Сергей Красиков - Возле вождей

Около 7 часов утра 22 июня 1941 года Сталин подписал директиву Вооруженным Силам об отражении агрессии. А в 13 часов позвонил Жукову и сказал:

— Наши командующие фронтами не имеют достаточного опыта в руководстве боевыми действиями войск и, видимо, несколько растерялись. Политбюро решило послать вас на Юго-Западный фронт в качестве представителя Ставки Верховного Главнокомандования. Вам надо немедленно вылететь в Киев и оттуда вместе с Хрущевым выехать в штаб фронта в Тернополь.

Лишь вечером 22 июня Сталин возвратился в Волынское. Не раздеваясь, лег на диван и на какое-то время впал в забытье.

Джугашвили (джуга — по-древнегрузински сталь) Иосиф Виссарионович родился в воскресенье 21 декабря 1879 года.

Солнце в его гороскопе находилось в момент рождения в последнем градусе Стрельца, на переходе в зодиакальный знак Козерога. Родившиеся под знаком Стрельца обладают необыкновенным сверхзнанием высокой духовной природы, неукротимой и буйной энергией, сметающей все на пути диктата, успеха и власти.

Рождение малыша произошло в девятый день Луны. Его прообразом является летучая мышь или нетопырь, один из символов дьявола (Аримана у зороастрийцев). Этот день относился к обольщению души: для рожденных в эту фазу Луны психическая подсознательная жизнь души проходит под знаком вечного обольщения.

Тяжело переживая разлуку с женой Надеждой Сергеевной Аллилуевой, И. В. Сталин в первые годы после ее смерти избегал общения с друзьями, ушел в одиночество и в 1934 году выехал из Кремля в московский пригород, продолжая оставлять за собой кремлевскую квартиру.

Самой обитаемой дачей при этом считалась так называемая Ближняя, или Кунцевская, дача, из которой в марте 1953 года и вывезут тело вождя для прощания с трудящимися.

Ближняя, Кунцевская, располагалась неподалеку от сегодняшнего мемориала Победы, по выезде из Москвы по Минскому шоссе с поворотом на Поклонную гору. Ее окружал густой еловый лес. Жилищ тогда поблизости не было, следовательно, не было и людей, не считая наружной охраны и милиционеров, прогуливавшихся возле обочин.

Она и сегодня продолжает принимать зарубежных гостей высшего ранга. Ее, как и прежде, окружает высокий, пятиметровый, зеленый, только не деревянный, а металлический забор на бетонном основании и бетонных столбах. Раньше вдоль забора вторым рядом еще шло заграждение из колючей проволоки, а рядом с ним узкая асфальтовая дорожка, освещаемая фонарями под широкополыми черными абажурами.

Когда Сталину показывали место будущей дачи, здесь был дикий пустырь, голое место. Но затем был выращен искусственный лес, прорыты овраги, насыпаны холмы.

Зимой дежурным наружной охраны вменялось в обязанность ежедневно протаптывать дорожки в снегу для прогулок вождя. Естественно возникает вопрос: почему бы их не расчищать дворникам или садовым работникам? Ан и здесь Сталин проявлял своеобразную сообразительность: дворники и садовники к службе безопасности имеют отношение второстепенное, следовательно, бдительности без надобности проявлять не станут. Прото-ривающие же дорожки караульные обратят внимание на детали, не станут застаиваться под кустами и козырьками грибков, а будут находиться в движении — ибо сам Иосиф Виссарионович пойдет по расчищенным, тореным дорожкам, сам и оценит по достоинству труд и усердие, прилежание к службе и ретивость верных слуг Отечества.

По лесопарку то тут, то там появлялись фонари, колонки с трубами для полива, красные деревянные щиты с противопожарным оборудованием и высокими песочными ларями.

Жил Иосиф Виссарионович в двухэтажном особняке, также окрашенном в зеленый цвет, с застекленной террасой и обычным парадным входом. Справа от входа находилась небольшая дверь. Входить в парадные двери Сталин не любил, ибо там без необходимости могло толпиться много народа, и потому чаще всего машина подвозила его вплотную к той самой небольшой двери, в которую он незаметно и проскальзывал. Скорее всего, это диктовалось состоянием характера, скромностью, революционной привычкой к конспирации и, естественно, чувством постоянной опасности. Хотя покушений на себя Иосиф Виссарионович не боялся. Как всякий человек, он пытался себя обезопасить от нежелательных эксцессов, но никогда в этом не усердствовал.

Дом на Ближней даче спроектировал и построил в 1933–1934 годах архитектор Мирон Мержанов. Он же строил дачи Генсеку в Сочи, недалеко от Мацесты, у Холодной речки, не доезжая Гагр, и за Адлером, возле речки Мюссера. Помимо перечисленных, вождь имел еще дачу под Сухуми, недалеко от Нового Афона, дачный комплекс на озере Рица и дачу на Валдае.

К мысли о выезде из Кремля вождя подтолкнуло, по свидетельству Светланы Иосифовны, самоубийство жены, Надежды Сергеевны Аллилуевой. У него появилось, как уже говорилось выше, простое человеческое желание остаться наедине со своим горем, без постоянного вторжения в быт назойливых друзей, опекунов и доброжелателей.

Быт вождя на даче был размерен, неприхотлив. Дорожки, по которым он любил, думая, гулять в любое время года, были тщательно расчищены, мягко освещены, окружены невысокими растительными бордюрами, в результате чего звуки шагов и голосов приглушались, как бы способствуя доверительной беседе.

Сперва у главного дома Ближней дачи второго этажа не было и на его крыше располагался солярий. Владелец дома любил лесную прохладу, и второй этаж к дому, по свидетельству Светланы Иосифовны, пристроили в 1948 году, а по другим данным — во время Великой Отечественной войны. Здесь постоянно проживали представители Генерального штаба, которые вместе с Верховным решали судьбы страны и Европы.

Вокруг дома и вдоль всей застекленной террасы стояли укрытые от мороза рогожами розовые кусты, припорошенные снежком вишневые деревья.

Хозяин любил поработать садовым инвентарем. Копая или взрыхляя почву в саду, он тщательно взборонивал ее или брал ножницы и срезал с деревьев сухие ветки.

С противоположной стороны дома открывался вид на искусственную березовую рощу, в которой располагались беседки, шезлонги, столы, кресла. Иосиф Виссарионович в последние годы прогуливался от беседки до беседки или распивал в одной из беседок чай.

Двадцати- и тридцатилетние деревья еще до строительства дачи завезли из Московской и Смоленской областей. Считают, что именно тогда у вождя зародился и великий план преобразования природы страны, который дилетант Н. С. Хрущев затем с насмешкой отверг, чем и обрек огромные территории на пылевые бури, засухи и вымирание.

От березовой рощи дом отделяла ложбина, похожая на широкий ров с журчащим на дне ручьем. Через ров был переброшен мост с толстыми перилами, и все это, вместе взятое, напоминало средневековую постройку, где сама дача стояла на холме, окопанном глубоким рвом, с двумя перекидными мостами. Рвы заполнялись водой речки Сетуни, тщательно оберегаемой охраной от истока до Кунцева.