Вячеслав Тюев - Голос из толпы. Дневниковые записи

Серегин, студент: «Пока будут деньги, гадство в людях не исчезнет».

Саранцев: «Все жлобы, потому что я знаю, что, если я приду к кому-нибудь ночью и попрошу сделать что-нибудь для меня, никто ничего не сделает».

Тамара: «Все люди сволочи».

Саранцев: «Все люди обыкновенные, но бывают в какое-то время сволочами (из‐за окружающих их условий). В острых положениях, когда встает вопрос: или “я”, или “не я”, люди поступают обязательно как сволочи, т. е. решают вопрос в пользу “я”».

«Я вышла замуж, чтобы не работать. А зачем же тогда выходить замуж, если при этом еще и работать?»

Другая: «Почудить можно – один раз живем на свете».

На четвертом курсе есть целые комсомольские группы и даже комсорги, которые считают, что на старших курсах комсомольская работа зашла в тупик, отлынивают от нее и пр.

Витька Калинин и Ткаченко подрались из‐за рубля?! Был товарищеский суд в общежитии.

Тамара Стрелкова: «Надо за офицера выходить! Но опять же офицеры на дороге не валяются».

Валя Зайцева: «Атомная война на носу, а тут молодые годы проходят, – подумала я так, плюнула на все и поехала к Николаю».

Зайцева – Речкаловой: «Ты представь себе: рост высокий, глаза черные, майор, три тысячи рублей».

Женщина берет банку консервов из рук продавца:

– Тьфу, какие они у вас грязные!

Продавец:

– Ерунда.

– Как ерунда! Сумка испачкается. Она сто рублей стоит.

Продавец:

– Сумку вы купите в любом магазине, а за консервами вы еще побегаете!

Очередь смеется.

– Какая она неряха! У нее всегда юбка мятая. Туфли грязные…

– Но и у тебя, в твоей комнате много пыли, все разбросано – где что.

– Но я же никогда не хожу в мятой юбке! И чтобы на моих туфлях были грязные засохшие брызги, фи!

Распределение (распределение студентов, окончивших вуз, по местам их предстоящей работы). Представитель из Москвы Стрепухов… Тихонов не соглашается, когда Стрепухов «толкает» его в районную газету. После распределения Вяземский (преподаватель) «накачивает» Тихонова.

Резюме Тихонова по поводу этой накачки:

– Я по-советски должен жить! На кого полез, букашка! Да он (Стрепухов) тебя в порошок сотрет, он и слова не скажет, а правда все равно будет на его стороне – второй заместитель Хрущева! По-советски жить! Не проявляй своих эмоций, главное в человеке ум, хитрость, обходи, обманывай тихо, но чтобы внешне все было чин чином: и патриотично, и сознательно и т. п.

Тут же в группе распределившихся возникают разговорчики.

Один:

– Какой-то писатель хотел сказать, что сера наша жизнь, так ему по шапке.

Другой:

– Безыменский – наш большой поэт?! Да он пишет в своей новой поэме: «Я счастлив, что ты, моя муза, даешь мне возможность воспеть тебя, кукуруза!» Если бы это не было напечатано с прямым указанием, что это серьезная вещь, воспринималось бы не иначе как пародия, сатира. Да это и есть пародия, черт возьми!

Третий:

– А наш спорт? Выиграли на международных соревнованиях – звонят во все колокола, портреты, статьи, романы. Проиграли – с лупой не сыщешь информации в газетах, а если пишут, то непременно так: нога подвернулась, а так шел в чемпионы; французский судья виноват.

Преподаватель Вяч. Зайцев рвется в ученые… После решения партийного комитета факультета об его отправке в колхоз председателем (козни врагов-соперников) говорит:

– Это вам, девушка, не художественная литература, а подлая правда. Жизнь. И наш главный подлец – парторг, держиморда.

Из трамвайного разговора:

Приехала работница на фабрику, отработала два часа, начальница ей говорит:

– Прекращай работу, езжай домой, через шесть часов приедешь, продолжишь работу в ночной смене.

Дело в том, что любимица начальницы попросилась в дневную смену.

Работница отказалась.

– Ах, не прекратишь работу? Не поедешь домой?

– Не поеду. Не имеете права!

– Ну хорошо. Я тебе покажу права.

И вскоре перевела непослушницу на месяц в уборщицы. Пыталась та жаловаться, да разве найдешь на начальство управу? Не сведешь концы с концами. Покориться ей надо было с самого первого раза. Потерял – молчи, нашел – молчи. Так-то приходится жить!

Валя Зайцева идет по Невскому. Вдруг толкает подругу в бок, шепчет:

– Видела? Видела? Сейчас лейтенант прошел, я ему глазки состроила, кажется, заметил.

В трамвае снова толкает подругу:

– Вон, смотри, смотри: курсант вошел! (Рассказано Евгенией Речкаловой.)

– Маньке наш бригадир всегда самые лучшие наряды выписывает. Из баб она больше всех зарабатывает.

– Она спит с ним.

– Ну и что! Не со всякой бабой бригадир спать будет. Небось завидуешь ей. Как-никак лишние 100–200 рублей.

– Глупости говоришь. Какие же они у нее лишние? Она с бригадиром больше пропьет, чем заработает.

Кондукторша в трамвае взяла деньги и говорит: «Сдачи сегодня не положено». Улыбается, прячет деньги в сумку и билета не дает: «Ничего, так доедете».

Соседка у соседки ворует письма, читает их, заклеивает и снова кладет в почтовый ящик.

У матери есть дочка, мать радостно всем сообщает: «Мотька вышла замуж за солдата». Через месяц печально: «Мотька с солдатом разошлась» (оказывается, не записывались). Через несколько дней – опять радостно: «Мотька вышла замуж» и т. п. Солдат меняет солдата, за солдатом – рабочий, а Мотьке никак не найти своего счастья.

Немолодая уже одинокая женщина вроде бы нашла это счастье: дом, уют, муж. Но тот не хотел записываться, медлил. «Что тебе еще надо?» И вот женщина, счастливая, говорит ему: «У нас будет ребенок». – «Ступай отсюда!» – последовал ответ… Женщина повесилась.

Встречаю Суханова, выпускника отделения журналистики, перед распределением на газетную работу.

Спрашиваю:

– Куда хотел бы попасть?

– Куда Родина пошлет!

И дальше следует тирада в том же духе.

Противно. Лучше уж «честный» жулик.

Вот оно, наше поколение. На языке – одно, в душе – другое.

Вадим Кошкин намного старше большинства из нас. До университета он служил в армии, работал. На первом курсе его сначала избрали комсоргом нашей группы, потом – секретарем комсомольской организации курса. Скоро он стал заметной фигурой на факультете, прославился и как организатор, вожак молодежи, и просто как одаренный человек.

Привлекает в Вадиме его страсть к учению. Здорово знает языки. Зайцев спрашивает, как это будет по-итальянски или по-французски. Отвечает. Работает так: выписал из иностранного текста незнакомые ему слова, запомнил и нашел их в словаре, не заглядывая в тетрадь с выписанными незнакомыми словами. Потом так же на память поставил значения этих слов в тетрадь, теперь уже не заглядывая в словарь.