пиньелья, вблизи Сан - Кукао-де-Л ьянера, в тринадцати километрах от Овьедо. Льстивый местный священник, который считал себя домашним священником семьи Франко, то и дело говорил и донье Кармен, и самому Франко, что Франко повторит легендарные подвиги Сида и великих средневековых королей (каудильо) Астурии. Жена Франко часто напоминала ему о предсказании священника. 60. Все газеты националистской зоны были обязаны выходить с лозунгом «Одно отечество, одно государство, один каудильо» (Una Patria, un Estado, un Caudillo) под названием газеты — копия гитлеровского «Один народ, один рейх, один фюрер» (Ein Volk, ein Reich, ein Fiihrer). Стали ритуальными и все более частыми скандирования: «Франко! Франко! Франко!» Повсюду распространялись тексты выступлений Франко.

Почти сразу же по вступлении Франко на пост его брат Николас предпринял попытку организовать франкистскую партию — по аналогии с Патриотическим союзом (Union Patriotica) Примо де Риверы. Предполагалось, что в нее войдут консерваторы из СЭДА, поэтому действия Николаса были встречены в штыки фалангистами. Учитывая, что Фаланга в это время быстро росла, братья поняли, что их действия оказались преждевременными, и забросили свою идею 61. Вообще во всем происходящем усматривается ирония истории: неограниченные полномочия были предоставлены Франко в надежде на близкую победу. На самом деле победа националистов отодвинулась далеко в будущее. Отчасти это зависело не от каудильо, а от таких факторов, как прибытие Интернациональных бригад и русских танков и самолетов, как создание Народной армии. Однако даже в том, что такие вещи смогли произойти, можно усмотреть вину самого Франко, который примерно на две недели задержал поход на Мадрид, вернувшись в Толедо, потратив время на празднества в честь своего восхождения на вершину власти. Позже станет похоже, будто Франко будет заинтересован в затягивании войны, чтобы иметь время уничтожить своих политических противников справа и слева и укрепить механизмы своей власти.

После того как Франко сделался главой государства и к нему оказались прикованы взгляды всей националистской Испании, франкистские пропагандисты стали лепить из него образ католического крестоносца, вовсю напирать на его религиозность. С 4 октября 1936 года у. него появился и оставался до конца жизни личный священник, отец Хосе Мариа Буларт 62. Каждый день Франко начинался с мессы — в этом была и политическая игра, и сказывалось влияние доньи Кармен. Дабы ублажить жену, вечерами, когда позволяло время, он читал с ней вечернюю молитву — хотя, по крайней мере на этой стадии своей карьеры, без особого удовольствия 63. Нельзя с полной уверенностью утверждать, что влияние Кармен Поло сказалось на росте амбиций ее мужа; то же касается роли, которую сыграло в жизни Франко послание епископа Пла-и-Деньела, в котором содержалось упоминание о крестовом походе. Но донья

Кармен верила в его божественную миссию, а серьезная церковная поддержка могла убедить в этом и Франко 64.

Поверив в свои особые отношения с божественным провидением, став более изолированным от окружающей обстановки и нагруженным властью и ответственностью, он сделался подчеркнуто религиозным 58 58 Говорили, что он терпеть не мог религиозных церемоний и, находясь у власти, буквально страдал, если надо было принимать какие-то религиозные делегации, поговаривая: «Сегодня мы святые» (Hoy estamos de santos). . Возможно, он искренне искал в религии душевного успокоения, но его повышенная религиозность показывала также, что он отчетливо понимал, какую неизмеримую помощь Католическая церковь могла оказать ему для получения международной и внутренней поддержки. На рост генералиссимуса в его собственных глазах существенно повлияло официальное одобрение и благословение со стороны Церкви. Вопрос состоял не в широкой поддержке со стороны Католической церкви дела националистов, а в том, что Франко получил признание со стороны Церкви как защитник религии. Энергия, с которой Франко добивался такого признания, была не меньше той, с которой Франко начал демонстрировать свои претензии на статус монарха. Религиозный ритуал играл важнейшую роль в подъеме авторитета фигуры короля в великие времена зарождения современной Испании. Веря, что он является наследником и продолжателем мифического золотого века, Франко считал само собой разумеющейся всестороннюю поддержку Церковью его правления. Соответственно с этим, он присвоил себе монаршью прерогативу входить и выходить из церквей под балдахином (bajo palio).