Василий Авченко - Фадеев

О Михаиле Мечике — своем дяде — Довлатов писал: «Михаил рос замкнутым и нелюдимым. Он писал стихи. Сколотил на Дальнем Востоке футуристическую группировку. Сам Маяковский написал ему умеренно хамское, дружеское письмо. У моего отца есть две книги, написанные старшим братом. Одна называется „М-у-у“. Второе название забыл. В нем участвует сложная алгебраическая формула. Стихи там довольно нелепые. Одно лирическое стихотворение заканчивается так: „Я весь дрожал, и мне хотелось, Об стенку лоб разбив, — упасть…“ В сохранившейся рецензии на эту книгу мне запомнилась грубая фраза: „Пошли дурака Богу молиться, он и лоб разобьет!..“ Михаил был необычайно замкнутым человеком. Родственники даже не подозревали, чем он вообще занимается…»

Михаил Мечик был однокашником Фадеева. Нелли Мизь сообщает, что Михаил напечатал первые стихи в сборнике коммерческого училища «Зеленые побеги», который редактировал Фадеев. Донат Мечик в мемуарах «Выбитые из колеи» писал: «Фадеев покровительствовал Мише и ласково называл его Мечик, словно это имя».

По одной версии, Фадеев дал своему персонажу фамилию этого своего товарища, что позволяет предположить: в изначальном авторском замысле Павел Мечик вовсе не был отрицательным персонажем.

По другой версии, Фадеев использовал фамилию партизана Тимофея Мечика, погибшего в долине Сучана весной 1919 года, незадолго до прибытия туда Булыги [236] Писатель Юрий Лясота в книге «Братья Сибирцевы» изображает встречу Т. Мечика и Булыги в Сергеевке, но ее не могло быть. . Не знать о нем Фадеев не мог.

Тимофей Анисимович Мечик родился в 1900 году в селе Казанке. В 1918 году, сдав экзамен, получил диплом учителя, после чего Ольгинский уездный отдел народного образования направил его в начальную школу деревни Серебряной. Проработал он там недолго — до осени того же 1918 года. В октябре создается «Комитет по подготовке революционного сопротивления контрреволюции и интервенции», председателем и заместителем избираются местные учителя Николай Ильюхов и Тимофей Мечик. Комитет призывает создавать дружины самообороны. Вскоре на базе дружин появился Сучанский партизанский отряд, командиром которого стал Ильюхов, а его заместителем — Мечик [237] В материалах о партизанском движении в Приморье упоминается секретарь комсомольцев села Казанки Мария Анисимовна Мечик — видимо, сестра Тимофея. .

В конце марта 1919 года отряд готовится нанести удар по колчаковскому гарнизону во Владимиро-Александровском (ныне — центр Партизанского района). На помощь сучанцам идет Ольгинский отряд под командованием Степана Глазкова, для встречи которого сучанцы направляют роту во главе с Мечиком. Рота идет пешим порядком, Мечик и двое сопровождающих его (Гульков и Старовойтов) — верхом. 2 апреля Мечик с двумя конниками выезжают вперед и располагаются на окраине деревни Унаши (ныне — Золотая Долина). Со стороны Владимиро-Александровского в Унаши вступает колчаковский разъезд — «до 50 сабель». Мечик с товарищами пытаются скрыться и, преследуемые колчаковцами, скачут туда, откуда должны были уже показаться ольгинцы. Участник Гражданской войны в Приморье Иван Самусенко: «На перевале появился Ольгинский партизанский отряд. Заметив приближающийся кавалерийский разъезд и не подозревая, что впереди скачущих находятся наши товарищи, партизаны открыли огонь… Так 2 апреля 1919 года на девятнадцатом году жизни трагически погиб Т. А. Мечик, заместитель командира Сучанского партизанского отряда».

Мечик и Влас Гульков были сражены первыми же выстрелами, Старовойтов (или Старовойт) отделался ранением. Колчаковцы развернулись и ускакали, а ольгинцы всё стреляли. Мечик, раненный в грудь и в ногу, приподнялся и крикнул: «Товарищи, мы — партизаны!» Те не расслышали, дали еще залп. Пуля попала Мечику прямо в лоб. Гульков, увлеченный лошадью в лес, истек кровью и умер. Узнав в убитом ими Мечика, ольгинские партизаны рыдали.

Мечика похоронили в братской могиле в Казанке. На установленном в 1957 году памятнике — высоком красном четырехграннике с вензелями — значатся 19 имен. Есть очень интересные — например, Эмиль Либкнехт, возможный родственник Карла Либкнехта [238] В «Разгроме» упомянут «голубоглазый немец из взвода Метелицы». . В Первую мировую Эмиль был немецким офицером, добровольно сдался в плен, потом пошел в красные партизаны. Погиб в мае 1919 года из-за неосторожного обращения с оружием.

Тимофей Мечик был образцовым красным героем, зачинателем партизанского движения в Приморье. Вскоре после выхода «Разгрома» бывшие партизаны обвинили Фадеева в неуважении к памяти героя — зачем, мол, дал столь славную фамилию слабаку, трусу и предателю?

Тогда сам писатель предложил еще одну версию. Редкую фамилию, оказывается, носил некий московский спекулянт (Фадеева в период учебы в горной академии в числе других студентов-партийцев мобилизовали для переписи лиц, живущих нетрудовыми доходами). У него Фадеев ее и одолжил, потому что она «нечасто встречается и хорошо запоминается». А про Тимофея Мечика (и про Михаила Мечика, выходит, тоже) будто бы позабыл. Фадеев писал Ильюхову [239] Опять же к вопросу о тесноте истории. Внучатый племянник партизанского командира Николая Ильюхова — Анатолий Ильюхов, мой коллега, много лет проработавший руководителем бюро РИА «Новости» во Владивостоке. «Я увидел Николая Кирилловича уже взрослым, когда он приезжал на 50-летие освобождения Приморья. Много говорили, потом он улетел в Москву. В гостях у него я был дважды», — говорит А. М. Ильюхов. : «Согласен с тобой, что с фамилией Мечика получилось чрезвычайно обидно для его памяти, но получилось это, как ты сам понимаешь, непроизвольно. Когда я попал на Сучан, Мечик уже погиб. Наверно, я слышал его фамилию тогда по рассказам друзей, но я был слишком молод, увлечен всем тем, что мы тогда переживали, и фамилия эта выпала у меня из памяти… О том, что эту фамилию носил мужественный, чистый и доблестный юноша в партизанской войне, я совершенно забыл, — она, должно быть, совершенно подсознательно ассоциировалась у меня с теми днями, и я использовал ее в „Разгроме“ в применении к персонажу совершенно иной складки. Оплошность свою я понял, когда вышла книга твоя в соавторстве с Титовым, но исправлять было уже поздно» [240] Интересно то, что это проклятие, это столкновение жизненной и художественной реальностей, требовавшее не всегда возможных переделок, висело над Фадеевым всю его литературную жизнь: «Разгром», «Молодая гвардия», «Черная металлургия»… Слава богу, что «Разгром» все же был закончен и потом перфекционистом Фадеевым не переписывался. .

Речь идет о книге Н. Ильюхова и М. Титова «Партизанское движение в Приморье», вышедшей в ленинградском издательстве «Прибой» в 1928 году. Фадеев пообещал ко второму изданию книги написать письмо в «Литературную газету», «Красное знамя» и «Тихоокеанскую звезду», чтобы объяснить: фамилия попала в «Разгром» случайно, путать персонажа с Тимофеем Мечиком нельзя [241] Выполнить обещание он не успел, но «Литературная газета» 30 ноября 1957 года сообщила об этой воле Фадеева в статье «Досадное недоразумение». .