Ван Гог. Письма

назвать добродетельным негодяем. Существуют ли такие люди в действительности? Уверен,

что да. В книгах Доде многое написано с душой – например образ королевы с

«аквамариновыми глазами» из романа «Короли в изгнании»…

Когда у тебя мрачное настроение, хорошо пройтись по пустынному берегу и посмотреть

на серо-зеленое море с длинными белыми полосками волн. Но когда ты ощущаешь потребность

в чем-то великом и бесконечном, в чем-то, что заставляет тебя думать о боге, за этим не надо

далеко ходить. Мне кажется, я вижу нечто более глубокое, беспредельное и вечное, чем океан, в

выражении глаз младенца, когда он просыпается утром и гулит или смеется, потому что видит

солнце, озаряющее его колыбель. Если rayon d'en haut 1 действительно существует, его,

вероятно, можно обнаружить именно здесь.

l Луч свыше (франц.).

243

В ожидании более подробных сведений о технике литографии я сделал с помощью

одного из печатников Смульдерса 1 собственную литографию и имею удовольствие послать

тебе первый оттиск…

1 Владелец писчебумажной фирмы и типографии в Гааге.

Я сделал эту литографию на листе подготовленной бумаги, вероятно, той, о которой

упоминал тебе Вюго. Стоит это труда, как ты думаешь? Мне хотелось бы сделать побольше

таких вещей – например серию примерно из тридцати фигур.

245

Боюсь, что ты сочтешь меня тщеславным, если я расскажу тебе об одном

обстоятельстве, которое доставило мне истинное удовольствие. Рабочие Смульдерса с другого

его склада на Лаан увидели камень с изображением старика из богадельни и попросили моего

печатника дать им экземпляр оттиска: они хотят повесить его на стену. Никакой успех не мог

бы порадовать меня больше, чем то, что обыкновенные рабочие люди хотят повесить мою

литографию у себя в комнате или мастерской.

«Искусство в полном смысле слова делается для тебя, народ». Я нахожу эти слова

Херкомера глубоко верными. Конечно, рисунок должен обладать художественной ценностью,

но это, думается мне, не должно помешать человеку с улицы тоже найти в нем кое-что.

Разумеется, этот первый лист я еще не считаю значительным произведением, но от всей

души надеюсь, что он послужит началом чего-то более серьезного.

246 Среда, утро

Одновременно с этим письмом ты получишь первые оттиски литографий «Землекоп» и

«Человек, пьющий кофе». Хотел бы как можно скорее услышать, что ты о них думаешь.

Я по-прежнему намерен отретушировать их на камне, но сначала хочу знать твое мнение

о них.

Рисунки были лучше, особенно «Землекоп», над которым я очень долго корпел; при

переносе их на камень и при печати кое-что потерялось, но думаю все-таки, что в оттисках, как

мне и хотелось, есть нечто грубое и дерзкое, и это отчасти примиряет меня с утратой кое-каких

достоинств рисунка. Он был сделан не только литографским карандашом, но тронут и

автографическими чернилами. Камень, однако, только частично принял автографические

чернила, и мы не знаем, чем это объясняется; вероятно, все-таки тем, что я немного разбавил их

водой…

Наконец-то и меня посетил художник, а именно ван де Вееле, остановивший меня на

улице; я тоже заходил к нему. Надеюсь, он также испробует этот способ литографирования.

Мне хочется, чтобы он сделал пробу на рисунке с двумя плугами, который у него сделан с двух

написанных этюдов (утренний и вечерний ландшафты), а также на рисунке, изображающем

поле и упряжку волов.

У этого парня в мастерской много хороших вещей.

Он посоветовал мне сделать композицию из нескольких моих этюдов стариков, но я

чувствую, что еще не созрел для нее.

Помнишь, я писал тебе о серии «Землекопы»? Теперь ты можешь увидеть и оттиски с

них.

247

Ты, надеюсь, уже получил рулон с «Землекопами»?

Вчера и сегодня я нарисовал две фигуры старика, который сидит, опершись локтями о

колени и опустив голову на руки. В свое время мне позировал для этого Схейтемакер, 1 и я

сохранил рисунок, потому что собирался когда-нибудь сделать другой, получше. Я, вероятно,

литографирую и его. Как прекрасен такой старый лысый рабочий в своей заплатанной

бумазейной куртке!

Кончил книгу Золя «Накипь». Самым сильным местом я считаю роды кухарки Адели,

«этой вшивой бретонки», происходящие в темной мансарде. Жоссеран тоже выписан чертовски

хорошо и с чувством, равно как и остальные образы; однако самое сильное впечатление

произвели на меня именно две эти мрачные сцены: Жоссеран, пишущий ночью свои адреса, и

мансарда для прислуги.

Как хорошо построена эта книга и какими горькими словами она заканчивается:

Aujourd'hui toutes les maisons se valent, l'une ou l'autre c'est la meme chose, c'est partout Cochon et

Cie. 2

1 Батрак из Эттена.

2 Сегодня все дома стоят один другого, повсюду одно и то же – Свинья и К° (франц.).

Не кажется ли тебе, что Октав Муре, это подлинно главное действующее лицо романа,

может считаться типичным представителем тех людей, о которых ты, если помнишь, недавно

мне писал? Во многих отношениях он гораздо лучше большинства остальных; тем не менее он

не удовлетворит ни тебя, ни меня: я чувствую в нем поверхностность. Мог ли он поступать

иначе? Вероятно, нет, но ты и я, как мне кажется, можем и должны. Мы ведь уходим корнями в

семейную жизнь совсем иного рода, чем у Муре, и, кроме того, в нас, надеюсь, всегда

сохранится нечто от брабантских полей и пустошей, нечто, чего не сотрут годы городской

жизни, особенно если оно обновляется и приумножается благодаря искусству.

Он же, Октав Муре, удовлетворен, когда имеет возможность без помех продавать тюки

своих «новинок» («deballer des ballots de marchandises sur les trottoirs de Paris»), 1 y него, по-

видимому, нет никаких других стремлений, кроме как покорять женщин, хотя он не любит их

по-настоящему, и Золя, на мой взгляд, правильно понимает его, когда говорит: «ou percait son

mepris pour la femme». 2 Право, не знаю, что думать о нем. Он кажется мне продуктом своей

эпохи – человеком, по существу скорее пассивным, чем активным, несмотря на всю свою

деловитость.

1 «Заваливать тюками товаров парижские тротуары» (франц.).

2 «Где проглядывало его презрение к женщине» (франц.).

После романа Золя я, наконец, прочел «Девяносто третий год» Виктора Гюго. Тут уж мы

попадаем совсем в другую область. Это нарисовано – я хотел сказать «написано» – как вещи

Декана или Жюля Дюпре, и столь выразительно, как старые картины Ари Шеффера, например,

«Плач над сыном» или фигуры заднего плана в картине «Христос-утешитель». Я настоятельно

рекомендую тебе прочесть эту книгу, если ты еще не читал, потому что настроение, с которым

она написана, встречается все реже и реже; среди новых произведений я, право, не знаю ничего