Петр Худяков - Путь к Цусиме

Из крейсеров также геройски погибла "Светлана", самый престарелый из наших легких крейсеров. Этот полу-крейсер, полу-яхта, один из капризов нашего несчастного судостроения, получил подводную пробоину в носовой части еще днем 14 мая и лишился из-за этого хода; перед закатом солнца он долго кружился беспомощно на одном месте, но все-таки самостоятельно справился со своей аварией; с наступлением сумерек он ни за кем поспеть не мог, ни за крейсерами, уходившими на юг, ни за отрядом Небогатова, продвигавшимся на север. Что было со "Светланой" ночью, остается неизвестным; утром этот крейсер оказался… в одиночестве идущим во Владивосток; два японских крейсера нашли и добили "Светлану", и она погибла с честью, все время продолжая отбиваться от неприятеля и не спуская своего флага…

Для 2-го издания книги от наших товарищей были получены еще следующие добавления к этому месту текста:

"К крейсеру "Олег", на котором до его повреждения в бою, держал свой флаг адмирал Эвквист, был прикомандирован миноносец "Блестящий"; все время в бою он держался у борта "Олега", за исключением разве того только промежутка времени, когда он отходил для вылавливания из воды погибавшей команды с броненосца "Ослябя", и когда ему на время пришлось выйти из строя, благодаря полученным им самим двум пробоинам в носовую часть и носовую кочегарню. Носовое отделение миноносца было затоплено в 1–2 минуты, а кочегарное затапливалось медленно, так что являлась возможность откачивать оттуда воду при помощи электрической помпы и двух брандспойтов. Когда крейсера Энквиста по окончании дневного боя пошли на юг (с адмиралом на "Авроре") вместе с ними ушел тогда и миноносец "Блестящий", а ночью его догнал прикомандированный к нему миноносец "Бодрый". При большом ходе волна затапливала почти половину "Блестящего", из-за этого миноносцу нельзя было развивать более 13–14 узлов хода; а крейсера, идя полным ходом, скрылись от него очень быстро, не заботясь о его судьбе… Догнав весьма серьезно раненый миноносец "Блестящий", который безуспешно боролся с заливавшей его волной, "Бодрый" оказал ему помощь, снял с него всю команду и затем самостоятельно продолжал курс на юг, намереваясь попасть в Шанхай. К несчастью мичман, исполнявший на "Бодром" обязанности штурмана, дал миноносцу совершенно неправильный курс; и "Бодрый" удаляясь от Шанхая в сторону, сделал миль сто лишних и почти на столько же миль не дошел до своей цели, истратив весь свой последний запас угля… После этого "Бодрый" остался в открытом море, ожидая какой-нибудь случайной встречи… Мудрено однако было ждать этой встречи, очутившись около широкой (до 20 саж.) банки, которая тянулась почти вплоть до пустынного берега. Сделали наблюдения над береговыми течениями и отчасти использовали их, продвинувшись миль на 30 ближе к цели. Пробовали ставить паруса, сделанные из тентов, но безуспешно… В таких занятиях прошло времени около недели. Истощались уже запасы пресной воды и провизии; их оставалось не более как дня на три… Наконец однажды ночью в виду "Бодрого" случайно проходил небольшой английский пассажирский пароход, который по сигналу с миноносца и подошел к нему для оказания помощи. Миноносец был взят на буксир и приведен в Шанхай, а его команда была спасена от угрожавшей ей голодной смерти"…

"В это время крейсеры Энквиста были уже в тихой пристани Манилы. Проходя мимо Шанхая, они обогнали буксирный пароход "Свирь"; он принял на себя команду с расстрелянного в дневном бою крейсера "Урал", затем удачно выпутался из боевого кольца и ушел на юг. По приказу Энквиста "Свирь" должна была приблизиться к флагманскому кораблю отряда. С мостика сам адмирал в рупор спрашивал: "Где наша эскадра, и что с ней?"… На "Свири" среди других офицеров был также и Ширинский-Шахматов, старший офицер с крейсера "Урал"; он и ответил Энквисту: — "Вам, Ваше Превосходительство лучше знать, где наша эскадра"… Получив такой ответ, адмирал пошел на юг, в полной уверенности, что, рано или поздно, а уж непременно и от других он узнает, где наша эскадра"…

Из всей нашей Цусимской эскадры достигли Владивостока только небольшая яхта-крейсер [309]"Алмаз" и два миноносца — "Грозный" и "Бравый". В нейтральных портах укрылись три, пострадавших в бою, крейсера ("Олег", "Аврора", "Жемчуг"), один миноносец и несколько транспортов.

Добивание остатков Балт. — Цусимской эскадры было закончено Японцами 15 мая, а подбирание ими случайно уцелевших людей с нее, окоченевших, голодных и беспомощных, которых прибивало к японским берегам на утлых обломках нашего флота, продолжалось и в течение следующего дня.

Бой закончился… Его результат никогда не снился даже и победителю. Наше поражение оказалось беспримерным в истории и по его позорности, и по его полноте.

Одна часть сражавшихся с нашей стороны за свое невольное участие в этом бою заплатила своей жизнью, своей кровью, а другая, в качестве "позорно сдавшихся", обречена была на тяжкие моральные муки, унижения и материальные лишения…

Бой выяснил, что неосведомленность наша по всем вопросам, касающимся морских сил врага, была прямо чудовищной, и что Цусимский разгром — это результат нашей технической отсталости и заносчивости, технической неумелости, нерадивости. Ужасны подробности этого поражения… И не хотелось бы думать, говорить и писать о них… Но следует и думать, и говорить, и писать. Это нужно для того, чтобы скорбные результаты всей этой прискорбной морской войны не пропали без пользы для будущего.

Остается дополнить все вышеприведенные данные краткой передачей того, что дал русскому обществу разбор дела Небогатова на суде. В приложении к № 11 "Морского Сборника" за 1907 г. помещен подробный " отчет по делу о сдаче 15 мая 1905 г. неприятелю судов отряда бывшего адмирала Небогатова ". Этот отчет содержит в себе 41 лист печатного текста. Из него здесь делаются в сжатом виде только наиболее существенные выдержки, дополненные отчасти также и отголосками прессы.

22 ноября 1906 г. в особом присутствии военно-морского суда кронштадтского порта слушалось дело "о сдаче неприятелю эскадры в Японском море 15 мая 1905 г." Приведем сначала краткие данные обвинительного акта.