Михаил Пашкевич - Афганистан: война глазами комбата

До Калай-Малика колонна прошла без выстрелов. Первый выстрел всегда неожиданный, как бы его не ждали. Он страшен тем, что он первый, и ты, даже примерно, не можешь представить, когда и откуда он будет сделан.

Первый выстрел прозвучал с противоположной стороны канала. Им был тяжело ранен командир группы саперов.

Так начался этот бой. Бой 12 мая 1987 года в чарикарской «зеленке». Колонна была встречена плотным огнем из развалин кишлака и с противоположного берега канала. Подавив мятежников огнем артиллерии, орудий БМП и танков, колонна продолжала движение. Останавливаться было нельзя. Если остановишься, возникнут сомнения, а если сомневаешься — задачу можно и не выполнить. Этого не должно быть ни при каких обстоятельствах.

Колонна медленно, давя сопротивление, идет вперед метр за метром. Вот впереди, в лесу, показался красный флаг, поднятый на самую высокую точку сторожевой заставы. Красный кусочек материи среди разрывов, грохота и пыли. Он вселяет надежду. Боевая колонна протянула ниточку «блока» от одной сторожевой заставы до другой. Она готова прикрыть собой людей и грузы, предназначенные для 19-й заставы.

Но мятежники так просто не отступают. «Блок» под постоянным огневым воздействием. То в одном, то в другом месте вспыхивает ожесточенная перестрелка. Но вот вроде все затихает, пора двигаться колонне с грузами.

Построение колонны в данных условиях следующее: первым идет танк или БМП, за ним две грузовые машины, затем снова танк, БМП или тягач. Колонна головой заходит в развалины Калай-Малика. Оттуда ударили безоткатные орудия и гранатометы. В ответ открыли огонь БМП и танки. В развалинах кишлака начали мелькать фигуры в черных длинных национальных рубашках, пытающиеся как можно ближе подойти к «блоку» и колонне.

Начался ближний бой. Не на жизнь, а на смерть. По радио докладывают:

— Я — Тридцать шестой. Танк горит!

В танке находятся заместитель командира батальона по вооружению майор М. Хомов.

— Как горишь? Что горит? Танк движется?

— Горит что-то сверху танка, танк еще движется.

— Дойдете до заставы?

— Попробуем!

Колонна остановилась. Убит водитель топливозаправщика. Двигатель машины работает. Мятежники простреливают место перед заправщиком, не давая возможности подойти к нему. Туда пополз майор Александр Иванович Комарянский. Приблизился к переднему колесу, привстал, пытается открыть дверцу машины. Но вдруг падает, схватившись руками за ноги. Обе ноги прострелены. Сколько еще будем стоять?

— Подавить огонь! Убрать с дороги заправщик!

Презрев смерть, пригибаясь за дувалом, к заправщику побежал командир автомобильного взвода (жалею, что тогда фамилию спросить не успел). Запрыгнул в машину, передвинув убитого водителя вправо. Колонна пошла вперед.

Еще одно совсем узкое место. В оконном проеме, в 30 метрах от БТР, появились фигуры двух мятежников в черных длинных балахонах. Инстинктивно сваливаюсь на броню БТР, как-то неудобно назад и на бок. Гранатомет смотрит прямо на меня. Пули шлепают по броне глухо и зло. Автомат дрожит в руках и замирает. Все. Кончились патроны в магазине, вроде же и же стрелял совсем. Рядом, из заднего люка, бьет из своего автомата верный друг и спутник во всех походах фельдшер батальона прапорщик Валерий Иванович Коробейников.

— Живем, Валерий Иванович?

— Живем, товарищ майор!

Из люка БТР подает заряженные магазины второй верный товарищ и постоянный спутник — командир отделения связи сержант Игорь Гык. Колонна подходит к заставе, есть возможность перевести дыхание. На сторожевой заставе, на самом высоком наблюдательном посту, майор Соколов корректирует огонь минометов, рядом с ним готовятся к бою два расчета АГС.

— Арсентьич, как дела?

— Нормально!

— Наши все живы?

— Пока все! Раненого Комарянского эвакуировали в госпиталь.

— Ну будь здоров.

— Хорошо, буду!

Война — это работа, где каждый должен знать свое дело и место. Майор Александр Арсентьевич Соколов прибыл в Афганистан в конце сентября 1986 года на должность начальника штаба отдельного батальона охраны. Всегда молчаливый, он производил впечатление замкнутого человека. Но это для посторонних. Человек по своей натуре очень ответственный, трудолюбивый, он быстро вошел в курс своих обязанностей и общих дел батальона. Пользовался большим авторитетом у окружающих. Соколову доверялись самые «горячие» и ответственные места во всех боевых действиях. В дальнейшем он был назначен на должность командира батальона, за проявленное мужество награжден двумя боевыми орденами и медалью «За отвагу». Это человек, на которого всегда можно было положиться.

…Провести колонну на заставу — это лишь половина дела. Хоть и важная, но только половина. Необходимо еще вывести обратно технику и людей. Но вот все мероприятия выполнены, можно возвращаться обратно. Замыкающим колонны с личным составом, отслужившим два года, но еще не уволенным, должен идти командир роты старший лейтенант Петр Васильевич Пономарев.

Если спросить у воевавших в «зеленой зоне», где безопаснее — в БТР или когда передвигаешься пешком от укрытия к укрытию, то мнения всегда разделяются: одни говорят — в технике, другие утверждают — вне техники. Пономарев повел свою группу пешком. Потерпев фиаско с колонной автомобилей, буксируемых танками и тягачами, мятежники решили уничтожить «блок» и личный состав, идущий пешком.

Чтобы выйти из кишлака Калай-Малик окончательно, требовалось преодолеть небольшое, давно незасевавшееся поле. А выйти из него можно было по единственной дороге, ведущей из развалил кишлака.

На этой дороге и была подбита БМП. Разгорелся ожесточенный бой. Подбитая машина мешала проходу другой техники с личным составом, уже снявшимся с «блока» и находившимся в колонне. Группа Пономарева по два человека начала по арыку преодолевать открытое место. Вокруг, отражая непрерывные атаки мятежников, сражались офицеры и солдаты мотострелкового батальона, стоявшего на «блоке». Появились раненые и убитые. Последними преодолевать поле должны были Пономарев и рядовой Сыч. Они уже приготовились прыгнуть в арык и поползти, когда пуля ударила и пробила навылет грудь солдата. Пономарев, сделав обезболивающий укол в ногу раненому, перевязал его. В это время мятежники перешли в атаку в очередной раз. Залегшие в арыке старший лейтенант Пономарев и рядовой Сыч расчетливо вели огонь, прикрывая друг друга и по мере возможности продвигаясь вперед. Вскоре от большой потери крови Сыч начал слабеть. Тогда Пономарев потащил его на себе.

Бой на поле у Калай-Малика продолжался. Мятежники не прекращали атак. Несколько их групп проникли в середину «блока», и бой закипел с новой силой. Подошедшим танком столкнули с проезжей части подбитую БМП, и «блок» продолжил движение. Около 17 часов последняя машина вышла из «зеленки». Старший лейтенант Пономарев в изодранном обмундировании, весь в ссадинах и крови доложил командиру батальона, что личный состав, вверенный ему, из «зеленой зоны» выведен полностью. Только пришлось бросить бронежилеты рядового Сыча и свой, потому что вынести их не было сил. Через несколько минут Пономарев потерял сознание. Его доставили в госпиталь, врачи определили: нервно-психическая травма. В госпитале он пролежал больше двух педель.