Сева Новгородцев - Настоящий джентльмен. Часть 1

Эти семь слабосильных лет сказались на семейной жизни. Поправившись, Алик поехал на юг Франции к знакомым, которые занимались ремонтом и продажей недвижимости. Там он окреп, приобрел навыки и постепенно переместился на французскую Ривьеру, Лазурный Берег, или, на языке приехавших туда «новых русских», попросту — «Лазурку».

Как-то при встрече Алик со смехом пересказывал мне типичную реакцию такого заказчика на отделанную виллу: «Чё ты мне тут сделал?».

Потом я совсем потерял его из виду, а засевши за эту книгу, поинтересовался его дальнейшей судьбой, и в Сети нашел 16 строительных фирм, все в Лондоне, директором которых числится наш герой.

У Ирины тоже своя компания — она трудится в области образования, проработав несколько лет преподавателем в частной школе, и занимается размещением студентов из других стран в британских заведениях.

Тем временем я каждую неделю писал свою рок-программу. Например, 22 февраля 1985 года, передача по письмам:

Положение с письмами напоминает мне ситуацию на Суэцком канале: корреспонденцию суэцких граждан не проверяют, но письма антисуэцкого содержания не доставляются.

15 ноября 1985 года, конец «застоя» (передача об Оззи Осборне):

Пора по-новому взглянуть на то, что казалось привычным и даже традиционным. Возьмем, например, хорошо знакомую песню «Коробейники» — о чём в ней поётся? Проанализировав текст, понимаем, что герой песни занимается перепродажей галантерейных и текстильных товаров с целью приобретения выгоды, да при этом еще склоняет свою покупательницу, молодую жительницу села, на безнравственный поступок. Мы имеем дело с моральной нечистоплотностью и воспеванием спекуляции, наживы, подпадающими под статью 54 УК РСФСР.

А вот песня «Из-за острова на стрежень» — вы никогда не задумывались, о чем в ней поется? А в ней описан случай, так сказать, частной жизни Степана Разина, когда Стенька орудовал в низовьях Волги и привел на свою расписной челн персидскую княжну. Без ее согласия и взаимности справил очередную «новую свадьбу», а наутро, слыша ропот, бросил персиянку за борт, в набежавшую волну. То есть, получается, силой привёл, использовал, а потом утопил. Сегодня гражданину Разину полагалась бы 102 статья Уголовного кодекса — умышленное убийство с отягчающими обстоятельствами. Какой пример подает он подрастающей молодежи? По-моему, медленный вальс «Из-за острова на стрежень» нужно немедленно изъять из репертуара молодежных дискотек!

Записи советских подпольных групп начали появляться у меня с середины 1980-х годов. Приходили они через третьи или четвертые руки, в виде аудиокассет МК 60-1 или бобин с лентой для стереозаписи фабрики «Свема» из города Шостка Сумской области. (Как мне сообщали знающие люди, она считалась в СССР стратегическим объектом.) В лучших традициях подполья и конспирации никаких пояснительных записок носители не имели, так что по почерку или составу чернил вычислить корреспондента было невозможно.

Время было отчужденное: Би-би-си глушили, письма из Союза перлюстрировали, международный разговор по телефону даже с центральными городами — Москвой или Питером — надо было заказывать за трое суток. Было очевидно, что его будут прослушивать.

Таким образом, у меня не было никакой информации по присланной музыке — ни названия группы, ни списка песен, ни имен участников, так что и сказать в эфире было нечего. В редакционные правила Корпорации это никак не вписывалось. Кроме того, я понимал, что после подобной передачи бдительные стражи на том конце быстро бы привлекли подпольных рокеров к ответственности.

Так продолжалось до августа 1986 года, когда мне привезли только что изданный альбом «Red Wave» — «Красная волна». Пластинка двойная, каждая сторона винилового диска посвящена одной команде: «Аквариум», «Кино», «Алиса», «Странные Игры». Оформление незатейливое — аккуратно вырезанные из черно-белой фотографии солисты все четырех групп — Кинчев, Цой, Гребенщиков и некий юноша в черной балаклаве стояли на фоне цветной картинки собора Василия Блаженного и гостиницы «Россия».

Главная прелесть этого диска была в названии выпустившей его фирмы: «Big Time Records», США. Американское происхождение сразу открывало путь в эфир, поскольку Би-би-си могла официально заплатить калифорнийской компании за эфирное время, а я мог, наконец, воспользоваться сопроводительными заметками, без которых эфир был бы бессловесным. По счастью, в моем архиве сохранились тексты этих передач, поэтому могу процитировать по оригиналу.

« Прежде всего возникает естественный вопрос — что за пластинка, кто выпустил, кто дозволил? Альбом выпущен в Лос-Анджелесе, аннотация на конверте проливает некоторый свет.

«Последние два года, — говорится в ней, — я ездила в Советский Союз, и мне посчастливилось познакомиться и сотрудничать с одними из наиболее творчески одаренных музыкантов в мире. Все они музыканты подпольные, они не признаны властями и не могут получать деньги за свои выступления и записи. Их неофициальный статус, однако, позволяет им быть полностью свободными и создавать свою музыку. Музыка эта, хоть и не продается в магазинах, но расходится с рук по всей стране. Неофициальные группы более популярны, чем многие из официальных рок-ансамблей. Мне удалось доставить на Запад эту музыку в надежде создать лучшее взаимопонимание между народами. Музыка не знает границ!»

Подписано: Джоанна Стингрей, 1986 год.

В Америке на эту пластинку появились рецензии. Из них мы узнаём, что, во-первых, Стингрей — это не настоящая фамилия, а псевдоним, что она певица и музыкант, что ей 25 лет и что два года назад в Ленинграде она случайно познакомилась с гитаристом, с чего всё и началось.

На основе лент, вывезенных Джоанной, и была создана эта пластинка, фирма «Big Time Records» отпечатала ее десятитысячным тиражом. Пластинка эта представляет для меня интерес хотя бы потому, что качество записи в ней самое чистое из того, что до сих пор попадалось».

После этого прозвучала песня группы «Странные Игры» — «Эгоцентризм 2», и я зачитал ее текст:

«Предупреждая всевозможные критические нападки, хочу сразу оговориться, что стихи написаны французским поэтом Раймоном Кено, опубликованы и, соответственно, залитованы в СССР.

Более того, из представленных на пластинке песен нет ни одной с каким-нибудь сомнительным или доморощенным текстом. Все они позаимствованы у французских поэтов, поэтому ни в литературном, ни в цензурном, ни в идеологическом смысле к группе претензий быть не может. Ещё одна песня называется «Метаморфозы», она написана на слова Жана Тардье: