Джек Фэруэдер - Добровольный узник. История человека, отправившегося в Аушвиц

Примерно через неделю Фред передал через уборщиков штрафного блока записку, в которой сообщал, что не раскрыл подполье, но его силы на исходе и он просит дозу цианида. Однако доставить таблетку с ядом было не так-то просто: обыскивали даже его еду. Решено было подбросить в камеру Фреда зараженных тифом вшей — диверсию совершил один из уборщиков. Вскоре Фред заболел. Под конвоем его сопроводили в госпиталь, где за ним присматривали люди Витольда. Как только Фред вылечился от тифа, эсэсовцы, потеряв к нему интерес, расстреляли его [641].

Тем не менее опасность дальнейшего раскола и разоблачения подполья сохранялась. Члены социалистической ячейки пригрозили доносами на любого из санитаров, кого заподозрят в излишней лояльности к немцам. Некоторые прямо указывали на Деринга [642].

Осенью 1942 года новый главный врач лагеря, штурмбаннфюрер СС Эдуард Виртс, предложил своим подчиненным воспользоваться изобилием человеческого материала, доступного для исследований. Пациентам давали экспериментальные препараты для лечения таких заболеваний, как трахома, тиф, туберкулез и дифтерия. Очень часто заключенных заражали умышленно и беспорядочно накачивали непроверенными лекарствами, после чего оставляли умирать в страшной агонии. Один из врачей-эсэсовцев изучал то, как на пациентов влияет голод. Сначала он беседовал с жертвой и выяснял, чем и как человек питается, затем фотографировал жертву, делал инъекцию фенола и производил вскрытие. Извлеченные из тела жертвы внутренние органы — печень, селезенку и поджелудочную железу — он хранил в банках [643].

Заключенные работают на строительстве нового крематория и газовых камер в Биркенау. Ок. 1943 года.

Предоставлено Государственным музеем Аушвиц-Биркенау

Деринг отличался от других заключенных: во-первых, он занимал важную должность в госпитале, а во-вторых, не боялся компрометировать себя — делился с капо лекарствами, которые контрабандой проносили в лагерь, и демонстративно выполнял приказы нацистов о ненужных операциях. Однако нельзя забывать и о том, что многие санитары незаметно старались облегчить страдания пациентов и давали им лекарства и еду. В условиях существования в концлагере, когда от соучастия в убийстве зависела твоя собственная жизнь, никто не мог с уверенностью сказать, какие действия следует расценивать как сотрудничество с врагом, а какой поступок с этической точки зрения является допустимым. В конечном счете большинство заключенных лагеря прямо или косвенно были вовлечены в функционирование смертоносного механизма Аушвица.

Деринга всё чаще обвиняли в сотрудничестве с нацистами, и Витольд осознавал, что тоже в какой-то степени причастен к гибели множества людей. Он удвоил усилия по сбору сведений о преступлениях нацистов, несмотря на то что знал: его сообщения, скорее всего, никого не заинтересуют. Один из подпольщиков, Бернард Щверчина, работал на складах. Он составил список всех погибших заключенных главного лагеря с указанием вероятной причины смерти — 16 тысяч имен. В это же время появились первые результаты операции по сбору разведданных о масштабах массовых убийств заключенных в Биркенау. Людей, отравленных газом, в Биркенау не регистрировали, поэтому подпольщики, оценивая количество жертв нацистского террора, исходили из того, сколько составов с заключенными прибыло в лагерь. Полученная цифра — 502 тысячи отравленных газом евреев — существенно отличалась от реального показателя примерно в 200 тысяч человек.

Бернард Щверчина. Ок. 1939 года.

Предоставлено Государственным музеем Аушвиц-Биркенау

Вскоре стало известно, что пропали копии чертежей новых крематориев, которые строились в Биркенау, — чертежи выкрали подпольщики из отряда землеустроителей. Нацисты планировали, что после постройки новых крематориев производительность фабрики смерти в Биркенау многократно увеличится. Архитектор СС Вальтер Деяко внес существенное изменение в разработанный ранее проект. Нацисты решили превратить морги новых крематориев в газовые камеры. Вместо желобов, которые предназначались для сбрасывания тел в подвальный морг, архитектор добавил ступеньки, чтобы жертвы могли самостоятельно входить в газовые камеры. Новые объекты, строительство которых нацисты рассчитывали завершить в 1943 году, позволили бы ежедневно уничтожать минимум четыре с половиной тысячи человек. Когда о пропаже секретных чертежей узнал главный архитектор СС Карл Бишофф, весь строительный отдел на два дня погрузился в тихий хаос. В конце концов Бишофф заказал еще одну «оригинальную» копию чертежа и скрыл утечку данных от вышестоящего руководства.

Чертеж крематория, украденный землемерами. На чертеже нанесены ступеньки, по которым заключенные должны были спускаться в морг, приспособленный под газовую камеру.

Предоставлено Государственным музеем Аушвиц-Биркенау

В конце декабря 1942 года Витольд помог организовать дерзкий побег из лагеря. Курьером Витольда стал двадцатичетырехлетний офицер военно-морского флота Мечислав Янушевский, работавший в отделе трудовых назначений. Витольд поручил Янушевскому доставить в Варшаву документы. Вместе с Мечиславом из лагеря бежал Отто, немец-капо, который помогал подпольщикам переходить из одних трудовых отрядов в другие, а также работник сыромятни Ян Комский и лагерный дантист Болеслав Кучбара. Все произошло 29 декабря. Болеслав надел заранее украденную эсэсовскую форму, они с Отто взяли повозку, нагруженную мебелью из столярной мастерской, — якобы для доставки в расположенный неподалеку дом одного из эсэсовцев. По пути они подобрали Мечислава и Яна, которые спрятались в шкафах, и покинули лагерь [644]. Немцы нашли только брошенную телегу и полосатые тюремные робы. В одной из рубах лежала записка, в которой в побеге обвинялся главный капо Бруно Бродневич [645].

Мечислав Янушевский, Ян Комский, Отто Кюзель и Болеслав Кучбара после побега, а также Анджей Харат и его дочь Владислава [646]. Предположительно декабрь 1942 года.

Предоставлено Государственным музеем Аушвиц-Биркенау

Витольд был восхищен остроумной выходкой беглецов — Бродневича потом долго допрашивали в штрафном блоке, — но чувство удовлетворения вскоре прошло. Эсэсовцы с особым рвением взялись за борьбу с подпольем. С 25 января начались массовые допросы. Последовали аресты и казни. Среди расстрелянных были и товарищи Витольда: работник морга Генек Обойский, Збигнев Рушчиньский, собравший радиопередатчик, и руководитель ячейки в Биркенау Ян Карч. Витольд приказал всем подпольщикам свернуть деятельность и предельно осторожно вести себя с новичками, приходившими в отряды. Поговаривали, что осведомители Грабнера наконец раскрыли заговор, целью которого был захват лагеря, и грядут массовые казни. Зиму заключенные провели в напряжении, а из отделения гестапо постоянно доносились жуткие крики [647].