Билл Клинтон - Моя жизнь

После объявления о назначении Дейли мы наконец вылетели на Мартас-Виньярд. Джорданы устроили вечеринку по случаю моего дня рождения, на которую были приглашены наши старые и некоторые новые друзья. Пришли Джекки Кеннеди Онассис и ее приятель, Морис Темпелсман, Билл и Роуз Стайрон, а также Кэтрин Грэм — издатель газеты Washington Post , принадлежавшая к тем людям в Вашингтоне, которыми я больше всего восхищался. На следующий день вместе с Джекки и Морисом, Энн и Верноном, Тедом и Вики Кеннеди, Эдом Кеннеди и Кэролайн Кеннеди-Шлоссберг мы отправились кататься на яхте, принадлежавшей Морису. Кэролайн и Челси взбирались на верхнюю палубу и прыгали в воду. Они уговаривали Хиллари последовать их примеру, Тед и я присоединились к этим призывам, одна только Джекки убеждала ее выбрать более безопасный путь к воде. Хиллари, приняв, как всегда, разумное решение, прислушалась к ее мнению.

Я провел десять дней на берегу Ойстер Понд, ловил крабов вместе с Хиллари и Челси, гулял по пляжу, который простирался вдоль этого залива до Атлантического океана, знакомился с некоторыми людьми, жившими в этой местности круглый год, и читал.

Отпуск закончился очень быстро, и мы вернулись в Вашингтон к началу первого года обучения Челси в старших классах, кампании Хиллари за реформу системы здравоохранения, получению первых рекомендаций Ала Гора, касающихся вопросов экономии, на основе его «Обзора национальных показателей» и в заново отделанный Овальный кабинет. Я любил там работать. Благодаря большим окнам и стеклянной двери, выходившими на юг и восток, он всегда, даже в пасмурные дни, был просторным и светлым. По вечерам, когда рассеянный свет отражался от навесного потолка, становилось светлее и уютнее, и было приятно работать дома. В этой комнате, утонченно шикарной, но в то же время притягательной, я всегда чувствовал себя комфортно — как в одиночестве, так и в присутствии больших групп людей. Мой друг Кейки Хокерсмит, декоратор из Арканзаса, помог нам придать Овальному кабинету новый, более оптимистичный облик. Это ему удалось благодаря шторам золотистого цвета с синей каймой, золотистым стульям с подголовниками, кушеткам с обивкой в золотую и красную полоску и красивому пушистому синему ковру с вытканной по его центру президентской печатью, что было зеркальным отображением рисунка на потолке. Теперь Овальный кабинет стал нравиться мне еще больше.

Сентябрь был самым важным в области внешней политики месяцем моего президентства. 8 сентября Белый дом посетил президент Боснии Изетбегович. С помощью угрозы нанесения НАТО бомбовых ударов удалось сдержать сербов и снова начать мирные переговоры. Изетбегович заверил меня, что выступает за мирное урегулирование, если при этом не будут ущемлены права боснийских мусульман. В случае его достижения Изетбегович хотел заручиться моим обещанием направить в Боснию войска НАТО, включая американских военнослужащих, чтобы обеспечить соблюдение его условий. Я подтвердил свое намерение сделать это.

Девятого сентября мне позвонил Ицхак Рабин, сообщивший, что Израиль и ООП приняли решение подписать мирное соглашение. Договоренность была достигнута на секретных переговорах, проведенных сторонами в Осло, о чем США были проинформированы незадолго до моего вступления в должность президента. Несколько раз, когда возникала опасность их срыва, Уоррен Кристофер успешно обеспечивал продолжение переговоров. Они проходили конфиденциально, что позволяло участникам объективно рассматривать самые сложные вопросы и согласовывать ряд принципов, которые могли принять обе стороны. Большую часть работы нам предстояло проделать в будущем, и она заключалась в оказании им помощи при решении исключительно трудной задачи урегулирования сложных проблем, выработки условий проведения договоренностей в жизнь и сбора средств для финансирования расходов на реализацию этого соглашения: от укрепления безопасности Израиля до экономического развития и переселения беженцев, а также выплаты компенсаций палестинцам. Я уже получил обнадежившие меня сигналы о возможном оказании финансовой поддержки от других стран, включая Саудовскую Аравию, король которой, Фахд, хотя и был все еще недоволен тем, что Ясир Арафат поддержал Ирак во время войны в Персидском заливе, выступал за мирный процесс.

Мы были все еще очень далеки от всеобъемлющего решения, однако подписание «Декларации о принципах промежуточного урегулирования» стало значительным шагом вперед. 10 сентября я объявил, что руководители израильской и палестинской делегаций подпишут соглашение в понедельник, 13 сентября, на Южной лужайке Белого дома, и что, поскольку ООП отказалась от насилия и признала право Израиля на существование, США возобновят свой диалог с ней. За пару дней до подписания этого соглашения журналисты спросили меня, будет ли Арафат принят в Белом доме. Я сказал, что решать вопрос о том, кто будет представлять их на этой церемонии, должны сами стороны, непосредственно участвующие в переговорах. На самом деле я очень хотел, чтобы присутствовали и Рабин, и Арафат, и призвал их к этому; если они ответят отказом, никто в регионе не поверит, что политики полностью согласны проводить в жизнь декларируемые ими принципы, а если лидеры двух стран прибудут в Вашингтон, миллиарды людей во всем мире увидят их по телевидению, и они покинут Белый дом как еще более непоколебимые приверженцы мира, чем прежде. Когда Арафат заявил, что он будет присутствовать на церемонии, я снова обратился к Рабину с просьбой прибыть. Он согласился, хотя все еще испытывал сомнения по этому поводу.

В ретроспективе может показаться, что эти руководители легко приняли решение прибыть в Белый дом, но в то время это была рискованная игра и для Рабина, и для Арафата, которые точно не знали, как отреагируют их народы. Даже если бы их поддержало большинство людей, интересы которых они представляли, экстремистов с обеих сторон неизбежно возмутили бы компромиссы по основным вопросам, зафиксированные в «Декларации принципов». Согласившись прийти на эту церемонию и выступить там, Рабин и Арафат продемонстрировали как дальновидность, так и интуицию. Под этим соглашением должны были поставить подписи министр иностранных дел Израиля Шимон Перес и Махмуд Аббас, больше известный под именем Абу-Мазен, активно участвовавший в переговорах, проводившихся в Осло. Госсекретарь Кристофер и российский министр иностранных дел Андрей Козырев должны были стать свидетелями подписания соглашения.

Утром 13 сентября атмосфера вокруг Белого дома была наэлектризованной и напряженной. Мы пригласили на это мероприятие более двух с половиной тысяч человек, над его организацией работали Джордж Стефанопулос и Рам Эмануэль. Я был особенно рад, что этим занимался Рам, так как раньше он служил в израильской армии. На церемонии должны были присутствовать президент Картер, при участии которого были заключены Кэмп-Дэвидские соглашения между Египтом и Израилем, а также президент Буш, который совместно с Горбачевым организовал в 1991 году переговоры в Мадриде с участием Израиля, палестинцев и арабских государств. Президент Форд тоже был приглашен, однако не смог прибыть в Вашингтон до состоявшегося вечером обеда по случаю заключения соглашения. Приглашения получили все бывшие госсекретари и помощники президентов по национальной безопасности, предпринимавшие усилия для мирного урегулирования разногласий между Израилем и Палестиной в течение последних двадцати лет. Челси и дети Гора не пошли в это утро в школу, чтобы не пропустить такое событие.