Валентина Краскова - Серые кардиналы Кремля

Памятуя о своем низком происхождении, «робичич» не мог допустить поражения в вопросе устройства династического брака с Византией. Прежде ему уже отказывала полоцкая княжна Рогнеда. Ее, как известно, он взял силой. Теперь подобный сценарий не подходил, так как обещал огромное кровопролитие.

Впрочем, даже это не могло остановить Владимира в его желании взять в жены Анну, которая всячески сопротивлялась этому союзу. Царевну пугала перспектива стать женой «варвара». Раньше она уже отказала одному претенденту на ее руку, и это был не кто иной, как наследник Священной Римской империи, будущий император Оттон II. Теперь же ей предлагали, по мнению самой Анны, еще худшую кандидатуру.

Однако царевна знала свою судьбу. Ее мнения никто не спрашивал. Интересы империи требовали, чтобы она принесла себя в жертву, и она была обещана Владимиру. Взамен Владимир обещал обратить Русь в православную веру, а православную церковь здесь должны были возглавить византийский патриарх и император. По сути Русь автоматически становилась вассалом Византии.

Но растущее мощное древнерусское государство, неоднократно успешно воевавшее с Византией, не желало для себя подобной участи. Точка зрения Владимира и его окружения была иной. Крещение и связанное с этим заимствование византийской культуры совсем не должно было лишить Русь ее самостоятельности. По мнению киевского князя, его земля превращалась в дружественное империи, но вполне суверенное государство.

Судьба оказалась благосклонной к замыслам Владимира. В 986 году византийский император потерпел жестокое поражение в войне и едва остался жив, а в следующем году к Константинополю подошел с войском взбунтовавшийся византийский военачальник Варда Фока и объявил себя императором. Возникла безвыходная ситуация, и Василий II вынужден был просить помощи у воинственного северного соседа.

Владимир поддержал Василия II, предоставив ему отборный шеститысячный русский отряд, чем помог императору сохранить трон. Теперь, когда он уже был не на правах просителя, князь выдвинул условия: крещение Руси происходит, образно говоря, «по киевскому сценарию»; сам он получает в жены сестру императора Анну и становится «своим» среди верховных правителей Европы.

Победа над взбунтовавшимся военачальником была одержана; тучи над троном Василия II рассеялись. Несмотря на то, что Владимир выполнил все условия договора: принял крещение и в спешном порядке содействовал крещению своих земель, — византийский император «попытался» забыть ту часть договора, где речь велась о замужестве его сестры. Приезд Анны в Киев задерживался на неопределенное время.

Владимир действовал решительно, показав вчерашнему союзнику, что в одно мгновение ситуация может перемениться не в лучшую для него сторону. Положение Василия II оставалось все еще довольно шатким. К тому же киевский князь осадил Корсунь — важный опорный пункт Византии на Черном море. Его дальнейшие намерения отлично раскрываются в следующем высказывании Владимира: «Сделаю столице вашей то же, что и этому городу».

«Царь Василий» вынужден был капитулировать, поскольку другого выхода у него не было. Он уговорил сестру ехать на Русь: «Может быть обратит тобою бог Русскую землю к покаянию, а греческую землю избавишь от ужасной войны».

Таким образом, брак Владимира и крещение Руси были огромной дипломатической победой как самого киевского князя, так и его окружения. «Любители порассуждать о «насильственном крещении», — пишет Б. Раушенбах, — могут на этом примере убедиться, что насилие действительно имело место… можно иронически сказать, что древнерусское войско, разбив византийцев, заставило их окрестить себя».

Владимир по праву считается одной из самых ярких фигур в истории нашего Отечества. Какими бы ни были его личные качества и методы в достижении целей, он совершил настоящий переворот, крестив Киевскую Русь. Но, не будь рядом с ним умных советников, он вряд ли добился бы такого успеха. История не знает примера, когда бы один человек определял политику всего государства. Мы видим, что киевский князь Владимир также не является исключением. И значительная роль в этом принадлежит его дяде, былинному Добрыне Никитичу.

Тиранами не рождаются — ими становятся. Никто из ныне известных политиков, получивших такую характеристику, — будь то царственная, коронованная особа или простой смертный, волей случая ставший правителем государства, — не смог бы совершить подобное превращение без посторонней помощи. Вина за жестокость, насилие и беззаконие должна быть разделена поровну: между тиранами и их окружением. Эта вина ложится в равной степени и на всех тех, кто был орудием насилия, подстрекал к нему, ставя свои корыстные побуждения выше человеческой жизни, или на тех, кто в страхе перед смертью молчал и своим молчанием способствовал укоренению беззакония.

Ярчайшим примером проявления тирании в отечественной истории является образ царя Ивана Васильевича Грозного (1530–1584). Период его правления — едва ли не сплошная черная полоса злодеяний и жуткого недоразумения. Это время, когда православные уничтожали себе подобных в угоду своему психически неуравновешенному правителю. Этот пример весьма поучительный, поскольку указывает на то, что наша жизнь — круговорот событий и что всякое неосмысленное прежде явление, из которого не были извлечены уроки, может повториться вновь. Здесь можно отыскать множество аналогий со сталинской эпохой, когда террор осуществлялся на государственном уровне и оправдывался чуть ли не всем униженным обществом. Не зря Иван Грозный был для Сталина любимейшим персонажем русской истории. Сергею Михайловичу Эйзенштейну, режиссеру и теоретику кино, получившему «политический» заказ на постановку фильма, пришлось «шлифовать» своего «Ивана Грозного», чтобы советский и зарубежный зритель увидели в нем мудрого и справедливого царя, радевшего о судьбе Отечества.

К сожалению, это не соответствует действительности. Если судить по поступкам и всей жизни, Иван Васильевич — самый настоящий тиран в обычном понимании этого слова. Его кровожадная жестокость — жизненная позиция. Истребляя русский народ и не взирая на социальную принадлежность своих жертв, он словно мстит кому-то за неведомые грехи перед ним, самодержцем земли Русской.

Что явилось причиной такого поведения, сказать очень трудно. У каждого исследователя имеются на этот счет свои предположения. Но все они едины в одном: комплексы, сильно повлиявшие на развитие характера Ивана Грозного, появились у него еще в раннем детстве и отрочестве.