Билл Клинтон - Моя жизнь

В конце месяца я объявил, что экономия бюджетных средств в текущем году превысит 200 миллиардов долларов, а за десять лет прогнозируемый профицит должен составить более 4 триллионов долларов. Я еще раз предложил зарезервировать около 2,3 триллиона долларов для реализации программы социального обеспечения и 550 миллиардов долларов — на программу «Медикэр». Похоже, мы все же сумеем справиться с проблемой выхода на пенсию многочисленного поколения беби-бума.

Я также участвовал в ряде избирательных мероприятий, чтобы поддержать демократов в Аризоне и Калифорнии и помочь Терри Маколиффу собрать недостающие финансовые средства для организации в августе съезда демократической партии в Лос-Анджелесе. Мы с ним тесно сотрудничали в процессе проведения избирательной кампании Ала Гора при посредстве моего политического директора Миниона Мура.

По данным большинства опросов общественного мнения, Гор отставал от Буша, и 28 июня на моей пресс-конференции журналист телепрограммы новостей канала NBC спросил меня, не происходит ли это потому, что избиратели связывают имя Ала со «скандалами» в нашей администрации. Я ответил, что нет доказательств, которые позволили бы считать, что избиратели наказывают Ала за мои ошибки; единственное, в чем его обвиняли, это нарушение закона о сборе средств на избирательную кампанию, но он был невиновен; а другие так называемые «скандалы» оказались фальшивкой: «Слово “скандал” годами используется здесь для того, чтобы создать шум из ничего». Я также сказал, что знаю три вещи об Але Горе: он оказал более позитивное влияние на положение дел в нашей стране, чем любой из его предшественников; у него правильная позиция по различным вопросам; он поможет дальнейшему процветанию нашей страны. Гор хорошо представляет, что сулит нам будущее, все его возможности и проблемы. Я верил, что если все избиратели будут это понимать, то Ал победит.

В первую неделю июля я объявил о том, что в нашей экономике за годы моего президентства создано 22 миллиона новых рабочих мест. Затем я отправился к Дому солдат-ветеранов, находящемуся в нескольких километрах к северу от Белого дома, чтобы взять под защиту и объявить памятником старый коттедж, который Авраам Линкольн и его семья использовали как летний дом в те времена, когда над рекой Потомак летали тучи комаров и еще не было кондиционеров. Домом пользовались еще несколько других президентов. Эта был один из объектов проекта Хиллари «Сохраним богатства Америки», и нам хотелось быть уверенными в том, что старый памятник будет под охраной и тогда, когда мы покинем Белый дом.

Одиннадцатого июля я открыл в Кэмп-Дэвиде саммит с участием Эхуда Барака и Ясира Арафата. Мы пытались устранить оставшиеся препятствия для заключения мира или, по крайней мере, уменьшить разногласия, чтобы еще до моего ухода добиться результата, к достижению которого, по их словам, стремились оба лидера.

Барак и Арафат приехали на саммит с разными ожиданиями. Барак очень настаивал именно на саммите, потому что отдельные договоренности 1993 года и соглашение в Уай-Ривер не решили его проблемы. 180 тысяч израильских поселенцев на Западном берегу и в Газе обладали огромным влиянием. Каждая израильская уступка, которая не сулила возможности полностью покончить с террором и добиться от палестинцев официального признания того, что конфликт завершен, давалась ценой огромных усилий. Барак уже дважды уцелел после голосований по вотуму недоверия в кнессете, когда для его вынесения не хватило всего двух голосов. Он тоже очень хотел заключить соглашение до сентября, так как Арафат предупредил, что в противном случае объявит о создании палестинского государства в одностороннем порядке. Барак считал, что если он представит всесторонний мирный план гражданам своей страны, они проголосуют за него при условии, что будут обеспечены главные интересы их государства: безопасность, защита религиозных и культурных памятников и святынь на Храмовой горе, отказ палестинцев от требования предоставить им безусловное и неограниченное право на возвращение в Израиль и их заявление о завершении конфликта.

Арафат, напротив, не хотел, или пока не хотел, приезжать в Кэмп-Дэвид. Он почувствовал себя ущемленным, когда израильтяне сконцентрировали свое внимание на переговорах с сирийцами, и был зол из-за того, что Барак не выполнил своих прежних обязательств по передаче под управление палестинцев ряда территорий на Западном берегу, включая деревни в окрестностях Иерусалима. В глазах Арафата одностороннее решение вывести израильские войска из Ливана и готовность вернуть Сирии Голанские высоты ослабили позицию Барака на переговорах. Пока Арафат терпеливо продолжал мирный процесс, Ливан и Сирия, придерживаясь жесткой тактики, добились большего. Арафату требовалось еще две недели для разработки его предложений. Он хотел получить как можно больше территорий на Западном берегу и в Газе, в идеале — сто процентов; полный суверенитет над Храмовой горой и Восточным Иерусалимом, за исключением районов, где жили евреи; а также найти такое решение проблемы палестинских беженцев, которое не заставило бы его отказаться от их права на возвращение.

Как это всегда бывает, каждый лидер более четко представлял свою собственную позицию, чем точку зрения партнера по переговорам. В этих условиях вероятность успеха саммита была невысока, но все же я решил его провести, потому что считал, что в противном случае мирный процесс наверняка будет сорван.

В первый день я попытался убедить Арафата позабыть о прошлых обидах, сосредоточиться на предстоящей работе и договориться с Бараком о процедуре решения проблем, особенно наиболее сложных из них, касающихся территории, поселений, беженцев, безопасности и Иерусалима. Как это произошло и в Шепердстауне, Барак в ходе переговоров захотел на пару дней взять паузу. На этот раз это было не так важно: Арафат не имел подготовленной позиции и оказался в незнакомой для него ситуации. Дело в том, что на прошлых переговорах он просто ждал, пока не получит наилучшее из возможных предложений по таким проблемам, как территория, аэропорт, дороги и освобождение заключенных, от Израиля, а взамен обещал приложить все усилия по обеспечению его безопасности. Теперь, если мы хотели добиться результата, Арафат должен был сам пойти на компромисс по конкретным вопросам: он мог или получить сто процентов земли на Западном берегу, или меньшую территорию, но неограниченное право на возвращение палестинцев. Арафату также нужно было пойти навстречу Израилю по вопросам обеспечения его безопасности от нападений врагов к востоку от реки Иордан.