Александр Ганулич - Взлет и падение «Советского писателя»

На вопрос, как писательнице удалось прожить годы перестройки и развала Союза, она отвечает, что ей помогла заграница. Ее книги много и часто печатают за рубежом. В середине 1980-х Виктория Токарева увидела на Франкфуртской ярмарке переводы своих книг: яркие, блестящие, в суперобложках. Их хотелось взять в руки.

— Где мои деньги? — спросила она у немецкого издателя.

— Их забрало ваше Всесоюзное агентство по авторским правам, — ответил тот.

По приезде в Москву Токарева позвонила в ВААП. Там ей открыли глаза:

— У нас действует прогрессивный налог, с вашей прибыли он составляет 80 процентов. Но вы должны радоваться, потому что с братьев Стругацких мы вообще берем 102 процента.

Токарева повесила трубку, радуясь, что она не Стругацкие, иначе ей пришлось бы еще и доплачивать честному социально ориентированному государству.

Потом грянула перестройка, и в этом процессе было и хорошее, и плохое. ВААП исчез, и за издание своих книг в Швейцарии она получила весомый гонорар. Это позволило не только пережить лихие годы, но и отложить изрядную сумму на реализацию ее мечты.

В 1993 году поезд Виктории Самойловны, наконец, приходит к вокзалу «Собственная дача». В том году наследники Павла Антокольского завершают трехлетнюю борьбу за наследство и делят дачу на три части. Ту часть, что достается его внуку Андрею Тоому, Андрей Леонович и его жена Аня соглашаются продать Токаревой, потому что решают навсегда уехать в США. Трем семьям в одном доме жить проблематично, если вообще возможно, поэтому Виктория Самойловна с радостью меняет свои две комнаты в большом доме Антокольских на кусок земли. Это позволило рационально разделить участок, и на той части, что досталась ей, выстроить солидный двухэтажный дом. Возле дома — времянка, которую раньше использовали как художественную студию для дочки Антокольского Наталии Павловны. После ее смерти какое-то время в ней жили Андрей с Анной. Знаменитая Мария Владимировна Миронова прозвала это строение бензоколонкой, видимо потому, что дом больше напоминал ларек. Прихожей в доме нет, раздеваться негде, сразу попадаешь за обеденный стол. Еще есть кабинет и чулан, где стоит кровать для гостей.

Но, как оказалось, самое главное — это участок. Размером не велик, меньше двадцати соток, но с прекрасными деревьями: сорок елей, сорок березок, восемь сосен. Заводить грядки или клумбы писательница не желает принципиально, ведь для этого нужно вырубить часть ее леса!

А этот лес полон сюрпризов. Однажды утром Виктория вышла на полянку между времянкой и большим домом. Каково же было ее удивление, когда она нашла там девять белых грибов. Они были разные — от совсем маленьких до серьезных гигантов. У всех были замшевые коричневые шляпки и толстые ножки, причем, было видно, что черви еще не начали в них свою разрушительную работу. Словом, такие грибы бывают только на картинке. Токарева решила, что все эти красавцы ложные, и уже собиралась сшибить их ногой, как вдруг открылась калитка и на участок по-соседски заглянул Владимир Войнович, прогуливавшийся по Восточной аллее.

— Мне кажется, что они настоящие, — попытался развеять сомнения Токаревой писатель.

— Берите, если нравятся, — Виктория продолжала сомневаться в грибах.

Войнович срезал боровики, сложил их в полиэтиленовый пакет и понес нежданную добычу домой. Дома они с женой Светланой пожарили грибы, поставили сковороду на стол и сели в некотором сомнении. Может быть, Токарева права, и грибы ядовитые? Потом Владимир Николаевич положил по порции грибов Светлане и себе, они попробовали. Грибы оказались вкуснейшими, о чем Войнович не преминул сообщить соседке. Токарева была приятно удивлена. Участок оказался не только красивым, но и плодородным.

На участке свила гнездо сойка. Она прилетает туда каждую весну, выводит птенцов. В этот период Виктория не может подойти к забору: сойка пикирует на бреющем полете чуть ли не на макушку, защищает вылупившихся птенцов. Мало того, что построила свой дом на участке писательницы, так еще ей же не дает спокойно пройти мимо.

Есть у Виктории и собственная ворона. Когда псу Фомке дают еду, она сидит на крыше и внимательно смотрит на его миску. Стоит тому на секунду отвлечься, как ворона пикирует на миску, мгновенно хватает лучший кусок и отпрыгивает в сторону. Оскорбленный Фомка бросается на нее, но та мгновенно взлетает, оставляя пса в дураках. Он не понимает, как это случилось, а ворона нарочно сидит на крыше и ест добычу на глазах Фомки, получая особое наслаждение от его лая.

Фомочка, дворняга с примесью терьера, первая собака Токаревой, с которой у нее сложились длительные доверительные отношения. Она говорит, что Фомка — поразительный пес, ласковый и преданный, правда, он очень грязный, потому что живет во дворе и валяется в грязи. Виктория Самойловна его не гладит по этой причине, а ему явно не хватает ласки, поэтому он старается потереться о колено любого встречного.

Участок позволил раскрыть и совершенно неожиданные способности Виктории: умение проектировать и строить дачные дома. Она находит в этом процессе много общего с писательским трудом. Вначале возникает замысел, потом возводятся стены, кровля и, наконец, наступает время внутренней и внешней отделки, шлифовки созданного. Токаревой нравится, что в литературе и в строительстве результат виден практически сразу по завершению, и он ни от кого, кроме автора, не зависит. Этим результатом может быть дом или рукопись, для его получения не нужно множество соавторов, как в кино или в конструкторском бюро. Виктория Самойловна вспоминает, как однажды посетила какую-то научную организацию и была потрясена тоннами бумаг, чертежей, отчетов, под которыми прогибались полки, и совсем не поняла ответа на свой вопрос «зачем»:

— Придет гений и все осмыслит!

Токарева выстраивает свои жизненные приоритеты в такой последовательности: дети и внуки, профессия, дом. Участок позволил ей добиться и последней составляющей ее жизненного счастья: дома, ею задуманного и ею построенного. Ради него она полностью изменила привычный образ жизни: переехала жить из московской квартиры во времянку, чтобы все время наблюдать за ходом строительства. Дом получился солидный, кирпичный, двухэтажный, потом она пристроила к нему еще две комнаты, сделала все так, как хотела. В доме целых два кабинета. Один на втором этаже, второй — внизу. Токарева больше любит работать в нижнем кабинете. Отсюда открывается совершенно сказочный вид: переплетенные кусты, деревья, диковатая природа, чуть дальше видна крыша соседского дома. Все вместе напоминает картинку из сказки «Маша и медведи». Пейзаж успокаивает и настраивает на творческий лад.