Петр Лебеденко - В излучине Дона
- Название:В излучине Дона
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Воениздат
- Год:1965
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Петр Лебеденко - В излучине Дона краткое содержание
Гвардии полковник в отставке Петр Павлович Лебеденко — кадровый военный, участник первой мировой и гражданской войн. Во время описываемых событий он командовал танковой бригадой. Автору удалось передать обстановку тех дней, трудности, с которыми столкнулись танкисты, героизм воинов.
В излучине Дона - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Освежившись холодной родниковой водой, подхожу к Хорошеву. Он весь день так и провел на одном месте, в тени дубов. Предупреждаю его, что иду проверять своих танкистов. Подполковник рассеянно, думая о чем-то своем, смотрит на меня и машет рукой, дескать, иди куда хочешь, меня все это теперь мало интересует…
Со мной Прохорович и наши ординарцы. Вот и овраг, где расположился со своим хозяйством Мельников. Сколько здесь новых воронок, буквально нет живого места.
Капитан сильно осунулся. Отплевываясь от пыли, набившейся в рот, жалуется на потери:
— Всего полдесятка машин на ходу осталось. А семидесяток — ни одной. Уж очень горючие…
Мне не надо пояснять, что кроется за словом «горючие». У Т-70 слабая броня и два мотора. В один из них угодит снаряд, и вот тебе пожар. Вообще, горят эти машины чаще других.
Прохорович с комиссаром батальона отправляются проведать раненых, потолковать с ними и заодно проследить за их эвакуацией в тыл. Мы с Мельниковым остаемся одни. Сидим, привалившись спиной к танку, курим и молчим.
Темень охватила уже почти все небо, лишь на западе, сокращаясь на глазах, догорает узенькая светлая полоска. Там то и дело вспыхивают отблески, порой оттуда доносятся приглушенные расстоянием раскаты.
— Гроза, что ли? — произносит комбат.
Я молчу. За день накричался, и теперь даже языком шевелить трудно. Долго бездумно смотрю на багровые отблески. Иногда лениво шевелится мысль, что и в той стороне фронт, там проходят позиции 399-й стрелковой дивизии.
В стороне движутся две темные фигуры. В руках их угадывается плащ-палатка, в ней они несут стонущего человека.
— Кого это ранило? — кричит Мельников.
— Машу, телефонистку, — слышится в ответ голос санитарки.
— А ну, подождите!
Мельников спешит туда. За ним иду я.
Маша лежит с закрытыми глазами. Тонкое красивое лицо ее искажено гримасой страдания. Ноги укутаны шинелью.
— Что с нею? — спрашиваю санитарок.
— Шла линию исправлять. Рядом мина упала.
Маша с усилием поднимает веки, нащупывает взглядом меня:
— Товарищ комбриг, это вы? Как же я теперь без ноги? — На глаза ее навертываются слезы.
Как могу, успокаиваю:
— Ничего, Машенька, это не самое страшное. И без ног люди живут. Все будет в порядке. Выздоравливай. И пиши нам.
— Спасибо, Петр Павлович. А вы, родные, бейте фашистов без пощады.
Машу уносят. Мельников смотрит вслед, вздыхает и с неожиданной для него теплотой произносит:
— Хорошая девушка. Жаль, такая молодая и без ноги…
За спиной раздается лязг гусениц. Оборачиваемся.
— Вот это здорово! Еще одна машина вернулась, — радостно сообщает Мельников.
Это семидесятка. Механик-водитель сержант Михаил Лукьяненок выбирается из танка. Докладывает, что днем во время боя машину их подбили. Повреждения, хотя и небольшие, получили оба мотора. Исправить их удалось только к вечеру. А как начало темнеть, Лукьяненок завел танк и — наутек.
— Где командир экипажа? — осведомляется комбат.
— Ранен. Я его отправил на медпункт, — отвечает танкист.
Возвращаюсь на НП 32-й мотострелковой бригады. Начальник штаба уже собрал командиров подразделений.
Подвожу итоги боя. Хвастаться нечем. Потери довольно ощутимые, и задача не выполнена. Правда, противнику досталось, он отдал даже часть территории. Правофланговый батальон бригады занял вражеские окопы, но они под перекрестным огнем, и сообщение с ними затруднено. Поскольку тактической ценности отвоеванный участок не представляет, я приказываю отвести батальон на прежние позиции.
Разведка установила усиленное движение автоколонн с вражеской пехотой и боевой техникой.
Очень кстати прибыл капитан Самсонов из штаба корпуса. Он коротко информирует нас о положении на других участках. Из его сообщения стало ясно, что в целом наступление сорвалось. Правда, вначале имела территориальный успех 399-я стрелковая дивизия. Но к вечеру враг подтянул туда силы с других участков и при поддержке авиации перешел в контратаку. В результате наши отошли в исходное положение.
Так закончился двенадцатый день боев.
Отход
Разведывательные донесения стали традиционными. Вот и опять сообщается: замечено оживленное движение в тылу противника, к фронту идут машины с людьми и техникой. Исполняющий обязанности командира 28-го танкового корпуса полковник Пошкус отдает распоряжение подготовиться к обороне.
Всю ночь пехота роет траншеи в рост человека, танкисты закапывают боевые машины, саперы минируют танкоопасные направления. Вперед выдвигаются усиленные посты наблюдения. Из тыла подвозятся дополнительные запасы горючего и боеприпасов.
Мельникову Кохреидзе подбросил несколько машин. Теперь их в батальоне двенадцать. Но половину я забираю в свой подвижной резерв.
День 6 августа начинается с тревожного ожидания. Время идет, а противник активности не проявляет. Лишь изредка делает артиллерийские налеты, которые, впрочем, урона нам не причиняют. Даже вражеские бомбардировщики не появляются. В воздухе только долго висят две «рамы». Они кружат над нашими боевыми порядками, заглядывают в тылы, наведываются к соседям.
Тишина напоминает предгрозовую. Это чувствуют все, и люди по-особенному серьезны, сосредоточенны.
В полдень из штаба корпуса получаю приказание: командование мотострелковой бригадой передать ее прежнему командиру, а самому вернуться к исполнению своих основных обязанностей.
Спешу сообщить эту приятную новость Хорошеву. И откровенно и искренне доволен за него и поздравляю.
— Ну, чего там, — с грубоватой сердечностью отвечает Петр Иванович. Он сразу оживляется, а просиявшие глаза его выдают радость.
Подполковник стряхивает с одежды приставшие травинки, поправляет фуражку и твердым шагом направляется к телефонисту.
— Ну-ка, вызови второго…
Мне уже тут делать нечего. Спускаюсь в балку, где расположен штаб пятьдесят пятой:
— Собирайтесь. Идем на старое место.
Грудзинский сразу же отдает необходимые распоряжения, и через несколько минут мы снимаемся с места.
По пути внезапно налетает невесть откуда взявшаяся тройка «юнкерсов». Спрятаться некуда, и мы ложимся прямо кто где оказался. Бомба падает совсем рядом. Но обошлось сравнительно благополучно — нас засыпало землей, а автоматчика из взвода охраны отбросило взрывной волной. Когда пришел в себя, оказалось, он потерял слух.
На лице бойца написан испуг. Он открыл рот, с недоумением осматривается вокруг и ничего не может понять. Потом молча показывает на свои уши.
— Ничего, — говорю я и тоже жестом показываю, что это, мол, контузия от взрывной волны. — Пройдет.
Автоматчик понимающе кивает головой.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: