Анастасия Ерохина - Айгу! Они не едят личинок шелкопряда!

С картошкой, конечно, повезло. Раньше фермерская чета добывала её из земли с помощью лопат, но в этом году Чо купил механическую картофелекопалку на бензиновом ходу. Её-то мы и опробовали. Срезая картофельную ботву серпами, мы расчистили таким образом две грядки. Чо завёл свой плуг и начал вспахивать им землю: картофелины так и посыпались по бокам образовавшегося рва. Конечно, иногда металлические лезвия разрезали и портили клубни, но ведь и с лопатой существует та же проблема. Всё-таки с помощью плуга копать картошку гораздо легче, хоть его и приходится толкать и направлять. Наполнив несколько ящиков, мы совместными усилиями оттащили их к дому и принялись сортировать. Повреждённые клубни, а также совсем мелкие, как горох — отдельно, это для еды. Клиенты же получат картофелины среднего размеры и крупные. Картошка, по словам Чо, уродилась не очень хорошо, и он в очередной раз посетовал на трудности органического земледелия: «Используй я химические удобрения, была бы супер-картошка!». За целый день нам удалось вскопать всего две грядки, но тут стоит учесть, что земля была перелопачена капитально. Урожай на ферме «Сто цветов» давался тяжким трудом, и мы старались, чтобы ни один клубень не остался в грядке. Снова и снова погружали руки в землю и разгребали её, пока не прозвонил будильник Чо, возвещая об окончании рабочего дня. На ужин в тот день Чон Сон запекла немного картошки с мясом и ароматными травами.

Помимо картофеля, наши фермеры выращивали больше шестидесяти видов овощей, притом не только традиционные и любимые корейцами, но и необычные, новые для них, такие как свёкла и укроп. Чтобы покупатели не растерялись, получив непонятные продукты, Чон Сон не забывала описывать в блоге те или иные методы их приготовления. Свёклу она рекомендовала нарезать тонкими ломтиками и употреблять в салатах в сыром виде, и то же самое касалось и свекольной ботвы. Прикинув, что на ферме, помимо свёклы, растёт практически всё, что нужно для приготовления борща, я решила сварить его на ужин, чтобы удивить и порадовать корейцев. Те ингредиенты, которых недоставало (лук и помидоры), совершенно неожиданно купила и привезла Ким, вернувшись из города. Она сказала, как обычно, смущаясь: «Пусть это получится самый правильный суп!». Вместе с Чон Сон мы прошлись по всей ферме, собирая в корзинку необходимые для борща овощи. Помимо свёклы, выдернули несколько морковин, сорвали стебли петрушки, выкопали головку чеснока. Картошки, которую копали весь предыдущий день, было вдоволь в кладовке. А вот капусты оставалось всего полкочана, но главное, что она была. Так потихоньку собрались все ингредиенты, и я принялась за готовку практически сразу после того, как мы закончили послеобеденные работы.

Борщ удался на славу. Моё беспокойство, что никому, кроме нас, он не придётся по вкусу, оказалось напрасным. Благодаря Пашиной помощи я успела не только сварить целую кастрюлю борща, но и нажарить гренок с чесноком вместо пампушек. Также удалось выпросить у Чон Сон немного её домашнего несладкого йогурта в качестве замены сметане. На столе, сервированном в корейском стиле, борщ смотрелся неординарно. Справа от тарелок лежали ложки, а слева — палочки. Чон Сон сказала: «Для нас это что-то совершенно необычное! Красный суп!», и все стали его осторожно пробовать, а потом с аппетитом ели и нахваливали. А вот название «борщ» корейцам оказалось не по зубам: во-первых, слово не может начинаться со звука «б», только с «п». Во-вторых, между буквами «р» и «щ» по правилам языка должна быть гласная, иначе слово невозможно написать, а, следовательно, и произнести. Обычно в качестве такой соединительной гласной используется «ы». Звук «щ» в корейском, к счастью, имеется, да только образуется он из буквы «с» в сочетании с «и». С учётом всего вышесказанного, «борщ» в корейском варианте превращается в «порыщи». Повторяя это странное слово на разные лады, Чо, Чон Сон и Ким прикончили всю кастрюлю, а Чо для сытости добавил себе в тарелку отжимки бобов, оставшиеся после приготовления соевого молока, да ещё кимчи. Получилось нечто невообразимое! «Это корейский стиль!» — сказал Чо с набитым ртом и продолжил жевать с большим аппетитом.

В тот же вечер Чон Сон, выпытав у меня рецепт борща, опубликовала его в своём блоге, тем более что на этой неделе клиенты фермы «Сто цветов» как раз получили немного свёклы. И к моему огромному удивлению, одна из женщин, подписанных на блог, не только приготовила борщ по этому рецепту, но и опубликовала его фотографию и отзыв, в котором писала, что необыкновенный красный суп пришёлся по душе ей и её семье! Для корейцев, весьма консервативных в еде, это действительно необычно. Вот так с моей подачи в Корее появился красный суп «порыщи». Кто знает, может быть через несколько лет или даже десятилетий в каждой корейской семье это блюдо станет совершенно обыденным, как похлёбка из кимчи или лапша с чёрной бобовой пастой. Но скорее всего это лишь мои честолюбивые мечты.

Ким побыла с нами ещё несколько дней, а потом уехала. Чо сказал, что они нашли деревню, где живут одинокие женщины. Там она сможет купить дом с участком и стать настоящей фермершей. В день её отъезда Чон Сон приготовила лапшу рамён, и все обрадовались, так как до этого каждый день на обед и ужин был рис. Лапша быстрого приготовления в Корее очень плотная, и её надо варить. Чон Сон поколдовала над бульоном и как смогла сделала его вкусным и полезным. Все ели с удовольствием, обжигаясь, дуя в свои тарелки и причмокивая. Когда живёшь простой жизнью и много работаешь на свежем воздухе, начинаешь ценить такие незамысловатые вещи, как лапша на обед.

Благодаря тому, что Чо и Чон Сон говорили по-английски совершенно свободно, во время работы на грядках мы много общались. Чо рассказывал о корейских традициях, о фермерстве, о жизненной философии, и некоторые из историй, которые мне запомнились особенно хорошо, я приведу практически дословно. Вот, например, что он сказал про свой подход к выращиванию овощей, пока мы пололи сорняки в парнике: «Мы специально создаём для растений сложные условия: не поливаем их, отщипываем листья. Чем больше стресса, тем слаще будут плоды. Но если переборщить, растение погибнет. Как и человек: в трудных условиях он развивается и крепнет, но слишком много стресса — и человек умрёт». Когда рвали рукколу, чтобы отправить по почте клиентам, Чо рассказывал о разных растениях: «Кинза успокаивает разум. Поэтому монахи едят кинзу, хоть это и нераспространённое в Корее растение, а лук и чеснок не едят. Острый перец, конечно, будоражит, и есть его не следует, но мы, корейцы, всё равно его любим». Чо — буддист, и у него имелась даже наставница — монахиня, интересующаяся фермерством. Не сразу у них получилось заставить себя убивать жуков и гусениц, но чего не сделаешь ради дела. «Нам приходится работать над своей кармой» — говорил Чо. Впрочем, буддистами он и Чон Сон были не всегда. В эту религию они пришли из христианства, веря, что путь к счастью не в молитве, а в медитации.