Андрей Дельвиг - Мои воспоминания. Том 1. 1813-1842 гг. [litres]

В Москве остановился я у дяди князя Александра Волконского, который нанимал каждую зиму довольно поместительный дом. В то время у него гостила моя мать и сестра. Встреча с матерью была самая горестная: время еще не успело утишить ее горе после потери сына-первенца; это горе чувствовала она еще живее потому, что младшего моего брата Николая за вину, которая ей не была известна, с зимы 1831/32 г. перестали по воскресеньям и праздникам отпускать из кадетского корпуса, в котором он тогда находился. Мать моя была у директора корпуса генерала Годейна {495}, чтобы узнать о вине, за которую брат был наказан, и, если возможно, испросить ему прощение, но генерал Годейн, ничего не объясняя, резко сказал ей, что он разжалует брата в солдаты, отчего мать моя упала в обморок, а он, оставив ее в таком положении, удалился в свои внутренние комнаты. Вина брата состояла в том, что он грубо отвечал кому-то из офицеров, {служивших в} корпусе, {большей частью людей без всякого образования}. Несмотря на то что брат перед этим учился и вел себя очень хорошо, так что был фельдфебелем одной из рот корпуса, его {за вину довольно обыкновенную} разжаловали из фельдфебелей, оставив унтер-офицером, высекли, несмотря на его 17-летний возраст, и лишили права на отпуск из корпуса на целый год. Первые два наказания были скрыты от моей матери.

По приезде в Москву я должен был объехать всех Волконских и других родных и знакомых моей матери, о которых ничего достойного замечания не осталось в моей памяти; упомяну только, что я застал в Москве Елизавету Ивановну Нарышкину {496}с сыном Алексеем Ивановичем {497}и дочерью Катериною {498}, вышедшей в замужество за графа М. Д. Бутурлина {499}. Вскоре А. И. Нарышкин уехал на Кавказ для поступления юнкером в Нижегородский драгунский полк; мы с ним в Москве очень сошлись. В этих воспоминаниях А. И. Нарышкин займет, по дружбе ко мне и моему семейству, значительное место.

В Москве я получил извещение, что 9 июня 1832 г. я, по успехам в науках, произведен в поручики. Во II главе этих воспоминаний я объяснил причину моего назначения на действительную службу в III (Московский) округ путей сообщения. Я представился к начальнику этого округа генерал-майору Николаю Ивановичу Янишу, в доме которого я был экзаменован пред поступлением в Военно-строительное училище.

Яниш принял меня весьма хорошо, так же как и жена его Шарлотта Яковлевна, урожденная Девитте {500}. Он меня назначил 16 июня производителем работ Московского водопровода, которого директором работ был Строительного отряда подполковник Павел Васильевич Максимов, экзаменовавший меня перед поступлением моим в Военно-строительное училище, {очень подробно изложено в I главе этих воспоминаний}.

Московский водопровод разделялся тогда на две части: а) старый кирпичный водопровод от с. Больших Мытищ до местности в Москве, называемой Трубой, и б) новый чугунный водопровод от водоподъемного здания, устроенного на старом водопроводе в двух верстах от городской заставы (Троицкой), до пяти фонтанов, устроенных на московских площадях. Старым водопроводом и ремонтными на оном работами заведовал Строительного отряда подпоручик Владимир Яковлевич Николя {501}, которому в виду хороших его способностей полагалось в это время поручить управление работами по устройству судоходства на р. Тезе во Владимирской губернии, а я назначен был на его место. Николя, за хорошее производство последних работ, был переведен в инженеры путей сообщения и впоследствии, выйдя полковником в отставку, завел пароход на Волге. Это предприятие было неудачно, и он, совершенно разорясь, поступил в начальники дистанции на Петербурго-Варшавскую железную дорогу.

Полагаю уместным здесь дать хотя краткое описание Московского водопровода, столь важного для обитателей столицы. Русские Императрицы в прошедшем столетии совершали свои пешеходные путешествия из Москвы в Троицкую лавру для богомолья следующим образом. Они проходили несколько верст от Троицкой заставы по дороге к лавре; за ними следовали экипажи, в которых они на ночь возвращались в Москву. На другой день они в экипажах доезжали до того места, с которого накануне вернулись, и, пройдя еще несколько верст вперед по направлению к лавре, садились в экипажи и в них доезжали до ближайшего путевого дворца (на этой дороге было устроено два таких дворца); на третий день возвращались к тому месту, где накануне сели в экипажи, и т. д.

Существует предание, что во время путешествий Императрицы Екатерины II с нею возили для питья хорошую воду, что в одно из ее путешествий в Троицкую лавру позабыли взять воду, и в с. Больших Мытищах подали Императрице воду из ключа, находящегося близ этого села. ИМператрица похвалила свежесть, с которою сохранили воду; только спустя несколько дней сознались, что воду подавали из мытищинского ключа. Императрица тогда же изъявила желание, чтобы эта вода была проведена в Москву. Работы по сооружению водопровода начаты в 1779 г. по проекту и под наблюдением инженер-генерала Баура и, с продолжительными неоднократными перерывами, продолжались до 1805 г. В это время водопровод составляли: 43 кирпичных бассейна, устроенных над ключами, отысканными близ с. Больших Мытищ; кирпичная галерея, вышиной и шириной в 3 фута, с таковым же сводом, – от означенных бассейнов до местности в Москве, называемой Трубою, – и пять колодцев в Москве, из коих вода получалась насосами. Кирпичная водопроводная галерея пересекала в двух местах р. Яузу, а также несколько других речек и оврагов. При первом пересечении Яузы был устроен сифон под одной из чугунных труб с двумя кирпичными колодцами при оконечностях сифона; а на втором пересечении близ деревни Ростокино <���великолепный> акведук, длиной 167 саж., высот[ ой ] 60 фут.; над другими речками и оврагами были устроены также акведуки меньших размеров.

Общее начертание проекта водопровода показывает в генерале Бауре человека с большими способностями и познаниями; но должно полагать, что невозможность находиться постоянно при работах и скорая его кончина были причиной следующих недостатков в устройстве водопровода. Постройка ключевых бассейнов в с. Больших Мытищах была недостаточно прочна; водопроводная кирпичная галерея, устроенная на деревянных лежнях и частью на сваях, должна была по сгниении деревянных частей дать трещины и через них пропускать много мытищинской воды и вбирать в себя воду ключей худшего качества, которые встречались на протяжении галереи.

По учреждении Главного управления путей сообщения была образована особая дирекция Мытищинского водопровода, подведомственная III (Московскому) округу путей сообщения, и директором этого водопровода был назначен инженер-майор (впоследствии генерал-майор) Яниш. Из мытищинских ключей, доставлявших в сутки до 300 тысяч ведер совершенно чистой воды, по кирпичному водопроводу, устроенному в прошедшем столетии, в 1830 г. доходило до села Алексеевского, в 2 верстах от Москвы, около 200 тысяч ведер воды, не изменявшей своей чистоты и вкуса. Далее в Сокольничьей роще и на дальнейшем протяжении кирпичной галереи в черте города, где она углублена под поверхностью земли от 6 до 9 сажен, вскоре после ее устройства оказались повреждения. Мытищинская вода терялась в щелях, образовавшихся в стенах водопровода, а подземные воды в Сокольничьей роще и внутри города втекали в водопровод. <���Таким образом, в Москву>, на урочище, называемое Трубой, протекала по водопроводу [48]вода посредственного качества <���и в незначительном количестве> всего до 18 тысяч ведер в сутки.