Суад Мехеннет - Мне сказали прийти одной [litres]

Абу Адам и родные мальчика много месяцев работали вместе, чтобы выдернуть Перо из того окружения, куда он попал. Они уничтожили все его адреса электронной почты, изменили номера телефонов и закрыли страницу в Facebook. Потом был еще человек, которого Митко подозревал в том, что именно он подготовил все, необходимое для отъезда его сына и других молодых людей. Митко сообщил о нем в полицию. Полицейские сказали, что им об этом мужчине известно и что он уже засветился во время их расследований, но, для того чтобы отправить его за решетку, доказательств не хватало.

Митко хотел убедиться, что этот человек, немец турецкого происхождения, будет держаться от его сына подальше, поэтому взял бразды правления в свои руки. «Я ходил к нему домой, – рассказал он мне, – и сказал ему: «Если ты или кто-нибудь из твоих так называемых братьев еще когда-нибудь приблизится к моему сыну, я клянусь Аллахом, что твоя голова покатится прямо к ногам этого вашего эмира. Тебе это понятно?»

Мужчина кивнул в знак согласия, и Митко ушел, довольный, что его послание дошло до адресата. Ни этот мужчина, ни его помощники больше никогда и близко не подходили ни к Перо, ни к родным мальчика.

Перо окончил школу и прервал отношения со старыми друзьями. Однажды, примерно полтора года спустя, я встретила его на улице – он держал за руку девушку. Оба были одеты в джинсы и модные футболки, волосы девушки свободно развевались на ветру, не прикрытые никаким шарфом. Перо смеялся и шутил. Он снова напоминал того маленького мальчика, который много лет назад нес торт с мисс Пигги.

Некоторые из его друзей позднее покинули ту группировку, в которой были в Сирии, и присоединились к другой – той, которая называла себя «Исламское государство Ирака и Леванта» или ИГИЛ, объявившей о своем существовании прошлым летом. Я узнала, что Абу Талха, который когда-то был рэпером по имени Десо Дог, тоже присоединился к ней.

7 января 2015 года Европа испытала болезненный удар. В центре Парижа два брата, Саид и Шериф Куаши, устроили смертельное нападение на персонал редакции французского сатирического журнала «Шарли Эбдо» из-за карикатур на пророка Мухаммеда, которые привели исламистов в ярость. Во время теракта погибли двенадцать человек. Братья были убиты полицейскими при попытке задержания в Даммартене-ан-Гоэль, городке, расположенном к северу от французской столицы.

9 января другой мужчина по имени Амеди Кулибали захватил магазин кошерных продуктов в другой части Парижа, убив еще пять человек и взяв пятнадцать в заложники. В конце концов, он тоже был застрелен полицейскими.

Франция уже не раз становилась мишенью связанного с религией терроризма, и ее собственная история колонизации и вторжения на Ближний Восток и в Северную Африку была пропитана насилием. После захвата Алжира в XIX веке и контроля над Сирией и Ливаном после Первой мировой войны Франция воспринималась многими мусульманами как государство-агрессор с имперскими замашками. Долгая и кровавая алжирская война за независимость и запоздалая переоценка в ней роли Франции, которую до сих пор принимали далеко не все части французского общества, еще сильнее обострили враждебность со стороны мусульманского мира. В 1983 году ливанские боевики «Хезболлы» взорвали бараки французских десантников в Бейруте, а в девяностые годы алжирская исламистская террористическая организация ВИГ угнала французский самолет и взорвала бомбы на станциях метро в Париже. Еврейские организации по всей Франции, в том числе школы, рестораны и синагоги, постоянно становились мишенями исламских террористов.

Многие французские мусульмане пережили ранее один из колониальных конфликтов с Францией, или через них прошли члены их семей. Эти сообщества исторически ощущали себя выброшенными из французского общества, и не последнюю роль в этом сыграло их трудное экономическое положение. Начиная с семидесятых годов, пригороды городов быстро растущего государства, которое после Второй мировой войны переживало нечто вроде экономического подъема, заселялись в основном иммигрантами из Северной Африки. И с того времени эти места рука об руку шли с высоким уровнем безработицы и неразвитыми социальными структурами. Кто мог себе это позволить, те уезжали. В наши дни пригороды так и были заселены главным образом иммигрантами и их семьями и часто становились местом действия антиправительственных выступлений.

Братья Куаши заявляли, что они напали на редакцию «Шарли Эбдо» от имени «Аль-Каиды» на Аравийском полуострове, а заснятый на видео Кулибали клялся в верности Исламскому государству.

Как и сотни других журналистов со всего мира, я отправилась в Париж, чтобы писать об этих терактах. Особенно меня интересовала роль жены Кулибали Хайят Бумедиен. Последний раз ее видели в видеозаписи от 2 января в компании с другим мужчиной, связанным с террористами. Они были на паспортном контроле в аэропорту Стамбула. Офицеры разведки считали, что она уже пересекла сирийскую границу и теперь «живет под защитой халифата». В средствах массовой информации тиражировали ее сделанные много лет назад фотографии в бикини вместе с Кулибали и задавали вопросы о том, как и почему изменились жизни этих людей.

Я многие годы исследовала, как становятся радикалами женщины, и мне было интересно, можно ли провести параллели между тем, что случилось с Бумедиен, и другими женщинами в такой же ситуации. Много лет назад я встречалась с Фатихой аль-Меджати и Маликой эль-Аруд – двумя женщинами, которые в молодости не проявляли особого интереса к религии, но тем не менее нашли свой путь к исламскому радикализму.

Эти женщины рассказали мне, что их одежда и образ жизни когда-то были очень западными. У Малики даже была внебрачная дочь в ту пору, когда женщина еще не нашла свой путь к исламу. Они говорили, что их интерес к религии был связан с событиями международной политики: арабо-израильским конфликтом, войной в Ираке и войной в Чечне. Обе женщины подтолкнули к радикализму и своих мужей.

Аль-Меджати и эль-Аруд никогда не встречались лично, но их мужья были очень близки к Усаме бен Ладену в Афганистане, где все они жили в начале 2000-х годов.

Я познакомилась с Фатихой в Касабланке в 2007 году. Много лет назад она была учительницей в частной школе в Марокко, но после того, как вырос ее интерес к исламу, коллеги заметили изменения. Она перестала носить юбки и стала прикрывать голову. Директор школы просил ее изменить свои взгляды, но Фатиха отказалась.

Один из ее учеников Абдулкарим аль-Меджати был вдохновлен религиозным пылом женщины. Они начали встречаться, чтобы поговорить об исламе и политике. Аль-Меджати сказал Фатихе, что хочет на ней жениться. Она отказалась, указав на то, что он младше ее.