Лина Тархова - Заложники Кремля

Горбачевых поразила царившая в партийной среде отчужденность, претензии на превосходство, чувство избранности. В отношении к членам семей соблюдалась та же иерархия, что и на службе. Как-то в компании Раиса Максимовна выразила вслух недоумение по поводу поведения группы развязных молодых людей. Ее собеседнице стало плохо:

— Вы что, — воскликнула она, — там же внуки Брежнева!

Но самое ужасное впечатление Раиса Максимовна пережила на похоронах Андропова.

« …Страшно вспомнить, — пишет она в своей книге: „Я надеюсь“, — но… я видела и откровенно счастливые лица ».

Переделать эту среду невозможно, от нее можно только отгородиться. Кто одинок, тот не будет покинут.

Горбачеву никто и не был нужен — дома всегда ждала жена, сумевшая заменить и друзей, и советников. Горбачевы почти безвыездно жили на даче в Барвихе-4. Каждый вечер Михаил Сергеевич часами гулял с Раисой Максимовной по темным аллеям независимо от погоды и времени суток, приезжал ли он в полночь или много позже.

Уже другой телохранитель, выступающий в печати под псевдонимом Ян Касимов, рассказал, что был обязан сопровождать супругов во время этих прогулок. Он поневоле слышал их разговоры и утверждает, не скрывая удивления: они, как правило, даже отдаленно не напоминали диалоги мужа и жены.

Раиса Максимовна была в курсе мельчайших событий в стране, всегда высказывала свое мнение, давала советы и, как правило, добивалась, чтобы они, что называется, пошли в дело. Злые языки утверждают, будто именно она являлась главой семьи Горбачевых.

Супруга президента еще и тем раздражала, что подчеркивала — она никаким боком не чувствует себя духовно близкой к классу партноменклатуры, причисляла себя к интеллигенции. Недоброжелатели не хотят замечать, как много она в этом качестве сделала. В 1985 году Раиса Максимовна вместе с Дмитрием Лихачевым создала Российский Фонд культуры, достижения которого в его первом периоде деятельности невозможно переоценить: приведен в рабочее состояние Музей Андрея Рублева; спасен от сноса дом, где жила в Москве Марина Цветаева, создан музей ее имени; поднята из руин усадьба Александра Блока в подмосковном Шахматове…

Самое грандиозное — запущен процесс реабилитации и возвращения множества запрещенных до того времени имен — от Гумилева до Ахматовой, от Мережковского до Солженицына. Дмитрий Лихачев очень высоко оценивал это движение, видя в нем начало нового этапа в жизни страны, ее духовного возрождения. Необходимого стране, как глоток кислорода — ведь мы до конца еще не осознали, писал Лихачев, старый академик, прошедший ГУЛАГ, не оценили тот вред, который был нанесен нашей культуре, нашей нравственности, нашему патриотизму,

Мы и сегодня еще не знаем, не стал ли этот «вред» для нас необратимым, смертельным.

Сейчас общество начинает задумываться над тем, что президентом России пора, наконец, стать женщине — слишком много страданий принесла нам мужская политика и ее любимые инструменты — бомба, пуля, яд. Может, в каком-то смысле женщина-президент у нас уже была?

Замкнутость горбачевского дома была обдуманным выбором трудоголиков. Золотая медалистка и серебряный медалист, оба старательно учатся в МГУ, затем все силы отдают работе. Когда родилась дочь, Раиса Максимовна преподавала научный коммунизм в одном из институтов Ставрополя, одновременно готовила диссертацию о положении сельской женщины. Целыми днями ходила по селам с анкетами — она собрала их три тысячи.

Как-то пожилая крестьянка спросила ее:

— Доченька, что ж ты больно худенькая?

— Что вы, нет, нормальная.

— Мужа-то, небось, нету у тебя?

— Есть.

— Небось, пьет?

— Нет.

— Бьет?

— Что вы, нет, конечно.

— Что ж ты, доченька меня обманываешь. Я век прожила и знаю. От добра по дворам не ходят.

Дочку, недоспавшую, ранним утром она тащила в ясли. Девочка приговаривала:

— Как далеко мы живем! Как далеко мы живем!

« Не забуду, — пишет Раиса Максимовна, — ее глазенок, полных слез и отчаяния, расплющенный носик на стекле входной двери садика, когда, задержавшись допоздна на работе, я опять же бегом врывалась в детский сад. А она плакала и кричала, « Ты не забыла меня? Ты не оставишь меня? »

Ира часто болела, но не всегда была возможность держать ее дома или отправить к бабушке. Мать брала девочку в институт, и ребенок терпеливо играл в какие-то тихие игры в комнате преподавателей.

Все для фронта, все для победы!

Раиса Максимовна защитила кандидатскую диссертацию, собирала материалы для докторской. Но как только муж оказался в Москве, бросила науку и каждый свой час посвятила ему.

Они все делали слаженно, обдуманно, организованно. Даже загорали на пляже, даже купались, отмечает один из телохранителей, точно выполняли какую-то намеченную программу.

Их усилиям, их планам суждено было сбыться. Медведев, сопровождавший Раису Максимовну в Болгарии, недоумевал — почему она едет с телохранителем, ведь такого сопровождения жене рядового члена политбюро не положено? По некоторым вопросам Раисы Максимовны в той поездке и ее разговорам с Москвой понял: супруга Горбачева примеривает на себя роль первой леди. Тогда до смерти Черненко и избрания Горбачева генеральным секретарем оставалось несколько месяцев…

Рационально, взвешенно супруги решали каждый вопрос. Это было частью профессиональной культуры Горбачева-политика. Первый президент СССР шел по тонкому льду и знал, что любое неосторожное движение может стать провалом. На меня очень сильное впечатление произвело описание мер безопасности, какие были приняты на даче Горбачева-генсека. С ними читателей газеты «Московский комсомолец» познакомил все тот же Ян Касимов. Дача стоит в лесу редкостной красоты — корабельные сосны. Все здесь, как положено — небольшой бассейн, каминный зал, домашний кинотеатр. Дом, по правилам безопасности, нельзя было ставить на Москве-реке, поэтому от реки к территории дачи прокопали канал. А чтобы возможные террористы не смогли подобраться к президенту вплавь, на месте соединения канала с рекой установили заградительные решетки.

Но и это еще не вершина «оборонительного» искусства. Территория дачи была сплошь нашпигована сигнальной аппаратурой. Аллея — маршрут ежедневных прогулок — просматривалась видеокамерами. Во всех концах территории прожектора, на заборе — сейсмическая сигнализация. Рядом, на высоте полуметра, протянута проволока, стоит ее задеть, и на пульте в дежурной части раздается сигнал, причем так умно все устроено, что сразу становится ясно, собака, ворона или лихой человек оказались причиной тревоги.

Анекдот, но, несмотря на такие предосторожности, один человек на дачу к Горбачеву все-таки пробрался — женщина, искавшая у президента заступничества за сына, находившегося в заключении. Материнская любовь сделала то, что исключали все специалисты! Несчастная мать ночевала в лесу, выкопала под забором лаз… Охранники засекли ее уже в непосредственной близости к дому.