Наталья Бондарчук - Сергей Бондарчук. Лента жизни

– читал мой отец, стоя перед экраном снятого мною фильма… В котором участвовали и моя мама, и мы с Колей, и наш сын, внук папы, – девятилетний Ваня Бурляев. Я обняла отца, его рубашка была мокрой от пота… «Ну что? – почти робко спросил он меня. – Получилось?» – «Получилось, получилось, папа. Спасибо…» – «И тебе спасибо, Микола (так на украинский манер называл он Колю Бурляева). Стихи твои здесь к месту…»

Да, отец многое успел сделать из задуманного. Но многое не сумел воплотить по разным причинам. Например, «Божественную комедию» Данте Алигьери. Он мечтал экранизировать гениальное произведение на протяжении многих лет! Он мне показывал эскизы к этому так и не осуществлённому фильму. После «Ватерлоо» появились иностранные инвесторы, которые были готовы вложиться в этот проект. Папа успел выбрать натуру в Крыму. Но потом выяснилось, что инвесторы оказались любителями половить рыбу в мутной воде – под имя Бондарчука собирались деньги, но до съёмок дело не дошло. Ещё одна его мечта также не была осуществлена – это экранизация «Тараса Бульбы». Бульбу должен был играть Марлон Брандо – ещё не потерявший форму великий актёр, от которого отец получил согласие. Но не сложилось.

В феврале 1986 года я была на фестивале детских фильмов в маленьком французском городе Корбей-Эссон. С пристрастием выспрашиваю у работника нашего посольства подробности о болезни Тарковского. Получаю ответы куцые и холодные: «Да, болен… Кажется, рак». В мыслях проносится – здесь, рядом, болен! «Мне нужно повидать Андрея Арсеньевича… Можно мне в этом помочь?» Получаю резкий ответ: «Этого ещё не хватало… Конечно, нельзя! Дочь Бондарчука – у Тарковского… Да вы представить себе не можете, какую здесь грязь льют на вашего отца после Каннского фестиваля. Будто ваш батюшка повлиял на решение жюри, и Тарковскому дали вторую, а не первую премию». – «Вы прекрасно знаете, что повлиять на решения жюри крупного международного фестиваля, каким является Каннский, никому нельзя. Вы не поможете?» – «Нет. Или вы тоже хотите остаться?» История эта имела негативное продолжение. Кто только не упрекал моего отца за якобы влияние на жюри. Поэтому здесь я привожу слова Вадима Ивановича Юсова:

«Только у двух режиссёров я видел на площадке полное единодушие всего коллектива – у Тарковского и у Бондарчука. Тарковский и Бондарчук. Эти два человека для меня близки. Обоих я люблю. Но разницу между ними я знаю. Андрей – человек эгоцентричный, ранимый, зачастую несправедливый в своих оценках. Бондарчук в этом отношении – сильный человек и добрый: он не может нести в себе идею уничижения человека, если этот человек его когда-то обидел. Он всё прощает. Андрей, кстати, тоже был не злопамятный. Но он нёс в себе обиду до конца, её из этой мятущейся души вынуть нельзя было, хотя обида эта порой оказывалась надуманной – формировалась или окружением, или аберрацией его сознания. Яркий тому пример – ситуация с Гран-при в Каннах в 1983 году. Тогда обладателем этой награды стал не только Андрей. Жюри, членом которого в тот год был и Сергей Фёдорович, присудило награду Андрею Тарковскому и классику французского кино Роберу Брессону. Я уже знал московскую молву о том, что в Каннах Бондарчук якобы голосовал против Тарковского, и напрямую спрашиваю: “Сергей Фёдорович, вы действительно проголосовали против “Ностальгии”?” Он совершенно спокойно отвечает: “Вадим, я расскажу, как было. Я начал смотреть “Ностальгию”, картина тягучая, а я такую манеру киноповествования не принимаю. Тяжело мне было смотреть всё это поначалу, но когда дошло до сцены со свечой, у меня всё перевернулось внутри, я уже смотрел на экран как будто другими глазами. В итоге фильм мне очень понравился”. Сергей Фёдорович не мог врать. И всё стало ясно: Бондарчук не голосовал против, кто-то из “доброжелателей” нашептал Тарковскому эту гадость».

В 1825 году Александр Сергеевич Пушкин заканчивает трагедию «Борис Годунов». Трагедию новую, небывалую, удивительную. В основу её положены события Смутного времени.

«Комедия о настоящей беде Московскому государству о царе Борисе и Гришке Отрепьеве писал раб божий Александр сын Сергеев Пушкин в лето 7333, на городище Ворониче. Каково?» А.С. Пушкин.

По словам Александра Сергеевича, «Шекспиру я подражал… в изображении характеров… Карамзину следовал я в светлом развитии происшествий, в летописях старался угадать образ мыслей и язык тогдашнего времени».

Готовясь к кинематографической версии «Бориса Годунова», отец оставался верным себе. Он изучил истории постановок трагедии, стенограммы творческих обсуждений, проделал огромную подготовительную работу. Фильм «Борис Годунов» повествует о трагических событиях на Руси в период того безыдейного времени, когда убийство царевича Дмитрия разрушило цепь наследования престола и потерялась связь времён. Борис Годунов, в трактовке образа Сергея Фёдоровича, – это сила и власть, лестью и хитростью вознёсшая себя над людьми и не имевшая с народом духовной связи, и потому обречённая.

Я была на площадке «Мосфильма», где была воссоздана уникальная декорация Грановитой палаты Кремля. Отец провёл меня по ней сам. И вдруг сказал мне: «Знаешь, а ведь раскадровок я сам больше не делаю, не успеваю…» – «Но ведь у тебя такой прекрасный художник!» – сказала я. «Да, замечательный Володя Аронин». – «Я рада, ты снова снимаешь с Вадимом Юсовым». – «Да, он мой друг и оператор. Лучший оператор…»

Вадим Иванович вспоминал: «Видеоконтроль на “Годунове” был для меня мучением. Снимаем, например, сцену смерти Бориса. Бондарчук в царском костюме подходит к монитору, смотрит материал, недоволен. Я знал, что он недоволен прежде всего самим собой.

– Давай, Вадим, ещё дубль.

Снимаем. Снова смотрит.

– Давай ещё.

– Сергей Фёдорович, да не верьте вы монитору, на экране всё будет по-другому. Получилось же хорошо. Зачем вы себя изводите?

Суровый, серьёзный взгляд. Он боялся ошибиться, потому что Борис Годунов был для него всю жизнь заветным образом, как и Тарас Бульба, которого ему власть так и не позволила сделать».

Что-то в настроении отца меня насторожило, какое-то предчувствие. Для меня в этом фильме всё символично. Даже участие моих брата и сестры.

Вот что вспоминает мой брат Фёдор Бондарчук: «В “Борисе Годунове”, которого отец снял в 1986 году, я сыграл царевича Фёдора. Я попал туда практически без проб – были только пробы грима. Съёмки помню очень смутно. Я помню ощущение дикого страха в тот съёмочный день и ещё ощущение безумной ответственности… Я видел, как серьёзно и темпераментно работает со светом Вадим Иванович Юсов и как сосредоточенно, как напряжённо, как грандиозно работает отец. А я был в оцепенении. Свой главный крупный план, где я заливаюсь слезами: “Нет, нет – живи и царствуй долговечно: народ и мы погибли без тебя!” – Я играл, как в бреду. Ныне я понимаю, что был тогда очень зажат. Тем более рядом с отцом… для меня он был колоссальным авторитетом, ну, как Бог. Моя проблема в том, что я у отца – поздний ребёнок. Я для него был мальчик, а он для меня – недосягаемая вершина. После двадцати мне просто физически не хватало общения с отцом. Он в то время ушёл с головой в “Тихий Дон” [4] Через 12 лет после ухода из жизни С.Ф. Бондарчука, 6 ноября 2006 года, на Первом канале состоялась премьера сериала «Тихий Дон». Фёдор Бондарчук восстановил картину в формате сериала из доступных к тому моменту рабочих материалов, выпустив телевизионную версию. В распоряжении итальянской стороны осталась режиссёрская, 10-серийная, смонтированная самим Сергеем Бондарчуком версия картины, но пока её никто не видел. . Меня трясло, я не мог поверить, что снимаюсь в кино. До сих пор не могу подробно рассказать о тех съёмках – такой вот выдался мой кинематографический дебют».