Array Array - Прошлое с нами (Книга вторая)

Начался обед. Люди разместились вокруг плащ-палатки, молча ели хлеб, сахар, запивали водой.

— Два сеанса «юнкерсы» пропустили, — нарушил молчание орудийный номер, — сколько прошло времени, не являются...

— Соскучился? — возразил другой, черпнув котелком воду. — Гляди, прилетят...

В бомбежке наступила пауза. Наблюдатель подтвердил: последний налет закончился в 14.30. Затишье в воздухе... прекратилось движение на дороге... облака разрывов на горизонте.

Пришел Зайцев.

— Вы были на станции?

Да, эшелоны в огне, осмотрел вагоны, штабели. Все семидесятишести — и стодвадцатидвухмиллиметровые. Цинки патронные, польский сахар, вещевое имущество.

— Мои люди вернулись ни с чем... дайте несколько цинков.

Васильев предложил Зайцеву хлеб, сахар.

— Вы не видели раненых? — Зайцев запивал пищу водой. — Рассказали страшные вещи... санитарную колонну вначале бомбили «юнкерсы», перед мостом атаковали танки… десятки тысяч раненых остались среди горящих машин.

— Машина! — выкрикнул наблюдатель. — К нам... семь километров... пять...

— Пошли, не госпитальная ли? — предложил Зайцев.

Машина мчалась, оставляя позади длинный шлейф пыли. За рулем человек в ухарски посаженной пилотке, лейтенант-танкист, резко затормозил.

— Братья-артиллеристы! Немецкие танки в Крутояровке... — танкист не переставал нажимать рывками акселератор, — два десятка, сосчитал до последнего.... почему и остался в одиночестве... Будьте готовы, если собираетесь стрелять, или сматывайтесь, — танкист задорно вскинул голову.

Где находится Крутояровка? Лейтенант, не оставляя руль, начал ориентировать. Стекол в кабине не было, дверцы в крыша в пулевых пробоинах.

— Пропустите меня, неохота задерживаться...

ГАЗ-2А лейтенанта не успел тронуться. Со всех сторон бегут толпы людей. Кузов наполнился до отказа. Те, кому не нашлось места, снова рассеялись по дворам и огородам. Лейтенант крякнул, захлопнул дверцу. Двигатель взревел, и машина скрылась в пыли.

— По местам!

Я поднялся на дерево, нашел село. По-видимому, Крутояровка. Осмотрел прилегающую местность, не заметил ни движения, ни стрельбы.

На ОП продолжалась подготовка к открытию огня. Усилиями Зайцева, Васильева и артмастеров снаряжено еще три выстрела. Зайцев начал терять терпение. Он считает артмастеров недостаточно ловкими, взял молоток. Кажется, Зайцеву не везло. Вместо одной вмятины появлялась другая рядом.

— ...Шевелитесь... да осторожней, — подгонял Зайцев. — Нужно снарядить все выстрелы... Даже этой... жалкой шрапнелью... мы проломим им борты!

Мне еще не приходилось стрелять шрапнелью по танкам. Но данные, содержащиеся в таблицах стрельбы, подтверждали, что против 107-миллиметрового снаряда с начальной скоростью порядка 700 метров в секунду не устоит ни один танк. Масса снаряда составляла свыше 16 килограммов.

Бежал посыльный. На позиции 1-й батареи прибыл начальник штаба полка капитан Значенко. Васильев ушел вместе с Зайцевым.

— Отбой! — крикнул издали Васильев. — Я доложил сведения, доставленные танкистом, капитан Значенко приказал двигать на южную окраину... Второй дивизион обеспечивает прикрытие переправы с юга. Первый дивизион с востока, он ушел на Деймановку. Третий дивизион с севера. Начальнику штаба известно, что в район Пирятина вышли немцы... По-видимому, с наступлением темноты...

— Танки! — крикнул наблюдатель. — Пять, восемь, десять... Дальность... десять километров.

Наблюдение сомнительное. На таком расстоянии и повозка смахивает на танк. Стой! Огневые взводы должны повременить. Я поднялся на дерево. Со стороны Крутояровки двигалась колонна. Дальность — восемь километров. Густая, непроглядная пыль на всем протяжении и малая скорость подтверждали предположение наблюдателя. В хвосте образовался разрыв. Пыльная завеса поднялась снова и закрыла позади дорогу до самой Крутояровки. Голова колонны прошла, вероятно, половину пути. От Пирятина ее отделяло не более восьми-девяти километров.

Немцы подойдут не раньше, чем через четверть часа. Ожидать, имея 6 выстрелов? Приказание начальника, хватит ли горючего?

17 сентября... Этот день многим запомнился до мельчайших подробностей на всю жизнь. В 17 часов 20 минут огневые взводы 6-й батареи оставили позиции.

Железнодорожная станция осталась справа. Орудия шли напрямик, ломая заборы, деревья. Дым. Пламя охватило все на пути. Горят хаты.

Дорошенко стучит в кабину. Командиры орудий просили остановиться, взять продовольствия.

Я подвел тягач к дому, из кабины перебрался на крышу. В бинокле нет надобности. Шесть танков вели с места огонь. Столько же примерно — не покидая колонны. Снаряды рвались во дворах северной окраины.

Похоже, танки перенесли огонь по станции. Просвистел один снаряд, другой, третий. Немецкая колонна двинулась вправо, кажется, она не намеревалась войти в пылающий Пирятин, обходила западную окраину...

Орудия оказались между рядами горящих машин, зажаты на развилке улиц. Замыкающий тягач израсходовал горючее. В среднем тягаче уровень его опустился ниже сливного патрубка. Только с третьего тягача удалось сцедить два-три литра. Проход проделан, два орудия прошли, третье застряло.

Отовсюду бегут люди. В южной части городка тысячные толпы заполняли дворы, огороды.

Низко пронеслась пара «мессершмиттов». Позади сдвоенно грохотали выстрелы. Танки усилили огонь. Снаряды рвались позади, на станции.

В облаках дыма я видел просвет. Тягач сделал поворот. Бугры, на склоне ютятся хаты. «Юнкерсы», кажется, не бомбили этот район. Должно быть, южная окраина Пирятина. Тягач уезжал из одного закоулка в другой, спускался в бугра в лощину. Слева — болото, густые заросли, по-видимому, река Удай.

Ни машин, ни орудий и никого из начальников. Я огляделся и понял, искать бесполезно. В узких кривых улочках нет никаких следов колес, гусениц. Эта часть Пирятина бугристая, изрезанная рвами и промоинами, мало доступна для механизированного транспорта.

Все надежды мои обращены к шрапнели. Шесть выстрелов, восстановленных Зайцевым. Разворачивается для стрельбы только 2-е орудие. Позиция — за оврагом. Со стороны станции она неприступна. В тылу обширное болото, поросшее густым лозняком на островках. Вдоль крутого обрыва шла на юг малозаметная полевая дорога. На юго-западе возвышается открытый плоский бугор.

2-е орудие протянуло ствол вдоль стены. Готово! 1-е и 4-е укрываются под обрывом на краю болота. Расчеты начали окапываться.

И тут несметное число людей! С прибытием орудий все зашевелились, стали уходить к мосту, в заросли на болоте и по дороге на юг.

Старик, хозяин двора, единственный из жителей, который наблюдал происходящее, ознакомил меня с местностью. Дорога по краю болота ведет на хутор Запорожская Круча, лежащий южнее в трех-четырех километрах.