Марк Поповский - «Мы — там и здесь» [Разговоры с российскими эмигрантами в Америке]

Но не прошло и двух месяцев по приезде в Соединённые Штаты, как эта маленькая женщина уже обрела спокойный рабочий ритм: начала убирать квартиры американцев. Её добросовестность была быстро оценена хозяевами, и её начали рекомендовать, передавать из дома в дом. Сейчас у неё уже четырнадцать клиентов. Половина из них, люди, как правило, обеспеченные, доверяют ей ключи от своих квартир. Работая ежедневно по 5–6 часов, она получает наивысшую почасовую зарплату, принятую в нашем городе.

Но деньги деньгами, а как Люба чувствует себя душевно? Как воспринимает свою отнюдь не почтенную по российским стандартам службу уборщицы? "Мне важно, не чем я занимаюсь, — говорит она, — а как я выгляжу при этом в собственных глазах и в глазах окружающих. Всё, что делаю, я всегда делаю на высшем уровне. Это мой принцип. Американцы это понимают. Они знают и о моём техническом образовании и считают нынешнее положение нашей семьи временным. Верят, что мы, с нашим образованием и опытом, рано или поздно выбьемся. Мне целуют ручки и щёчки. Одна клиентка называет меня "профессором чистоты", другая говорит обо мне: "Вы настоящая леди."

Эммануил, как и его жена, без излишней стеснительности занимается с утра физическим трудом: развозит завтраки пожилым людям. Зато вторая половина дня полностью отдана творчеству. Два года назад он настоял на покупке компьютера. Сначала речь шла лишь о пишущей машинке (вордпроцессоре). Но потом возникла мысль об издании собственных и не только собственных стихов. Иначе говоря, о создании издательства. На осуществление этой идеи и уходит сегодня немалая часть семейных доходов. Но приносит она и радости. Особенно поднялось настроение у Эммануила, когда ему собственными руками удалось напечатать и издать, пусть и ничтожным тиражом, два сборника своих стихов. Люба ко всем этим расходам относится терпимо, как и ко всей литературно-издательской деятельности мужа. "Моральное состояние мужчины в доме важнее всего остального, — говорит она. — Конечно, подчас терпения не хватает. Ворчу, но потом уступаю. Что-то в душе берёт верх над рационализмом и бытовой расчётливостью. Может быть, чувство долга. Я знаю, что должна проявлять терпение, а порой и смирение…".

— Вы всё ещё верите, что произведения Эммануила будут признаны современниками серьёзной литературой? Или что он способен основать издательство, которое станет кормить вашу семью?

— Не знаю…. Не знаю…. Эммануил по характеру своему экспериментатор. Он не умеет останавливаться на достигнутом, снова и снова улучшает свои рукописи, совершенствует свою”компьютерную типографию". Это его жизнь. Я не могу стоять на пути его мечтаний.

— Я позволил себе довольно колючий вопрос: не кажется ли Любочке, что американцы относятся к ней с большим пониманием и уважением, чем муж, который занимается только тем, что его занимает? Он ведь тратит на издательское оборудование, в частности, деньги, которые она зарабатывает нелёгким трудом. "Он так не считает, — последовал ответ. — Он считает, что это наши общие деньги, и я его не разуверяю…".

Есть у Любы и другие сферы переживаний. Надо как-то помогать детям, оставшимся в России. Поддерживать порядок в собственном доме. Да и на работе не всё так гладко, как кажется со стороны. Её работой все довольны и, тем не менее, время от времени эта приезжая из России как бы испытывает "подземные толчки", связанные с различием российской и американской культуры, нашими и их привычками и нравами. Так, одна американская дама, у которой на книжных полках стоят в переводах произведения Толстого, Достоевского, Чехова, Пастернака, тем не менее несколько раз затевала разговоры о том, что жители России в массе своей дикари. Она призывала Любу "быть больше американкой". Когда уборщица из России появилась у неё впервые, профессорша начала обучать её… как пользоваться пылесосом и переговорным устройством (интерком). Другой клиент пытался преподать Любе "основы этики". Утром того дня, когда она должна была приехать к нему для уборки квартиры, он позвонил ей и сообщил, что в одной из комнат у него ночует гость и, прежде, чем входить в эту комнату, ей надлежит постучаться….

Есть семьи, где хозяин может поставить свои сникерсы на кухонный стол. Хозяйка в той семье купает своего маленького ребёнка в том же тазике, который Люба использует для мытья полов. Различны у нас и у них и отношение к домашним животным. В одном доме хозяин кормит любимого кота на том же столе, за которым обедает вся семья. Посуда собачья и кошачья моется в этом доме вместе с посудой, из которой едят хозяева. Понятия о домашнем уюте у американцев и россиян тоже изрядно разнятся. У аборигенов в спальне можно увидеть железный ржавый сейф, который наша хозяйка даже в сарай не поставила бы. Все эти детали американского быта поначалу царапали Любочку, помешанную, как и многие российские женщины, на чистоте и уюте. Но сегодня она относится к нравам своих клиентов уже более спокойно. Основная чувствительная точка её жизни по-прежнему семья, отношения с мужем. Надо поддерживать в доме равновесие, сохранять мир и покой. Основную роль в этом, длящемся уже почти 30 лет процессе, должна брать на себя жена. "Ваш муж понимает, каково оно, ваше значение в его жизни?" — спросил я напоследок. "Думаю, что понимает. Но никогда об этом не говорит. Характер такой…”.

Рядом они выглядели забавно: муж-американец огромен, белобрыс. Из-под джинсовой куртки выпирает изрядное брюхо. По лицу его бродит стеснительная улыбка. Он нежно и неуверенно поглядывает сверху на свою махонькую русскую жену. Она прямая противоположность супругу. Тоненькая, изящная. Несмотря на возраст (Рите сильно за сорок), физиономия у неё миловидная, даже красивая. Но никакой наивности и доброты в этой красивой мордочке нет и в помине. Острый, холодный взгляд мгновенно засекает обстановку. Она явно из тех, кто знает, когда следует улыбаться, когда выглядеть гордой и неприступной, а когда нежной.

Русско-американская семья Риты и Джима возникла в Нью-Йорке меньше трёх месяцев назад после двухнедельного знакомства. Американец (ему немного за пятьдесят) никогда не был женат. У него нет детей. Её же интимная биография намного сложнее, но говорить на эту тему она не склонна: что было, то прошло и быльём поросло. Сейчас начинается новая жизнь. Американская.

Маленькая Рита рассказывает. Говорит о себе бойко, темпераментно. Возникший в её изложении автопортрет изъянов не имеет, талантлива, благородна, трудолюбива. Мой объективный друг-магнитофон записывал каждое слово нашей беседы, ничего не искажая, и мне оставалось только разобраться, где в этой страстной Ритиной речи правда, а где… всё остальное.