Коллектив авторов - Ф. В. Булгарин – писатель, журналист, театральный критик [litres]

«Весьма вероятно, что Пельчинский и Булгарин ‹…› пришли к заключению, что шансы книги на успех сильно возрастут, если имя Ежовского будет скромно упомянуто в предисловии, а на титульном листе появится имя редактора русского издания, Булгарина, который ‹…› уже приобрел известность в интеллектуальных кругах столицы и завел контакты среди многих влиятельных персон» [1188], включая попечителя Петербургского учебного округа Д. П. Рунича и попечителя Казанского учебного округа М. Л. Магницкого. Увы, расчет не оправдался: получить одобрение на распространение книги в качестве гимназического пособия не удалось – отчасти из-за обширного комментария, сделавшего книгу непригодной для учеников [1189], отчасти из-за завышеной цены [1190]. Булгарин сделал хорошую мину при плохой игре и подарил тираж в 1000 экземпляров гимназическим библиотекам. Иногда книгой награждали усердных учащихся. Иногда ее использовали как пособие для учителей и дополнительное чтение для продвинутых учеников [1191]. И как повод для несправедливых обвинений Булгарина в плагиате.

По словам Тумима, посмертная репутация Булгарина пострадала, потому что историки литературы были интеллектуалами, «с подозрением относящимися к деньгам и воспринимавшими усилия Булгарина заработать на жизнь как нечто нечистое» (Тумим, с. 6) [1192]. В результате деятельность Булгарина оказалась «настолько связанной со сплетнями, интригами, слухами и обвинениями, что сомнительно, сможет ли кто-либо когда-либо составить абсолютно точное его жизнеописание» (Васлеф, с. 5). Это-то обстоятельство и продолжает привлекать к Булгарину внимание исследователей. «Влияние Булгарина на русскую литературу бесспорно» (Васлеф, с. 224), а значит, булгариноведение, в том числе англоязычное, будет развиваться и в дальнейшем.

Проблема формирования мифа близка к проблеме репутации, однако имеет и существенные отличия. Слово «миф» употреблено нами, разумеется, не в первоначальной его трактовке – предания о мире, богах и героях, отражающего древнейшие онтологические и этические представления людей. Речь идет о мифе в том его значении, которое раскрыто в «Литературной энциклопедии терминов и понятий»: «Принципиальной особенностью мифа является его синкретизм – слитность, нерасчлененность различных элементов – художественного и аналитического, повествовательного и ритуального. ‹…› “Современное мифотворчество” связывается обычно с научными теориями, философско-идеологическими доктринами и художественным творчеством – т. е. с тремя основными областями, получившими самостоятельное развитие после распада мифологического синкретизма» [1193].

Репутация в большей степени связана с рамками индивидуальной жизни и «настоящим временем» литературного факта. Мифом становятся не все и не всё. Он существует дольше, границы его шире, почва или строительный материал разнороднее. Кроме того, содержание любого мифа с течением времени становится предметом демифологизации, а потом, вполне возможно, ремифологизации.

Репутации Ф. М. Булгарина посвящен (полностью либо частично) ряд профессиональных работ [1194], в то время как специального исследования, посвященного репутации Н. А. Некрасова, нет; вопрос о ее необходимости только поставлен и частично решен в работе, посвященной другой проблеме [1195]. Безусловно, Булгарин осознается литературоведами и как историческая личность, достойная вдумчивого изучения, и как определенный культурный миф, причем научное осмысление его деятельности, современного ему и позднейшего восприятия служит его демифологизации. Существует и некий некрасовский миф в русской литературе, то есть устойчивый комплекс представлений о классике русской литературы, поэте, журналисте, литературном деятеле, исторической личности. Этот комплекс сформировали и разнородные документы эпохи, и художественные произведения, создающие его образ и биографию; и, наконец, литературоведческие труды различных академических школ, формирование которых начинается при жизни и деятельности литератора, и некие общие положения, закрепившиеся в литературоведении новейшего времени. Существует совокупность фактов и формулировок, убеждающая в исторически свершившемся становлении и признании классика классиком, а также исполнителем определенной социокультурной роли, причем хронологически не ограниченной рамками жизни и деятельности.

Литературное творчество Булгарина и Некрасова рассматривается в сопоставлении и в аспекте преемственности (проза, критические выступления) [1196]как единое явление в общем для обоих тематическом и жанрово-стилистическом контексте. И все же тема «Некрасов и Булгарин» на «некрасовском поле» парадоксально остается своего рода «заповедной». Идеологическое их противостояние в традиционных литературоведческих представлениях о взаимоотношениях двух названных литературных персонажей до сих пор воспринимается как определяющее.

Таким образом, есть персонажи, есть определенные их действия и высказывания, есть вербализованная память обо всем этом, есть аксиологическая составляющая, есть, наконец, некие устоявшиеся представления. Есть миф о Некрасове и Булгарине как некое специфическое наследие литературной мысли и литературной памяти. Рассмотрим его.

Прежде всего, определимся с содержанием этого мифа. Максимально яркое и точное представление о нем дают два названия классических в некрасововедении статей: «Некрасов в борьбе с Полевым и Булгариным: три неизвестные рецензии Некрасова 1842–1845 гг.» и «Некрасов-критик в борьбе с реакционными и эпигонскими течениями в литературе 1840-х годов» [1197].

Содержанием мифа является противостояние литературной оппозиции литературному официозу. Литература рассматривается при этом как часть социальной жизни и поле идеологической борьбы. Некрасов и Белинский, его старший друг и учитель, утверждают «натуральную школу», а затем и реализм, прогрессивное течение. Булгарин олицетворяет «рептильную журналистику», то есть пресмыкающуюся перед властями; он беспринципен и ведом личным коммерческим интересом; термин «натуральная школа» он ввел, желая унизить своих литературных оппонентов; этой же цели служат его критические отзывы, содержащие, в частности, оценку творчества Некрасова. Она отрицательная; помимо причин личного и коммерческого характера это вызвано было непониманием (обусловленным недостаточной историчностью мышления, архаизмом его литературных взглядов и вкусов). Все это, сформулированное в упомянутых статьях, повторяется в литературоведении в качестве общего места.