Сергей Красиков - Возле вождей

Писатели молчат.

— Я прошу вас! — настаивает Сталин.

Писатели упорствуют.

— Сталин вас просит! — с металлическими нотками в голосе говорит Генсек.

Литераторы встают и нехотя протягивают друг другу руки.

— А теперь поцелуйтесь! — говорит Сталин.

И когда оппоненты начинают целоваться, громко смеется:

— А я думал, вы принципиальные!

…Друг детства И. В. Джугашвили-Сталина священник Георгий приехал из Грузии в Москву и попросил у вождя аудиенции.

— Не могу я принять тебя в одежде священника. Люди неправильно поймут. Скажут, Генеральный секретарь ЦК КПСС встречается со священниками. Сшей себе гражданское платье — и милости прошу.

Георгий шьет модный гражданский костюм и идет на прием к Сталину. Военные проводят священника до кабинета вождя, распахивают двери и слышат характерный негромкий хрипловатый смех:

— Ай, Гога! Переоделся! Бога не побоялся, а меня испугался! Ай, Гога!

Ранее упоминаемый киноактер Геловани, исполнявший роли Сталина в кино, для того чтобы лучше вжиться в роль прототипа, попросил поселить его на даче вождя у озера Рица.

Сталин ответил:

— Почему вживаться в мой образ надо с жизни на даче у озера Рица? Не лучше ли начать с Туруханского края?

И. С. Козловский обратился к Сталину с просьбой:

— Я никогда не был за границей.

— А не убежишь?

— Что вы, товарищ Сталин, мне родное село дороже, чем все заграницы, вместе взятые.

— Вот и поезжай в родное село.

…Сталин любил слушать старую граммофонную пластинку с записью оперы Глинки «Жизнь за царя» («Иван Сусанин»). Когда оперу вновь поставили в Большом театре, музыка была без звона колоколов и без концовки во славу царя.

Сталин спросил:

— Где же колокола?

— Их велели снять.

— Снимите того, кто велел снять колокола. А колокола верните.

После прослушивания оперы директор спросил вождя:

— Понравилась ли вам постановка?

— Да! Но опера не окончена. Когда-то была концовка, которую театр убрал.

Концовку восстановили, но вместо славы царю хор начал исполнять славу русскому народу.

В последние годы жизни Сталин подолгу слушал 28-й концерт Моцарта, — разговор души самой с собой.

Душе Иосифа Виссарионовича было о чем с собой поговорить, и она исповедовалась.

Архитектуру Сталина называют «вампир во время чумы», а Хрущева — «хрущобы».

В районной газете Омской области учащенное дыхание Чейна-Стокса было названо болезнью Чаянная Стойка. Когда редактора спросили, что сие означает, он, ни-чтоже сумняшеся, объяснил:

— У охотничьих собак бывает нечаянная стойка, а бывает чаянная.

…Министр угольной промышленности А. Ф. Засядько, не выбирая выражений, часами отчитывал подчиненных по правительственному телефону.

Министра пригласили на заседание Политбюро. Он прибыл, когда все члены Политбюро уже были в сборе. В углу стоял чугунный магнитофон.

— Товарищ Засядько прибыл! — доложил Поскребышев.

— Просите, — распорядился Сталин, — и начинайте. Поскребышев приглашает Засядько, включает магнитофон, и Политбюро в течение часа слушает такой отборный мат министра, что начинает ерзать на стульях.

Поскребышев выключает магнитофон.

— Есть ли вопросы к товарищу Засядько? — спрашивает Сталин.

Вопросов нет.

— Вы свободны, товарищ За-сядь-ко, — медленно, с растяжкой фамилии говорит Сталин, как бы стараясь министра засадить.

Всю жизнь Александр Федорович ждал оргвыводов Политбюро, не предполагая, что был наказан прослушиванием магнитофонной записи.

Шолохова пригласили в Кремль по случаю обвинения его Берия в несогласии со сталинской политикой в области сельского хозяйства. Писатель прибыл в Москву, ждал приема вождя четверо суток и запил в ресторане «Метрополь». Неожиданно его позвали к телефону, и Поскребышев сказал:

— Товарищ Сталин срочно просит вас пожаловать в Кремль!

Постовые у Спасской башни, почувствовав запах алкоголя от идущего в Кремль писателя, отправляют того домой.

Сталин, устав от ожиданий, интересуется:

— Где же Шолохов?

— Он пришел под хмельком, и его не пустили.

— Вернуть!

Будучи рассыльным, я догнал Михаила Александровича возле Мавзолея, Извинился за неправильные действия постовых и от имени Иосифа Виссарионовича попросил вернуться в Кремль. Проводил до дверей кабинета вождя, а затем и на выход из Кремля.

На прощание Михаил Александрович сказал:

— Легкая у вас рука. Спасибо, что вернули. Все сложилось лучше, чем я ожидал. Могло быть… — и, оборвав фразу, многозначительно посмотрел в глаза.

Василий Иванович Лебедев-Кумач, избранный депутатом Верховного Совета, выступил на сессии с опусом в стихах:

Поэт Олжас Сулейменов выступил в «Казахстанской правде» со статьей «Почему худеет овца», в которой расплылся мыслью по древу и решить проблему на государственном уровне испугался, за что удостоился эпиграммы поэта Валерия Антонова:

В начале 60-х годов Первый секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущев во все заграничные командировки брал с собой Председателя Совета Министров Н. А. Булганина. Приехав в Алма-Ату, он разговорился с глазу на глаз с певицей Розой Б., и та поинтересовалась:

— Никита Сергеевич, зачем вы всюду возите с собой этого бородача Булганина?

— Ты, Розочка, лучше пой! — ответил Хрущев и умолк.

В стихотворном сборнике башкирских поэтов, вышедшем на русском языке в издательстве «Советский писатель», были помещены стихи Салавата Юлаева. Редактор выписал гонорары переводчику и автору и отослал авторский гонорар в Союз писателей Башкирии, в Уфу.

— Не пропадать же шальным деньгам! — решил руководитель Союза писателей и выдал доверенность на получение гонорара Юлаева любимой секретарше со словами: — Если мне представится случай выписать гонорар на имя Емельяна Ивановича Пугачева, первый секретарь Союза писателей СССР от имени Пугачева выдаст доверенность на получение гонорара своей любимой секретарше.

Переводчик 3. переводил поэзию с разных языков. Его спросили:

— А с накатского можете перевести?

— Переводил! — не моргнув глазом, ответил 3., не зная, что так называемым накатским языком среди шутников-литераторов считался язык, произошедший от слова «стакан», прочитанного сзаду наперед.

17 декабря 1962 года на Воробьевых горах состоялась встреча Н. С. Хрущева с творческой интеллигенцией. Разносу подверглись А. А. Вознесенский, Е. А. Евтушенко. Досталось И. Г. Эренбургу, В. П. Некрасову за записки, опубликованные в «Новом мире». Евтушенко, прижавшись спиной к стене и подпершись левой ногой, плакал. Проходившая мимо уборщица стукнула его по ноге и грубо сказала: