Суад Мехеннет - Мне сказали прийти одной [litres]

Когда она говорила с Перо по Skype, я стояла так, чтобы он не мог меня видеть, на случай если эмир наблюдает за ним. Я слышала, как Перо говорил матери, что ее и его тетю заберут из Антакьи и привезут увидеться с ним в Сирии.

Абу Адам предупредил, что эмир Перо может попытаться уговорить их пересечь границу Сирии из соображений безопасности. «Но не соглашайтесь на это, – сказал он. – Можете сказать ему, что по законам ислама он уже совершил грех, отправив мальчика сражаться без разрешения родителей. Вы две женщины и не можете путешествовать с незнакомцами по Сирии. Это ваш сын должен приехать увидеться с вами.

Багика повторила Перо именно эти слова. Поговорив с другим человеком, который, кажется, был с ним в одной комнате, Перо наконец согласился. Также он попросил мать привезти ему теплые носки, кожаную куртку, футболки, пенициллин и другие антибиотики.

– Он выглядит очень усталым, – сказала Багика после разговора. – Одет он в футболку. И он был не один.

– Возможно, он и приедет не один, – обеспокоенным голосом сказал Митко. – Это может быть опасно, но я не могу сидеть здесь и смотреть, как теряю сына.

Я связалась с Питером Финном и сказала ему, что семья готовится к путешествию в Антакью.

– Я по-прежнему не хочу видеть тебя возле границы, – сказал мне Питер. – Мы должны быть осторожны.

Я была разочарована, что не могу поехать с семьей Перо в Турцию, но я поддерживала связь с Серс с помощью смс и телефонных звонков. У Митко был знакомый в турецкой полиции, который помог ему связаться с подразделением по борьбе с терроризмом на турецко-сирийской границе.

Багика поддерживала контакт с сыном, повторяя ему, что на встречу приедут только она и Серс. Отец вылетел в Турцию без ведома Перо, на несколько дней раньше женщин, чтобы встретиться с полицией в приграничном регионе.

Предполагалось, что Перо встретится с Багикой и Серс в отеле в Антакье. Планировалось, что он проведет с ними несколько часов и заберет одежду и вещи, которые по его просьбе привезет мать.

«Он уже там, он приехал?» – я нервно бомбардировала Серс смс из Германии, пока они со своей невесткой сидели в вестибюле отеля и ждали.

«Пока нет», – отвечала она.

Перо должен был приехать уже двадцать минут назад.

Все волновались, что Перо приедет не один и что тот, кто будет с ним, нападет на родных, если они попытаются увезти мальчика. Полицейские и Митко прятались в машине неподалеку от отеля. Планировалось, что сотрудники турецкого подразделения по борьбе с терроризмом заберут Перо в участок, как будто арестовывают его, а потом отвезут Перо и его родных в аэропорт, чтобы в тот же день они могли улететь в Германию.

«Я послала ему сообщение и спросила, где он. Он только что ответил, написал, что будет в три часа дня», – написала мне Серс.

Около половины третьего она позвонила, чтобы сообщить, что полицейские офицеры, переодетые в гражданское, заняли посты в вестибюле и в машинах, припаркованных у выходов. «Это как в кино! Я так нервничаю, Суад! Как ты вообще делаешь свою работу, не понимаю!»

Через тридцать минут я получила сообщение от Серс: «Он прислал сообщение моей невестке. Спрашивает, где она, и говорит, что едет».

Я нервно смотрела на телефон, сосредоточиться на чем-то еще я совершенно не могла. Через десять минут пришла еще эсэмэска: «Он здесь, полицейские с нами, мы все плачем, не могу говорить сейчас, мы выезжаем в полицейский участок, а потом – в аэропорт. Я прилечу вечером».

Позже я узнала, что Перо приехал один, на автобусе. Митко, прятавшийся вместе с офицером полиции, дал сигнал, что это его сын. Тогда полицейские выскочили из машин, схватили Перо за руки и отвели в отель, где ждали мама и тетя мальчика.

Позже Серс рассказала, что даже Митко заплакал, когда увидел, что Перо обнимает мать.

Серс впервые видела слезы на глазах своего брата.

«Малыш был немного испуган, когда его схватили», – говорила Серс.

Он спросил полицейских, не может ли он помолиться, прежде чем они его заберут, и они разрешили.

Серс показала мне и Майклу видео, которое она сняла на телефон, пока они ехали в аэропорт вместе с Перо. Турецкий офицер полиции повернулся к ним и разговаривал с Перо.

– Если бы ты остался там дольше и перешел к следующему шагу, ты бы понял, что вступил на неправильный путь, – сказал офицер. – Благодари Аллаха, что тебе удалось оттуда выбраться!

Перо ничего не ответил.

– У кого есть право призывать к джихаду? Нельзя так просто призвать к нему. Есть определенные правила, – продолжил офицер. – Что важно – так это семья. Никогда не ставь то, что ты делаешь, впереди родных.

– Я думал, что это правильный путь, – сказал Перо.

Когда Перо с матерью и тетей сошли с трапа самолета в аэропорту Франкфурта, он был арестован немецкой пограничной полицией и его препроводили в штаб-квартиру полиции во Франкфурте. Там я и встретилась с Серс, пока она ждала, когда выйдут ее невестка и племянник.

Семья Перо и Абу Адам разработали для мальчика программу, чтобы он снова мог вписаться в немецкое общество. От группы его оторвали, но мозги в ней промывали хорошо. «Я сказал родственникам, что теперь мы должны много работать, чтобы он в конце концов снова туда не вернулся, – сказал мне Абу Адам. – Уверен, что они попытаются с ним связаться и попросят его вернуться».

Он был прав. Я видела и других людей, которых перехватывали на их пути к джихадским группировкам в Афганистане, Сомали или Йемене. Они могли не добраться до них с первого раза, но очень часто возвращались к общению в тех же самых кругах, что и раньше, и добивались успеха со второй попытки. На самом деле, когда они в конце концов достигали своей цели, они получали даже больше уважения, потому что их не остановили препятствия в продвижении к правильному пути и они не упустили шанса умереть как мученики. Случай с Перо отличался от других: он не был полностью убежден в джихадской идеологии и был не таким, как те, кто просто выполняет приказы. На самом деле Перо считал, что он спасает «угнетенных сирийских мусульман, которых притесняет Асад». Это была история, которую ему рассказали, и он знал, что в этом состоит долг любого мужчины-мусульманина. Еще существовала возможность вернуть мальчика обратно в общество, но для этого требовались серьезные усилия не только со стороны его семьи, но и со стороны религиозных авторитетов, которые могли бы ему объяснить, что его друзья и «эмир», как он называл лидера группировки, вырывают слова Корана из контекста или переиначивают их так, чтобы они служили их целям.

– Теперь нам нужно промыть ему мозги, – продолжил Абу Адам. – Они загрязнены, а мы должны их очистить.

Перо был счастливчиком. Он выбрался живым. Большинство других беглецов обратно не возвращались.