Кевин Морер - Ликвидатор. Откровения оператора боевого дрона

— Два погибших, «драпуны» снова в движении, — сообщил Булава.

— Вас понял, — ответил Клайд.

КМ21> ППС и ОСУ в порядке. Продолжаем атаку.

«Кобра» выпустила вторую ракету. Эта ударила прямо под ноги первому бегущему, мгновенно его убив. Уцелевшие, как и прежде, остановились, чтобы восстановить ориентацию, а затем продолжили бег гуськом.

— Да вы что, издеваетесь? — произнес я.

Бретт покачал головой.

— Нарочно не придумаешь… — пробормотал он.

Костолом дал нам разрешение преследовать убегающих до полного разгрома. Было решено, что оценку сопутствующего ущерба он будет проводить прямо по ходу преследования. «Кобры» выпустили еще шесть ракет. «Хищники» успешно навели их все. После каждого удара террористы прерывали бег, приходили в себя от шока и снова пускались бежать цепочкой по переулкам.

— Клайд вызывает Булаву.

— Слушаю.

— Остались без боеприпасов; в наличии имеются только 20-миллиметровки.

Это означало, что вертолеты истратили весь запас ракет, однако в их арсенале еще оставались 20-мм пушки системы Гатлинга. Они могли принести пользу, но из-за шальных пуль и рикошета в переулках сопутствующий ущерб мог стать чудовищным. Тяжелые пули пробивали шлакобетонные камни среднестатистической постройки в данном регионе гораздо легче, чем поражающие элементы от ракеты «Хеллфайр».

Булава доложила ПАНу обстановку.

КМ21> Булава, ваша очередь.

— Принято, — ответила Булава. — Теперь мы ими займемся.

Она передала это сообщение по радио, чтобы вертолетчики могли его услышать.

«Кобры» взяли курс на базу, а Булава и Дракон заняли позиции для нанесения ударов. На занимаемых высотах нам не нужно было подсвечивать друг другу цели. Мы могли встать в одну линию с бегущими террористами и ударить им прямо в лоб для достижения максимального поражающего эффекта «осколочного облака». Булава и Дракон стреляли в цепочку террористов по очереди. Оба выпустили весь свой боекомплект из двух ракет, и с каждым ударом вереница террористов редела.

Последним на очереди был я.

— Ты готов? — спросил я Бретта.

Тот кивнул. Мы приготовились к стрельбе, пока наблюдали за работой Дракона и Булавы. Несколько оставшихся в живых террористов продолжали бежать гуськом. Я все еще не мог понять, почему они остаются на открытом пространстве.

Я направил нос беспилотника в переулок и начал последний заход. Визирные нити прицельной гондолы приклеились к лидеру цепочки, словно были пришиты к его рубахе. Как только ракета сошла с подвески, от меня уже ничего не зависело.

Ракета устремилась прямо к ведущему бегуну. Тот скрылся в изгибе зигзагообразного переулка. Бретт мягко скорректировал положение прицела, встретив бегуна, выскочившего с другой стороны. По мере нашего приближения изображение террориста на экране увеличивалось. Часы продолжали отсчет времени.

Взрыв произошел как по команде, одним махом уложив последних беглецов. Несколько минут мы наблюдали за ними, однако с земли никто так и не поднялся. Если выжившие и были, то они наконец поумнели и прикинулись мертвыми. Впрочем, вряд ли кто-то выжил. Они находились слишком близко от шквала осколков, чтобы уцелеть.

Что-то глубоко внутри меня, возможно, частичка человечности, которая ненавидела войну, испытывало жалость к этим неизвестным беглецам, убегавшим в страхе и очень хорошо понимавшим, что это последние шаги в их жизни. Думаю, они были выходцами из других стран, скорее всего из Сирии, где им промыли мозги, заставив поверить, что убийство американцев — богоугодное дело.

В этом было что-то абсурдное. Какие у нас тут интересы? Ирак якобы не хотел делиться своей нефтью. Однако при всех своих громких словах и угрозах Западу Саддам Хусейн, в сущности, был региональным посмешищем. Никто его кроме соплеменников не воспринимал всерьез. При этом все, чего мы достигли — это спровоцировали межконфессиональную вражду и создали на Ближнем Востоке очаг нестабильности, который как магнитом стал притягивать террористов всех мастей, стекающихся в Ирак, чтобы устраивать джихад.

Но хотя бы были тут, а не атаковали Америку. Если уж нам приходится драться, то пусть лучше на чужой территории. Тем не менее этот выстрел напоминал спортивную стрельбу по индейкам. Что-то в нем было бесчеловечное. Никакой радости он мне не принес, как не получалось у меня и скорбеть по гибели террористов. По сути, этот случай был обескураживающе абсурдным, хотя он и доказал высокую эффективность сторонней лазерной подсветки подвижных целей. «Хищник» становился все более смертоносным оружием, хотя на сколько я понял только через несколько месяцев в Ираке.

К тому же именно после операции «Стальной занавес» офицеры, проводящие допросы пленных террористов, стали слышать от них выражение «белые дьяволы». И мятежники, и «Аль-Каида» сходились во мнении, что их главная угроза — не солдаты. Больше всего они боялись «Хищника», бесшумного врага, о присутствии которого узнавали, лишь когда их братья по оружию уже взлетали на воздух.

Полковник Майкл Маккинни сидел во главе длинного стола для совещаний, а по обе стороны от него располагался командный состав эскадрильи. На проекционном экране в дальнем конце комнаты висел слайд «Замечания командующего».

Командующий 57-й оперативной авиагруппой на базе ВВС США Неллис полковник Маккинни еженедельно проводил служебные совещания с участием всех командиров и старших офицеров. Так как в авиагруппе я был старшим пилотом, ответственным за стандарты и аттестацию служащих, меня пригласили на брифинг для консультации по вопросам тренировок и сертификации персонала. Чаще всего такие совещания скучны. Командиры жалуются на недоукомплектованность кадрами на фоне неуклонного расширения боевых задач их эскадрилий. Я жаловался на размывание летных стандартов в связи с таким энергичным расширением. Маккинни всеми силами старался обеспечить баланс между потребностями ВВС и возможностями своих подчиненных. Короче говоря, мероприятие было таким же неинтересным, как и служебное совещание в любой американской корпорации.

Я сидел у стены и делал пометки в блокноте, когда полковник вывел на экран слайд «Замечания командующего» — как правило, последний на брифингах. Наступало его время дать мотивационную речь или те или иные указания.

— Вчера мне позвонили из Корпуса морской пехоты, — начал он.

У меня екнуло сердце. Я сразу сообразил, куда он клонит.

— Похоже, им требуется экипаж для «Хищника», — продолжал Маккинни. — По всей видимости, для какой-то запланированной операции.

— Когда? — спросил Бензопила, командир 3-й эскадрильи специальных операций. Его эскадрилья была уже отделена от 15-й и действовала одновременно в Афганистане и Ираке.