Виктор Максимов - Исповедь старого солдата

Осуществление всей этой программы действий позволит не только без дополнительных государственных дотаций улучшить медицинское обслуживание и материальное положение тысяч и тысяч военных инвалидов, находящихся ныне в крайне тяжелых, унизительных для человека обстоятельствах, а и реконструировать и расширять сеть госпиталей инвалидов войны, построить реабилитационный центр для воинов-афганцев. Это святое дело требует незамедлительных решений.

Президент Фонда помощи

инвалидов войны,

инвалид Великой Отечественной войны

В. Максимов

Член совета Фонда,

депутат Верховного Совета

Российской Федерации

Л. Мишустина

Член совета Фонда,

Герой Советского Союза,

инвалид Великой Отечественной войны

Б. Рассохин

Резолюция П. Грачева:

Тов. Бурлакову М.П.

Это очень важное государственное дело. Ветераны, инвалиды войны и Афганистана, мы должны глубоко чтить, уважать и гордиться. Это наш святой сыновий долг.

Прошу взять под личный контроль и принять к исполнению все четыре пункта просьб.

Подробности при встрече тов. Максимова В. С.

С уважением, г. п-к П. Грачев.

По решению министра обороны встречаюсь с командующим Московским округом. Обсуждаем возможности приема гуманитарного груза из Германии, его складирования и доставки по регионам. Встреча с генералом прошла в деловой обстановке и оставила у меня самое хорошее впечатление: я встречал полное понимание необходимости помощи армии госпиталям, которая, по мнению генерала, возрастала с каждым днем, хотя и сама армия в данный момент имела немало проблем.

Итак: имея в кармане письмо с просьбой о гуманитарной помощи ветеранам войны с резолюцией министра, для меня открыли ворота Чкаловского аэропорта. Лариса Павловна радовалась вместе со мной. Вперед! Через три часа я уже в Бюнсдорфе, получаю пропуска не только в военный городок, но и в штаб командования.

Командующий ЗГВ генерал Бурлаков, к которому я обращаюсь, проводит совещание с руководством служб штаба, представителями воинских соединений ЗГВ, представляет меня и объявляет, что принято к исполнению решение министра обороны о проведении гуманитарной акции помощи госпиталям ветеранов войны в России. Проведение акции генерал Бурлаков возлагает на заместителя командующего по воспитательной работе генерала Иванушкина.

Меня такое решение взорвало, и я напомнил, как меня уже принимали политработники в штабе танковой армии в Дрездене, и в самой грубой форме выразил свое отношение к политработникам. Бурлаков замял разговор на эту тему, но я чувствовал молчаливое одобрение присутствующих моей реакции. По моей просьбе генерал Бурлаков дает указание: организовать гуманитарный центр в Дрездене в расположении воинской части, располагающей большими площадями складских помещений. Многие из участников совещания одобрительно отзывались о проведении акции и выражали готовность помогать инвалидам и ветеранам войны, а генерал Исаков как-то особенно пожал мою руку и, глядя в лицо, четко произнес:

— Поможем!

Я снова в Дрездене. На этот раз возвращаюсь в город с особым чувством. Замечу, что Мирра Петровна, у которой я получил приют в первое посещение, отсутствовала. Она была приглашена в Москву, где проектировались дома для офицеров ЗГВ, выводимой из Германии, строительство которых финансировалось германской стороной. Мне же представилась возможность пожить в ее квартире. Не заставил себя ждать приказ 46/203 главкома ЗГВ о передаче неиспользованного имущества ЗГВ Фонду помощи инвалидов войны Екатеринбурга. Все отлично.

От штаба ЗГВ я получаю в свое распоряжение легковой автомобиль с водителем, старшим прапорщиком, участником афганской войны Александром Якубовичем. Я ему очень благодарен за поддержку, за добрую душу, за усердие.

Начинаю знакомиться с общественными организациями города: Красным Крестом, «Мальтезером», молодежными организациями, которые начали помогать бывшим странам социалистического блока, особенно большая гуманитарная помощь пошла на Балканы.

Во многом активному началу работы мы обязаны начальнику штаба бригады, которая дислоцировалась в городе, подполковнику Зайкову. С ним сложились у меня дружеские отношения, и вместе мы планировали работу Фонда до вывода армии из Германии. Именно Зайков стал моей главной опорой: помогал «выбивать» автотранспорт, руководил солдатами, определял помещения под офис, склады, организовывал питание при столовой бригады. Одним словом, делал все, что было необходимо для сбора гуманитарных дарений, упаковки и отгрузки.

Я посетил и господина Хобаха, информировал его о создании в России Фонда помощи инвалидам войны, рассказал о помощи Фонду Российской Армией ЗГВ, поблагодарил за совет по созданию благотворительной организации. К тому же я объявил господину Хобаху, что он стал как бы «крестным отцом» российского фонда по православной традиции. Господин Хобах за это звание, тем более российское, был очень благодарен. Он был удовлетворен полученной информацией и был рад началу реальной помощи ветеранам прошлой войны и, в свою очередь, предложил принять подготовленные семь «КамАЗов», как гуманитарное дарение от администрации Дрездена из резерва бывшей Народной армии ГДР. И с улыбкой добавил, что выполняет данное обещание и поясняет, что грузовики в хорошем техническом состоянии и заправлены горючим из расчета дороги до границы Германии с Польшей.

Предложение, откровенно говоря, шокировало меня своей неожиданностью и щедростью, но и озадачило. Что делать, как быть? Принимаю «КамАЗы», а где они должны стоять? А если я поставлю, то сколько дней они простоят? Ведь могут угнать! Только на днях подарили Фонду несколько тонн дефицитных запасных частей для «КамАЗов» в масле и в упаковке. Мы складировали их под замок, а через два дня все исчезло, улетучилось. Не только воровство пошло, но и грабежи. Все, что имело хоть малую ценность, воруют в открытую друг у друга.

Защитники Отечества! Если солдаты на дорогу прибирают по мелочам, то офицеры… Я был в растерянности, не знал, как быть. Любезно благодарю господина Хобаха, но объясняю, что не могу принять такой щедрый подарок: нет помещений для хранения, нет водителей, не решен вопрос с лагерем. Переводчик, наш армейский, смотрит на меня с изумлением и не может понять причину моего отказа. Позднее я убедился в правоте своего решения: машины и дарения невозможно было сохранить, все бы разворовали.

Сейчас сложно объяснить, по каким каналам расходилась информация о появлении в Дрездене Фонда помощи ветеранам войны в России. Но к нам посыпались предложения о помощи от германских общественных организаций, аптек, фирм, церквей. На двух «КамАЗах» с солдатами едем в Лейпциг и из подвалов одной из церквей загружаем подарки. Все упаковано в коробки, сумки, мешки, там и продукты питания, игрушки. Немцы помогали чем могли.