Скотт Макконнелл - Айн Рэнд. Сто голосов

Потом я связался с Encyclopedia, и там мне объяснили то, что, как я вам уже сказал, сокращение не имело ничего общего с идейными соображениями и объяснялось требованиями телевизионной презентации, поскольку рекламщики или, возможно, кто-то еще, были бы недовольны, если бы телевизионная публика во время такой продолжительной речи предприняла бы массовое путешествие к холодильнику [198] Айн Рэнд потребовала от колледжа извинений и получила их вместе с уверением, что фильм будет снова показан у Льюиса и Кларка без сокращений. .

Но перед этим моментом, когда Айн Рэнд делала свои комментарии по ходу показа фильма, на чем она останавливала свое внимание: на идеях, собственно фильме или его литературном источнике?

Исключительно на идеях. Айн Рэнд была человеком идей. Ее не интересовали мелкие или технические подробности, не имевшие прямого отношения к теме.

Опишите церемонию предоставления мисс Рэнд почетной степени.

Согласно процедуре провост, или декан факультета, представляет кандидата президенту колледжа. Ритуал вручения почетной степени практически стандартен во всем академическом сообществе — «Все права, привилегии и обязанности, которые имеют отношение к…» и так далее. Я представил ее аудитории и остановился на ее произведениях.

Судя по материалам наших архивов, мисс Рэнд отнесла ваши комплименты к разряду самых изысканных среди тех, которые ей доводилось получать.

Что-то в этом роде она сказала и мне. Айн Рэнд пришлось столкнуться с резкой интеллектуальной критикой, и ей было очень приятно оказаться в таком месте, где ее принимали с сочувствием — а я говорил очень благожелательно о том, что она предлагает «важную точку зрения», что излагает ее исключительным образом, что она сама — удивительный человек.

Я по-прежнему продолжаю считать, что, приближаясь к концу двадцатого века, мы как бы заново переживаем его, и искренне полагаю, что Айн Рэнд относилась к числу наиболее значительных авторов и писателей, творивших в ХХ веке в Соединенных Штатах. Оглядываясь назад, могу сказать, что, на мой взгляд, любой, кто прочтет в наши дни роман Атлант расправил плечи , спустя сорок лет после его выхода в свет, найдет его более уместным, осмысленным и доказательным, чем в те времена, когда он вызывал философские дискуссии.

То есть как ученый академического толка вы находите, что приглашение Айн Рэнд в ваш колледж вызвало какие-то толки и проблемы?

O да, конечно. Некоторые мои сотрудники призывали меня к ответу, однако такое случается.

Мисс Рэнд предупреждала вас о том, что приглашение ее в колледж является важным, но рискованным шагом?

Да, она говорила, причем почти теми же самыми словами.

Опишите ее пребывание у вас.

Я бы сказал, что прожить подряд два дня рядом с Айн Рэнд было трудным делом. Она была удивительно сконцентрированным человеком.

С самого начала это был не пустяковый разговор. Айн не принадлежала к числу любителей пустых и тривиальных бесед, и я ценю это. Я и сам не слишком умею поддерживать светскую беседу. Но на самом деле погружен в нее в большей степени, чем она — как в часть собственной работы и жизненного стиля. Но сама Айн мне понравилась. Мне нравятся люди подлинные и искренние в своих убеждениях. Это и стало одной из причин, заставивших нас пригласить ее. Кроме того, я обнаружил, что в личном общении Айн Рэнд столь же убедительна, как в своих произведениях, и это нравится мне в любом человеке.

А как она воспринималась в личном общении?

Как человек сильный. Женской силой; нельзя усомниться в силе убежденности Айн Рэнд, в ее способности выразить собственные мысли, которые она, кстати, выражала с завидной прямотой. Она знала себе цену, и ей даже в голову не приходило что-то изобретать или хитрить, чтобы выгоднее подать себя. Она знала, кто она такая, знала, за что стоит, и прямо говорила об этом в своих книгах… и говорила это всей своей личностью.

Как вы описали бы Айн Рэнд?

Для этого я воспользуюсь фразой из трилогии Звездные войны , когда Оби-Ван Кеноби говорит: «Да пребудет с тобой сила». Айн Рэнд и была силой. Она буквальным образом оставляла за собой след, как корабль на воде; от нее расходились волны… она делала это своими произведениями и делала лично. Я чту ее память.

Гэри Миллер коллекционировал предметы, связанные с Айн Рэнд, и встречался с ней в 1960-х годах. Он скончался в 2004 году.

Дата интервью: 24 мая 1996 года.

Скотт Макконнелл: Как вы познакомились с Айн Рэнд?

Гэри Миллер: В октябре 1963 года в Сан-Диего я посетил ее лекцию и отобедал вместе с ней и Бранденом в отеле.

И что же произошло за обедом?

Я принес с собой книгу, чтобы получить на ней автограф, и дальнейшее, как мне кажется, много говорит о ней как о личности. У меня был с собой экземпляр романа Атлант расправил плечи, переплетенный в кожу и с золотым тиснением, и я намеревался получить ее автограф именно на нем. Однако, когда я стал доставать книгу, вспомнил, что я изменил ее внешний вид. На ней не было оригинальной обложки: она была переплетена в черную кожу с прямым корешком. В обложке был устроен кармашек. Кроме того, в книгу была переплетена репродукция картины Эль Греко [ Вид ] Толедо , на черной обложке значилось: «Айн Рэнд», а на корешке было написано: «Атлант расправил плечи».

Поэтому, передавая ей книгу, я сказал: «С моей стороны это несколько самонадеянно, поскольку я изменил облик книги». Она проглядела ее, и вся компания удивилась тому, что я поместил в ней репродукцию картины Эль Греко. Они решили, что запечатленный на ней общий дух городского упадка соответствует настроению первых нескольких страниц Атланта. Потом она посмотрела на обложку и сказала, что этот томик теперь скорее напоминает книгу Айн Рэнд, написанную неким Гэри Миллером, чем написанную Айн Рэнд. И когда я получил книгу назад без автографа, она принялась критиковать картину Эль Греко.

Что же она сказала?

Она назвала этот город побежденным, a я никогда не замечал этого. Когда я смотрел на картину, мне казалось, что только шпиль еще сопротивляется силам природы. Но, посмотрев на картину позднее, я понял, что она права.

Но потом полным благосклонности движением она протянула руку над столом, взяла книгу и надписала ее.

Все это время она действовала самым приятным образом — очень благосклонно, очень мило, очень дружелюбно, стопроцентно вознаградив меня вопреки всем возможным сомнениям.

О чем еще она говорила?

После обеда она сидела за одним из кофейных столиков в холле, a я сидел на диване, и мы разговаривали об осмыслении понятий. И я спросил: «А как осмыслить, например, слово „красный“»? И она ответила мне без малейшей задержки: «Вы только что сделали это».