Капка Кассабова - Двенадцать минут любви

Именно в салоне Caning мы договорились встретиться сегодня с Дарио. Как только мы приезжаем, я теряю Анну из виду и больше никогда ее не встречу.

Дарио виснет на мне, пока мы скользим и подскакиваем на переполненном танцполе, как кенгуру. После развода с бразильянкой он еще не нашел себе новую спутницу жизни:

— На милонгах я котируюсь невысоко. Просто, когда дело касается отношений, у аргентинок включается сознание женщин третьего мира — ну знаешь, муж-кормилец, дети, пластика груди и все.

— А как же любовь? — спрашиваю, и Дарио чуть не задыхается от смеха.

— Любовь приходит и уходит, а деньги — это навсегда. Вот девиз аргентинских женщин. Нет, западные женщины мне все-таки ближе. Кстати, некоторые местные ради знакомства с приезжими становятся «такси-дансерами».

— Что это такое? — с момента моего последнего визита даже терминология в танго изменилась.

— Это современная форма танго-проституции. Видишь вон ту, что танцует с Тангонатором?

— А это что такое?

— Капка, где ты была все это время? Терминатор от танго. В любом случае та девица…

— Твоя знакомая?

— Никогда ее раньше не видел.

— Если не видел, откуда ты знаешь, какая она?

— На лицо посмотри.

И правда: девушка, танцующая с коротко стриженным скандинавом средних лет, выглядит так, будто ей зубы без обезболивания выдирают. Но как только музыка прекращается и они поворачиваются друг к другу, она нацепляет улыбку. Зато он сияет, ведь за скромную сумму ему обеспечена ночь хорошего танца. А иначе? Пришел бы один и сидел бы отвергнутый всеми дамами, даже алчущими танца иностранками. Такова судьба Тангонатора.

— Видел его футболку? — спрашиваю я. На ней сзади написано: «ТАНГОМАНЫ. МЫ ПЕРЕСЕКАЕМ ОКЕАНЫ РАДИ ТАНЦА».

— Не стоит им беспокоиться. Из-за таких приезжающих шутов, как он, местный танцпол превратился в смертельное поле боя. Я вот думаю, что не смог бы стать «такси-дансером» даже под страхом голодной смерти. Это убило бы мое либидо тангеро . Я танцую для наслаждения. И баста.

— Но ведь не все так?

— Нет, конечно. Кто-то ради денег и, в отличие от «дансеров», поступают совсем уж бесчестно. Зацени ту дамочку.

«Дамочка» в черном сетчатом платье и с накрашенными ногтями такой длины, что ими можно могилы раскапывать, кружится в объятиях старого мужчины, который так счастлив, словно все праздники наступили одновременно. Но он не видит выражения ее лица: «Этот для меня недостаточно хорош. Ни один мужчина недостаточно хорош для меня. Кроме очень-очень богатого».

— Я с ней как-то танцевал. Танго с тормозами .

Танго с тормозами — часть классификации Дарио и означает, что танец скучный и бездушный.

— А вот танго без тормозов — когда ты внезапно, сам того не ожидая, получаешь восхитительный опыт.

— А мужчины?

— Конечно, разные типы встречаются: нарцисс, позер.

— Позер? Как он? — кивок в сторону маэстро Рикардо, все с тем же конским хвостиком и жаждой «свежего мяса», что и семь лет назад.

— Да. Этакий гламурный танцор. Иногда, но не всегда, профессионал и недосягаемая мечта для страшил и женщин за тридцать. Все без исключения позеры — моральные уроды, а женщины уродов любят. Еще есть сыщик, идущий по следу идеальной партнерши в поисках идеального танца. Он всегда перебегает от одной идеальной дамы к другой, ибо совершенства не существует.

— Приятные экземпляры в твоей энциклопедии есть?

— Танго-джентльмены. Редкий, полувымерший вид.

— Ты!

— Да. Я часто ощущаю себя ископаемым. А теперь извини, вижу жертву.

Танго-джентльмен может быть как профессионалом, так и любителем. Он танцует с женщинами независимо от их возраста, приглашая подруг, знакомых и незнакомок; всех благодарит и провожает на место, его поведение естественно, дам «для разогрева» для него не бывает. Никогда не красуется, но старается подчеркнуть ваши достоинства, потому что с ним партнерша чувствует себя самой привлекательной и желанной. Но подождите, неужели это кабесео от…

— Натан! Натан из Веллингтона! Что ты тут делаешь?

— Живу. А вот ты откуда, Капка? Бог мой, сколько лет прошло с того Конгресса?

— Восемь. Я считала каждый год вдали от Буэнос-Айреса.

Натан проводил здесь по полгода:

— Не могу без этого, просто не могу.

— Без танго или без Буэнос-Айреса?

— А есть разница? Без танца моя жизнь не полная. Без путешествий сюда тоже. Мне нужно танцевать здесь. Сколько у тебя времени до отъезда?

Немного. Уже четверг, милонга Niño Bien. Очередное знакомое женское лицо, что-то в нервозности ее движений сразу напоминает, кто она. Французская стюардесса с дымчатым макияжем глаз.

— Джульетта. Она переехала сюда два года назад. Зарабатывает танцами: дает уроки и все такое. А еще у нее бойфренд, значительно моложе ее, изучает философию. Вот как надо, — сплетничает Зорайда.

— Нужно завести молодого парня-философа?

— Нет, дорогуша, переехать в Буэнос-Айрес. Жить мечтой о танго.

Спустя какое-то время Джульетта подсаживается к нам, прикуривает «Галуаз» и деловито сообщает:

— Знаешь, как все произошло? Мне стукнуло сорок, и что мне, кофе подавать? Нет. В свободное время я летела из Парижа в Бостон, чтобы только взять урок у замечательного преподавателя, и тусовалась здесь на милонгах пару раз в год. Не могла я ждать, пока станет слишком поздно, и пошла ва-банк, бросив все.

— И как ты теперь? — спрашиваю, побаиваясь ответа. Окажись все слишком хорошо, я бы стала завидовать, а слишком плохо — огорчилась бы.

— Сожгла мосты с Францией, разругалась с семьей. Увидела бы ты меня в то время, подумала бы, что дружу с наркотиками, — она хмыкнула. — А теперь на прежнюю работу не вернуться, и денег у меня не осталось. Вот оно как: либо пан, либо пропал.

— А жить за счет танго не получается?

Зорайда покачала головой. Уж она-то знает все это не понаслышке.

— Только сезонные заработки, — ответила экс-стюардесса. — И непредсказуемо, зависит от приезжающих иностранцев.

— Привет, милый, — Джульетта неожиданно протягивает руку парню с томным лицом. Он не представился нам, а просто выдернул ее танцевать. Это танда вальса, и сейчас звучит песня «Твой диагноз»:

Они прекрасно смотрятся вместе — она со своим резким профилем и он — смесь портеньо с неаполитанцем, похожий то ли на соблазнителя, то ли на сутенера.

— У них разница пятнадцать лет, — комментирует Зорайда. — И выглядят прекрасно. Она молодец. Надоело видеть мерзких старикашек, хватающих молодых пташек.

Джульетта делает то, на что я так и не решилась, — жертвует всем ради танго. С одной стороны, я задаю себе вопрос: если бы я могла поступить так же — сжечь мосты, переехать сюда, начать с нуля и примерно столько же зарабатывать, — разрушилась ли бы моя настоящая жизнь? А с другой — прихожу от подобной мысли в ужас и смятение.