Валерий Солдатенко - Высокое стремление: судьба Николая Скрыпника

Это уже было очень похоже на шантаж элитного научного коллектива, запугивание всей украинской науки.

Неизвестно, присутствовал ли на том собрании Н. А. Скрыпник (должен был быть по должности). И если был, то, конечно, горько переживал уже не столько за свои незаслуженные обиды, а за людей, ученых, вся вина которых заключалась лишь в том, что они могли иметь мнение, в чем-то отличное от официальных подходов. Назвать же последние взвешенными, обоснованными, просто элементарно логичными и человечными при всем желании было просто невозможно.

Однако один из старейших членов партии не остановился и на провозглашенных претензиях, которые уже, казалось, выходили за разумные пределы. «У т. Скрыпника такая сила разных ошибок, – настаивал один из высших государственных деятелей, – над исправлением которых основательно и много нужно поработать не только ему самому, но и всем нам – слишком много он их наделал, – и, хотя партия знает его не один, а много лет как старого большевика, тем большую ответственность он должен нести» [622] Там же. .

Ну как было это слышать от человека, для которого вся твоя жизнь была как на ладони, который знал тебя чуть ли не с первых революционных шагов и с которым практически полтора десятка лет приходилось работать бок о бок на высших государственных должностях, совместно решать массу различных вопросов, точно знать, чем этот человек «дышит»?..

А тут еще в довершение, как будто специально, стараясь нанести чувствительный моральный удар, председатель ВУЦИК вспомнил, как «на XI съезде РКП(б) т. Мануильский от всей украинской делегации заявил, что т. Скрыпник не отражает позиций КП(б)У в национальном вопросе». По оценке Г. И. Петровского поступок Д. З. Мануильского «до сих пор является огромным моральным капиталом нашей партии, потому что КП(б)У никогда не разделяла и не разделяет националистических ошибок т. Скрыпника» [623] Там же. .

6 июля 1933 г. «Вести ВУЦИК» под заголовком «О некоторых ошибках на теоретическом фронте» напечатали большую речь Афанасия Петровича Любченко на пленуме ЦК Ленинского Коммунистического союза молодежи Украины. Популярный партийный и государственный деятель, бывший украинский эсер, боротьбист отправными моментами своего доклада выбрал тезис: Николаем Скрыпником была создана отдельная «школа» и «ошибок на теоретическом фронте наделано очень и очень много. Против этих ошибок со всем юношеским рвением должен выступить комсомол. Я думаю, что мне не надо доказывать, что, когда возьмемся с Вами как следует за это дело, мы ошибки исправим и к нашей молодежи все входы националистам закроем».

Слова А. П. Любченко были встречены громкими аплодисментами присутствующих. Однако обвинять малоопытную и теоретически недостаточно закаленную молодежь в недальновидности, примитивном понимании сложнейших обществоведческих проблем спешить не стоит.

Для того чтобы подчинить себе настроения подрастающего поколения, на карту ставилось все: и авторитет высших государственных деятелей, и их прошлые заслуги, и сознательная подтасовка улик.

Любченко обвинил Скрыпника в пяти основных грехах (группах грехов).

Прежде всего, Николаю Алексеевичу, его единомышленникам, ученикам инкриминировалась переоценка в исторических трудах роли национального вопроса и недооценка социальных аспектов жизни. В ход были пущены упоминания обо всех муссировавшихся теоретических расхождениях Н. А. Скрыпника с В. И. Лениным и И. В. Сталиным, а также широкое цитирование произведений «последователей» – М. А. Рубача, А. А. Ричицкого, Е. Гирчака, Каретниковой, В. Е. Свидзинского. «Переоценив национальный вопрос, сделав его основным, доминантным, т. Скрыпник и коллегия Наркомоса, несмотря на указания ЦК, упорно устанавливали в вузах Украины 110 часов для национального вопроса и 60 часов для ленинизма. Итак, – отмечал Любченко, – первый вывод, если мы хотим покончить, и при этом как можно скорее, с ошибками, которые были допущены на теоретическом фронте, надо покончить с первой ошибкой – переоценкой национального вопроса. Необходимо, чтобы те молодые кадры, которые по большой вине т. Скрыпника попали на неправильные позиции, как можно быстрее исправили свои ошибки, а тех, кто неспособны этого сделать – надо отстранить с теоретического фронта».

Лексика, конечно, далекая от принятой в науке, однако тратить время и усилия на убеждения инакомыслящих государственные функционеры считали излишним. Ведь выбора молодым людям они не оставляли – или «исправиться», думать так, как тебе навяжут, или же быть «отстраненным» – вот и все «альтернативы».

Второй грех, по Любченко, заключался в позиции Н. А. Скрыпника, согласно которой теоретически переоценить национальный вопрос вообще невозможно, что это, по сути, неверный тезис, просто чушь. Очевидно, чувствуя себя здесь недостаточно твердо, «критик» аргументировать своего несогласия не стал, не смог. Единственное что смог, это сфальсифицировать высказывания Скрыпника, придав им такое выражение: «…мол, переоценки национального вопроса, то есть уклона к местному национализму не может быть».

Третий грех – это поддержка и даже пропаганда в трудах ученого-марксиста «националистической теории о безбуржуазности украинской нации», авторство которой А. П. Любченко приписал В. К. Винниченко, а среди популяризаторов назвал М. С. Грушевского, В. Сухино-Хоменко, В. Е. Свидзинского и А. И. Бадана.

Следующим, четвертым, теоретическим грехом Скрыпника Любченко определил «идеализацию, приукрашивание Центральной Рады». Скрыпниковские ошибки подхватили и распространяли тогдашние историки, среди них – Сухино-Хоменко, Свидзинский, Каретникова.

Наконец, автор выступления перед молодежью обвинил Николая Скрыпника в отстаивании точки зрения («теории») о существовании такого течения, как «национал-большевизм» («шумскисты», «укаписты», «разломовская ренегатская группа Василькова-Турянского» в КПЗУ и т. д.).

Как и другие авторы публичных выступлений против Н. А. Скрыпника, А. П. Любченко поддержал П. П. Постышева в утверждениях, будто бы испытанный большевик неправильно реагирует на справедливые требования самостоятельно разоблачить основные свои ошибки.

Знакомясь со всеми этими публикациями (а кроме «Вестей ВУЦИК» подобные материалы появлялись и в других органах печати, в частности местной), Николай Алексеевич чувствовал, как каждый раз в душе закипает обида. Неужели читатели, рабочие, крестьяне, интеллигенция поверят в то, что он вместе с их врагами борется против ленинизма, большевизма, социализма?! Против новой жизни, народа, Украины?..

А ведь поверят, находясь под постоянным идейно-психологическим прессингом! И еще, если сам он, Николай Скрыпник, «признается в грехах», «беспощадно разоблачит» их, как того добивались партийные функционеры! Пожалуй, с него и «выжимают» «объяснение», чтобы, напечатав в газетах, окончательно растоптать в глазах общественности, по сути, уничтожить. Как же можно с этим мириться? Как можно этому сознательно способствовать?..