Жан Эрбе - Французы и русские в Крыму. Письма французского офицера к своей семье во время Восточной войны 1853–1855 гг.

В ночь 15/3, первый батальон моего полка, находился в прикрытии на путях сообщения, кончающихся 3-ею параллелью. Очень сильный, морозный ветер, поднимал мельчайшую снежную пыль. Люди, покрытые своими полуодеялами, могли с трудом ворочаться и автоматически топтались на месте, чтоб избежать замерзания ног.

В 11 1/ 2часов ветер прекратился сразу, но звезды блистали и мороз был чувствителен.

В час утра раздались бешенные ура на пункте, занятом тремя ротами 74-го пехотного полка и лавина русских великанов заполнила траншею.

Наша рота егерей, под командою капитана Бенуа, находилась вблизи места нападения. Люди сбросили с себя отвердевшие от снега одеяла и устремились на помощь 74 полку, но ружья не действовали, снежная пыль не позволяла их зарядить и по необходимости пришлось броситься в рукопашный бой!!! Я оставил своего батальонного командира и быстро пробежал с ближайшими ко мне людьми 200 метров, разделявших меня от места нападения, прибыв во время, чтоб видеть командира Бирюлева, стоящего на бруствере и толкающего в траншею нерешительных своего батальона. Тут я получил в правый бок удар прикладом, упал на землю и потерял сознание. Когда я поднялся, русские уже отступили, отзываемые своими сигнальными рожками. Затем начался обычный фейерверк гранат, бомб, картечи и проч.

С рассветом, траншея оказалась наполненною убитыми и ранеными и между первыми были капитан 74 полка и два очень хороших унтер-офицера моего полка Андрие и Гильемини. Между вторыми командир 74 полка Румежу.

Из этих примеров вы видите, что значение наших солдат не уменьшилось вследствие страданий и лишений, на которые их осудили обстоятельства, что нравственный дух их остается твердым и что они за свое мужество, заслуживают поощрения от Франции.

И действительно, мы узнаем из газет, что в городах и деревнях нашего отечества составились многочисленные комитеты для сбора пожертвований в пользу восточной армии, что эти комитеты взаимно соперничают в доставлении всего того, что облегчает наше положение. Какой жар энтузиазма в населении… но между тем мы ничего не видим из привозимого…

Вероятно, все эти пожертвования скопляются в беспорядке, по причине их многочисленности в магазинах Марселя или Тулона, и мы их получим тогда, когда они будут нам менее полезны. Это очень жаль.

Под Севастополем 29/17 января 1855 г.

Вновь была произведена попытка вылазки против наших траншей, но мужественно и храбро выдержана 46-м пехотным полком и иностранным легионом.

Кажется, все эти ночные битвы предпринимаются командиром Бирюлевым. Он действительно выказывает доблесть и неустрашимость, вне всякой похвалы. Несмотря на причиняемое нам зло, его уважают не только все французские офицеры, но даже и солдаты «Не за что на него сердиться, говорят они, он такой же солдат как и мы, и также, как и мы сражается за свою отчизну». Вот в двух словах формула, которая должна управлять отношениями двух армий, сражающихся одна против другой и всегда между ними есть связь, которая должна сближать их вне поля сражения. Связь эта, общность одинаковых чувств самоотвержения, жертв, чести, преданности отечеству! Эти свойственные всем чувства естественно приводят на поле сражения к взаимному уважению и исключают всякую ненависть. Тогда вступает в свои права любовь к ближнему. Заботятся о раненых, с деликатностью обращаются с пленными, стараются не вспоминать, что недавно были лютыми соперниками. Если бы я встретился в траншеях лицом к лицу с командиром Бирюлевым, то желал бы, чтоб между нами произошла борьба на смерть, но если мне пришлось бы встретить его не на поле битвы, то был бы счастлив пожать ему руку.

Я вам писал, что русский главнокомандующий разрешил капралу Мошера де-Лонгпре написать своему брату. И хорошо сделал, потому что всякий человек, исполняющий свою обязанность, должен быть вознагражден, даже и тогда, когда исполнение её приносит вам вред.

Наши союзники не могут более держаться, они уходят в лазареты и госпитали или лежат больные у себя в палатках, и не знаю, в состоянии ли будут в настоящую минуту выставить на линию более 5–6 тысяч человек, хотя подобно нам, получили довольно значительные подкрепления, но они пришли частями с Мальты, довольно долго оставаясь на этом острове с умеренным климатом, а поэтому прибыв в наш ледник, они быстро ослабевают и не могут исполнять службы.

Возник настоятельный вопрос о посылке нашей 2-й бригады для соединения с 1-й к Мельнице (an Moulin) и даже о совершенном отделении всей дивизии Дюлака, чтоб дать возможность наблюдательному корпусу англичан соединиться с его осадным отрядом. Может быть тогда они будут в состоянии продолжать работы перед 3-м батальоном (Grand Redan) и завладеть им, когда придет пора.

Самолюбие англичан должно очень страдать в сознании себя такими слабыми сравнительно с французскими солдатами! Если эта кампания и не научит их бояться нас, то заставит, по крайней мере, относиться к нам с уважением. Температура сделалась немного мягче, холод уменьшился и снег пропал, однако, розданные нам носки, чулки и сабо, особенно последние, были с удовольствием приняты всеми офицерами и солдатами.

Эти предметы составляют отечественные пожертвования и идет слух о будущем прибытии фуфаек, которые также примутся с удовольствием.

Администрация решилась послать в Варну несколько коммерческих судов, находящихся на стоянке в Камышевой бухте для перевозки оттуда дров, вследствие чего могла произвести раздачу достаточного количества топлива для кипячения котлов.

Интендантство сделало бы хорошо, подумавши о лошадях, выдачи которым подлежат уменьшению. Они определены в 5 кило ячменя и 2,5 кило сена, вовсе без соломы, что совершенно недостаточно, особенно для артиллерийских лошадей, которые очень изнуряются, потому что за ними не может быть хорошего ухода. Не главнокомандующему думать о таких подробностях и это прямая обязанность интендантства; но интендантство!.. Не желая быть эхом существующего злословия о нём, ставлю вместо этого точки, так как критика не моё дело и кроме того она очень легка…

Вся армия еще не имеет больших палаток и войска наблюдательного отряда помещаются, большей частью, в маленьких. Кажется, первых нет уже более в Константинополе, а те которые имеются во Франции, употреблены в Северном и Южном лагерях, между тем, как они больше, бы оказали услуг в нашей холодной местности.

Я встретил в траншеях дивизионного генерала де Саль, который выказывал внимание ко мне, когда я был под его командою в Монпелье. Он сейчас же узнал меня и пожал руку, а я показал ему наши работы. Высадившись только два или три дня тому назад, генерал еще не был знаком с местностью. Мы встретили артиллерийских офицеров, которые давали ему технические разъяснения и сообщили между прочим, что по их вычислению, русские должны были израсходовать 3 миллиона кило пороха с начала осады! Наши четыре больших арсенала во Франции едва могут насчитать это ужасающее количество, а в Бресте, по рассказам, у нас в запасе только 800 тысяч килограммов.