Сергей Красиков - Возле вождей

Вскоре после этого было предложено всем офицерам явиться на регистрацию… Офицеры явились… И началась бессмысленная кровавая бойня. Всех явившихся арестовывали, по ночам выводили за город и там расстреливали из пулеметов».

Осип Эмильевич Мандельштам в 1932 году написал стихотворение и прочел ближайшим друзьям:

Сталин написал: «Изолировать, но сохранить». Сохраняли до 1938 года. После первого ареста писатель был освобожден, написал в честь Сталина оду. Снова арестован и уничтожен.

Демьян Бедный (Ефим Алексеевич Придворов) в начале 20-х годов жил на территории Кремля и имел очень приличную библиотеку, из которой с разрешения хозяина брал книги И. В. Сталин. Писатель заметил, что после возвращения Сталиным книг на них отчетливо видны отпечатки пальцев. Бедный поделился возмущением с одним из писателей, и о том стало известно Сталину.

Прибыв вместе с Советским правительством из Петрограда в Москву, Д. Бедный имел квартиру в белом коридоре Большого Кремлевского дворца. Перевез в нее жену, детей, тещу, няню для детей и, почувствовав себя обделенным, 15 июля 1920 года послал письмо председателю Реввоенсовета Л. Д. Троцкому, занимавшему с тремя домочадцами пять комнат в Кавалерском корпусе, следующего содержания:

«Дорогой Лев Давидович! Препровождаю Вам пять моих листовок и одну книжечку, изданную на Западном фронте… В пятницу снова уезжаю для агитации — «До Советской Варшавы!», если не последует иных указаний… Что касается не разъездной, а оседлой работы, то я предвижу, что, проработав минувшую зиму самое большое вполовину своей мощности, скоро я сойду на одну треть… У меня нет рабочего кабинета. Я — писатель, работающий на ночном горшке. Справа у письменного стола — две кровати — семейная и детская. У меня две комнаты с третьей — полусартиром.

Естественно, что кремлевское домоуправление — по моему заявлению — сочло необходимым дать мне соседнюю с отдельным ходом комнату (№ 6 белого коридора) для рабочего кабинета. Ордер был написан, но Лутовинов (член Президиума ВЦИК) его зачеркнул, а Енукидзе (секретарь Президиума ВЦИК) исправить такое свинство отказался…

Не поставить Вас в известность об этом я не мог. Моисей как-то ударил палкой по скале, и из скалы брызнула живая вода. Вы меня осенью и зимой ударите партийной палкой десять раз, и ни черта из меня не брызнет. Или брызнет вода, а нужны боевые стихи.

Рядом со мной живут Петропаловские (семья комиссара Кремлевских курсов)… а дальше за ними т. Никитин (зав. Финансовым отделом ВЦИК). Я предлагал: отдать мне соседнюю комнату № 6 Петропаловских, а им отрезать комнату от Никитина.

Казалось бы, просто. И необходимо. Для дела И кремлевское домоуправление в таком смысле и составило ордер, отмененный Лутовиновым. Теперь я упираюсь в милейшего Енукидзе, который рассуждает как ишак.

Хоть для очистки совести знайте, дорогие товарищи, что после этого можно с меня спрашивать?

Уважающий и любящий Вас Демьян Бедный.

Приложения: 1) Листовки. 2) План вышеперечисленных квартир…

Новой квартиры Бедный не получил. Более того, Сталин не только выселил поэта из Кремля, но и проработал его за поэму «Богатыри», а затем установил за ним соглядатаев.

Однажды, пока Бедный со своей пассией ожидал в ресторане подачи блюд, к ним подсел сексот. Поэт рассердился и на салфетке подал соглядатаю стихотворное послание:

Юрий Борев утверждает, что эти стихи-песню написал поэт Юзик Алешковский.

А. Т. Твардовский в середине мая 1954 года собрал в редакции «Нового мира» Веру Инбер, Михаила Светлова, Николая Асеева и читал им вариант поэмы «Теркин на том свете». Поэма была набрана и разослана членам редколлегии. На обсуждении редколлегии присутствовали И. А. Сац, Н. Н. Асеев. «Стих самый обычный, русский, сказочный, — сказал Асеев. — А что касается того света, я давно на нем живу».

Из «Правды» поэму вернули с курьером. Хрущева напугала строфа, принадлежащая лирическому герою-генералу: «Мне бы полчок солдат, потеснить царство мертвых». В июле Союз писателей начал обсуждение поэмы в зале гостиницы «Советская». Автор на экзекуцию не пошел. «Новый мир» представлял критик Алексей Григорьевич Дементьев. После обсуждения было принято постановление ЦК об освобождении Твардовского от должности главного редактора «Нового мира».

После этого обсуждения Твардовский сказал: «У нас церковь отделена от государства, а к государству присоединена литература. Для этого придуман Союз писателей. Членство в Союзе писателей — это пожизненная рента».

В Институте мировой литературы работала преподавателем старая дама, некогда любившая А. А. Блока, а затем директора института И. И. Анисимова. Узнав об этом, Твардовский сказал:

В 1958 году Александр Трифонович снова принял «Новый мир» и 20 октября 1962 года принес Хрущеву повесть «Один день Ивана Денисовича» Александра Солженицына. Никита Сергеевич, расчувствовавшись, сказал: «Это жизнеутверждающее произведение. Я даже больше скажу — это партийное произведение», по инерции одобрив и «Теркина на том свете».

Михалков Сергей Владимирович вошел в литературу с публикации в «Пионерской правде» стихотворения Светлане, по словам автора посвященного любимой девушке. Михалкова пригласили в ЦК и сообщили: «Ваши стихи понравились товарищу Сталину, и он поинтересовался, как вы живете, — пишет автор. — Так, благодаря случайным стечениям обстоятельств, в том числе, что дочь Сталина звали Светланой, моя жизнь изменилась».