Павел Паныч - Оставь надежду всяк сюда входящий

Очередные сутки мои подходили к самому концу и к моей камере карцера подбежал неизвестный мне человек не славянской внешности и начал что-то говорить на не русском языке. В дверной глазок, где стекло отсутствовало, он начал запихивать фрукты и что-то неустанно говорил. Я временами лишь слышал, что произносилось мое имя, но понять ничего не мог. Но как позже я узнал, это был иностранец, араб из Объединенных арабских Эмиратов, который узнал, что меня постоянно прессуют карцерами, и решил вот таким образом мне помочь. Честно признаюсь, мне не так фрукты, как само внимание было настолько приятно, да еще и от иностранца, что в перерыве между карцерами я все же решил разыскать его и поблагодарить за помощь. Но он отказался слышать какие-либо слова благодарности в свой адрес, сказал, что слышал о моей дискуссии с начальником СИЗО о питании мусульман. И если ты помогаешь нам здесь, то за что ты меня благодаришь? Мне просто стыдно, что ты, православный, больше думаешь об этом, чем мы, все здесь сидящие мусульмане. Хоть я и вовсе не ем никакую пищу, которую здесь дают, мне все привозят родные и близкие, но я не подумал о тех мусульманах, которым некому помочь. И ты мне глаза открыл, что я уже давно был должен подумать о мусульманах, находящихся здесь, как говорит нам Коран. И если бы не случай с тобой, и я не услышал бы об этой дискуссии твоей с начальником, то так бы и сидел дальше.

Конечно, такого разговора с мусульманином я не ожидал и что-то ему сказать такое, чтобы он перестал себя казнить, было практически невозможно. Но все же пришло время мне сказать ему нечто такое, что его хоть бы немного успокоило.

— Ты знаешь, всегда в жизни случаются те обстоятельства, которые учат нас жить, просто не все их замечают, а некоторые вовсе их игнорируют. Для того, чтобы ты осознал то, что ты уже осознал, и должен был произойти этот разговор мой с начальником, о котором ты услышал. Но главное заключается в том, что ты это не проигнорировал. Но чтобы ты себя не винил, подумай: ведь ты не один здесь сидишь из мусульман, то почему ты один только услышал, а другие?

Но для себя я точно знаю ответ, что теперь Всевышний открыл тебе глаза еще шире, и дай Бог, чтобы каждый так понимал, как ты: мы всегда находимся там, где мы нужны и должны всегда видеть и понимать все, что нас окружает. Сила веры в делах, но не в словах. И я скажу тебе искренне и от всего сердца: «Да будет Всевышний доволен твоими делами».

Параллельно со всеми событиями, которые происходили со мной в Лукьяновском СИЗО, мои обращения об АИК-25 не прекращали выходить. Мне время от времени приходили ответы от народных депутатов, которые все однозначно пересылали в Ген. Прокуратуру, Уполномоченному по правам человека, Департамент Украины по исполнению наказаний, откуда приходил один и тот же ответ: «По вашим обращениям уже неоднократно проводились проверки, нарушений не установлено».

Я понял, что просто напрасно тратил время, все идет по существующей схеме, по которой ничего доказать нельзя. Нужно что-то менять, но что? Куда можно еще обратиться, чтобы меня услышали? Ведь уже неизвестно, какое количество обращений разошлось, и никто, ни один из представителей власти со мной не встретился. О чем это все может говорить? Что никого это не интересует, и все это перефутболивание моих обращений в соответствующие органы — это всего лишь очередной государственный эгоизм. Отсылать туда, где заранее все знают, что придут мне отписки! Но для меня это все выливается в СИЗО очередными кознями и карцерами. И снова подходят к концу очередные сутки очередного карцера, правда, уже начинаю сбиваться, какой по счету это у меня карцер и сколько суток уже сижу. А какой смысл считать, когда знаешь, что за этим карцером будет следующий. Уже перестали меня вызывать к начальнику в кабинет для очередных суток, ограничивались дежурным, который просто оглашал, сколько дали.

Наверное, думают, что рано или поздно я все же устану сидеть в карцерах и начну проситься. Но скорее они устанут мне сутки зачитывать, чем я их сидеть.

Открылась дверь, и дежурный по карцеру сказал: «На выход, сутки закончились».

— Дежурный, иди скажи своему руководству, что я отказываюсь выходить из карцера, таким образом, я хочу предоставить администрации полное удовольствие, которое они испытывают при водворении меня в карцер. Пускай сидят там и выдумывают нарушения, а я здесь всегда на месте.

Дежурный немного растерялся и уже начал говорить повышенным тоном:

— Выходи, потому что напишем материалы за неподчинение представителям администрации.

— И что за это будет? — спросил я.

— В карцер попадешь, — угрожающе ответил дежурный.

— Ну а я где сейчас, можно поинтересоваться?

— Повторяю еще раз, выходи!

— Еще раз отвечаю — не выйду. Только на этот раз вам не нужно выдумывать, за что меня посадить, у вас есть все основания меня посадить туда, где я нахожусь сейчас. А зачем мне выходить оттуда, где я завтра буду снова?

Дежурный увидел мое настроение, но все его попытки уговорить меня выйти из карцера были безуспешны. Он отправился докладывать своему руководству о сложившейся ситуации. Ну, а я уже настроился сидеть до бесконечности, насколько меня хватит. Только так можно было переубедить администрацию в том, что их методы давления карцерами результата никакого не даст.

Снова двери моего карцера открылись, наверное, сказали дежурному силой меня вытягивать из карцера. Потому что, судя по шагам, к дверям подошло человека четыре или пять.

Но когда открылась дверь, то я увидел стоящего генерал-майора с руководством Лукьяновского СИЗО.

— О-о-о, а здесь кто у нас сидит?

— Злостный нарушитель режима содержания, — кто-то доложил ему из его подчиненных.

— А почему режим содержания нарушаем? — глядя на меня, спросил он.

— Ну, нарушителем я стал благодаря вашим помощникам. На самом деле я сижу постоянно по сфабрикованным нарушениям за то, что пишу свои обращения о пытках в АИК-25. И вот карцерами мне кто-то пытается заткнуть рот.

— Ну, у нас такого не бывает, чтобы кто-то вам фабриковал нарушения, если вы сами невиновны.

— Гражданин генерал-майор, вы же уверены в том, что вы есть в звании генерал-майор?

— Ну, конечно, уверен.

— Точно так и я уверен в том, что сказал, и меня не переубедить!

— Ну если вы уверены в своей невиновности, то вы же можете обжаловать любое решение администрации в органах прокуратуры?

— Я хорошо знаю, где могу обжаловать ваши действия, и уже пытался это делать. Но судя по ответам те, к кому я обращаюсь за помощью, конкретно и причастны к моим водворениям в карцер.

— Ну а сейчас почему вы отказываетесь выходить из карцера, вы же понимаете, что вы нарушаете требования администрации, а значит, будете снова наказаны?