Билл Клинтон - Моя жизнь

Америка пребывала в шоке от этой трагедии, унесшей жизни 168 человек, включая девятнадцать детей, которые во время взрыва находились в размещавшемся тут же детском саду. Большинство погибших были федеральными служащими, работавшими в расположенных в этом здании правительственных учреждениях. Высказывались предположения о том, что взрыв был устроен исламскими экстремистами, но я посоветовал не торопиться с выводами о национальной и религиозной принадлежности преступников.

Вскоре после взрыва полиция Оклахомы арестовала Тимоти Маквея — ветерана американской армии, не сумевшего сделать карьеру и возненавидевшего федеральное правительство. 21 апреля Маквей уже находился в руках ФБР, и ему было предъявлено обвинение. Взрыв федерального здания был совершен 19 апреля, потому что именно в этот день два года назад ФБР осуществило штурм штаб-квартиры секты «Ветвь Давидова» в Вако, штат Техас. Для правых экстремистов это событие стало символом правительственного произвола и необоснованного применения силы. С годами антиправительственные настроения в Америке усиливались, и у все большего числа американцев естественный для нашего народа скептицизм по отношению к правительству перерастал в откровенную ненависть. Эта ненависть привела к появлению экстремистских вооруженных группировок, которые отрицали легитимность федерального правительства и претендовали на право самим вершить закон.

Атмосферу враждебности усиливали ведущие ток-шоу, ядовитая риторика которых ежедневно заполняла радиоэфир, а также интернет-сайты, призывавшие американцев выступать против правительства и дававшие практические советы, как это делать, включая инструкции по изготовлению бомб в домашних условиях.

После взрыва в Оклахома-Сити я старался утешить тех, кто потерял близких, и успокоить всех граждан страны, а также прилагал все усилия к тому, чтобы обеспечить защиту Америки от терроризма. За два года, прошедшие после взрыва в Центре мировой торговли, я увеличил финансирование подразделений по борьбе с терроризмом в ФБР и ЦРУ и призвал их к более тесному сотрудничеству. Наши усилия принесли плоды: нам удалось разыскать, вернуть в Соединенные Штаты и отдать под суд несколько бежавших за границу террористов и предотвратить террористические атаки на здание Организации Объединенных Наций и туннели Линкольна и Холланд в Нью-Йорке, а также захват самолета, следовавшего рейсом Филиппины — западное побережье США.

За два месяца до взрыва в Оклахома-Сити я представил Конгрессу законопроект по борьбе с терроризмом, помимо прочего предусматривавший увеличение на тысячу человек численности сотрудников антитеррористических подразделений правоохранительных органов; создание нового антитеррористического центра под управлением ФБР для координации наших усилий; разрешение в случае угрозы применения террористами химического, биологического и ядерного оружия привлекать к осуществлению антитеррористических операций внутри страны военных экспертов, которым обычно запрещено в них участвовать.

После трагедии в Оклахома-Сити я попросил лидеров Конгресса срочно рассмотреть этот законопроект, а 3 мая в целях его усиления предложил внести в него ряд поправок: расширить доступ правоохранительных органов к финансовой информации; предоставить им право без разрешения суда использовать электронные средства наблюдения в отношении лиц, подозреваемых в террористической деятельности, отслеживая их перемещения по стране; усилить наказание для тех, кто сознательно содействует террористам в приобретении оружия или взрывчатых веществ для осуществления терактов, направленных против действующих или вышедших в отставку федеральных служащих и членов их семей; обязать производителей вводить в состав взрывчатых веществ специальные маркеры, позволяющие устанавливать их происхождение. Некоторые из этих мер вызвали возражения, но, как я сказал одному журналисту 4 мая, «терроризм — это основная угроза безопасности американцев». Хотелось бы, чтобы я оказался не прав.

В воскресенье мы с Хиллари прилетели в Оклахома-Сити для участия в заупокойной службе. Церемония была организована Кэти Китинг, супругой губернатора Фрэнка Китинга, с которым я познакомился более тридцати лет тому назад, когда мы оба были студентами Джорджтаунского университета. Фрэнк и Кэти все еще испытывали глубокую боль, но несмотря на это им, как и мэру Оклахома-Сити Рону Норику, пришлось руководить спасательными и поисковыми работами, а потом заняться организацией траурной церемонии, на которой должны были присутствовать все жители города. Участники заупокойной службы стоя аплодировали словам преподобного Билла Грэма: «Дух этого города и этой нации не сломлен». В своем взволнованном выступлении губернатор заявил, что, если кто-то думает, что американцы утратили способность любить, заботиться и быть храбрыми, этому человеку нужно побывать в Оклахоме.

Я обратился к нации с такими словами: «Вы очень много потеряли, но вы потеряли не все. И вы, конечно, не потеряли Америку, потому что мы все будем поддерживать вас столько, сколько потребуется». Я рассказал о письме, которое получил от молодой вдовы, матери троих детей. Ее муж был убит террористами, в 1988 году взорвавшими над Локерби в Шотландии самолет компании «Пан-Американ», который следовал рейсом 103. Она просила тех, кто потерял своих близких, не впускать ненависть в свои сердца, а вместо этого «завершить то, что уже не смогут сделать погибшие, которых они любили, чтобы их гибель не была напрасной». После того как мы с Хиллари встретились с родственниками нескольких жертв трагедии, мне также пришлось напомнить себе эти слова. Среди погибших агентов Секретной службы был Ал Вичер, который, перед тем как уехать в Оклахому, служил у меня в охране. На траурной церемонии присутствовали его жена и трое детей.

Жертвы трагедии были теми, кого нередко пренебрежительно называют «федеральными бюрократами», и они погибли потому, что служили своей стране, помогая старикам и больным, фермерам и ветеранам, потому что защищали наши законы. У них были родные, друзья, соседи, они были членами различных клубов, работали в местных общинах. Однако эти люди почему-то стали ассоциироваться с бездушными бюрократами, паразитирующими на федеральном бюджете и злоупотребляющими властью, причем не только в больном сознании Тимоти Маквея и его сторонников, но и в умах других людей, стремившихся к власти и деньгам. Я поклялся себе больше никогда бездумно не использовать словосочетание «федеральный бюрократ» и сделать все возможное, чтобы разрушить атмосферу озлобления и фанатизма, которая оказалась питательной почвой для приведшего к трагедии безумия.