Килиан Жорнет - Нет ничего невозможного

Мне не стыдно признаться, что я достаточно зарабатываю благодаря соревнованиям, но я и трачу на спорт очень много. Да, я родился в Европе, и мне повезло заниматься спортом в удовольствие; изначально я не думал, что смогу зарабатывать им деньги, хотя было бы нечестно заявлять, что так вышло случайно. Особенно если вспомнить, что, когда я еще подростком начинал спортивную карьеру, денег у меня практически не было. Но в глубине души я знал: если ничего не получится, я смогу зарабатывать каким-то другим способом или продолжу учиться, а там уже выберу следующее направление. Что тут скрывать — я живу в стране первого мира.

Именно поэтому я всегда сам себя считал любителем . В испанском это слово (amateur) происходит из галисийского, а то, в свою очередь, возникло от латинского amator , то есть «тот, кто любит». И я, без сомнений, влюблен в спорт, которым занимаюсь. Если сегодня я профессиональный спортсмен, то для меня профессионализм — это скорее не факт участия в соревнованиях с хорошими показателями. Просто спорт стал для меня работой, которая подразумевает участие в мероприятиях, фото- и киносъемки, выступления на конференциях, помощь в создании снаряжения и сотрудничество со спортивными брендами.

Я всегда задавался вопросом: чему бы я посвятил свою жизнь, если бы не связал ее со спортом? Если честно — понятия не имею. Кажется, соревнования заняли важное место в моей жизни по нескольким причинам.

Я рос в сельской местности, где было мало людей, и учился в школе, где и учителя, и родители других детей были типичными хиппи . В старшую школу я пошел в маленьком городке — но достаточно крупном, чтобы социальные стереотипы были более выраженными, а отличия — менее приемлемыми. До этого момента я даже не знал, что был стеснительным ребенком, интровертом, который редко понимал других детей; они, в свою очередь, не понимали меня. Я увидел контраст между тем, что считалось нормальным и ненормальным. Я относился ко второй группе. Единственным интересом, который я демонстрировал, была моя страсть к горным видам спорта. В школе крайне популярной стала песня, которую начинали напевать другие ученики, когда видели, как я приближаюсь: «Ни-ни-ни, скачет с горы на гору, перепрыгивая долины, Килиан уже здесь, ла-ла-ла-ла-л-а-а-а-а-а!» Мелодию они взяли из сериала, который, похоже, был хитом телевидения тех лет.

Я подозреваю, что начал участвовать в соревнованиях в подростковом возрасте потому, что нуждался в признании и был в поисках самого себя. Мне нужно было сориентироваться на карте жизни, чтобы понять, кто я такой, и чтобы остальные тоже это поняли. Поскольку я с детства не любил проигрывать, стеснительность не помешала — она даже стала преимуществом в борьбе, когда надо было трудиться в поте лица. Соревнования стали моим способом заявить: «Эй, я здесь! Это — я!»

В первые годы каждая победа становилась сюрпризом и приносила мне внутреннее удовлетворение, потому что никто ничего от меня не ждал и, пытаясь соревноваться то там, то сям, я просто развлекался. Я сам не заметил, как меня стали приглашать на соревнования и просить, чтобы я прогрессировал. Это перестало быть игрой. К счастью, хотя и моя мама, сопровождавшая меня везде, и мои тренеры радовались, когда я побеждал в гонке, они практически не придавали результатам значения и не строили ожиданий. Думаю, именно такой их подход меня спас.

Когда я вышел из подросткового возраста, потребность в признании исчезла. Я мог перестать соревноваться, потому что уже заметил, как мне не нравится эстетика подиумов, иерархия результатов, мифологизация… Но когда ты относительно легко побеждаешь, от этого трудно отказаться. Верно сказано: каждая победа подкармливает твою эйфорию, ты чувствуешь себя сильным и нужным. Кто, имея возможность выбрать эйфорию, будет довольствоваться простым счастьем?

Наконец, если спуститься с волны сантиментов, я вижу, что дают мне соревнования на самом деле: они всегда ставят задачу, заставляют усомниться в своих способностях, запрашивают, в хорошей ли я форме. Я никогда не знаю, достаточно ли интенсивно тренируюсь; поскольку мне хочется быть лучшей версией себя, я ищу и анализирую каждую маленькую деталь, чтобы прогрессировать, чтобы отодвигать пределы возможного все дальше. Когда тебя ждут другие знаменитые спортсмены, мотивировать себя на тяжелые тренировки легче. Что на самом деле меня стимулирует — это попытка выиграть соревнования, на которых я максимально сомневаюсь в возможности победить.

Да, несомненно, мне нравится побеждать, но мне нравится и проигрывать. Я люблю быть рядом с новыми спортсменами, более мотивированными, чем я, лучше подготовленными, сильнее жаждущими познать мир. Соревноваться рядом с ними — это подзарядка моих батареек. Мне хочется больше знать о них, чтобы, если смогу, задать им жару в борьбе. В общем, соревнования отчасти становятся чек-листом , по которому я проверяю, могу ли поддерживать свой уровень и приносят ли мои тренировки и их изменения те плоды, которых я ожидаю. И еще одна деталь: кто-нибудь знает лучший способ потренироваться на износ, чем участие в чемпионате мира, UTMB или Сьерре — Зеналь? [43] В августе 2019 года Килиан Жорнет установил рекорд, пробежав Сьерре — Зеналь за 2 часа 25 минут 35 секунд. Прим. перев .

В Европе начинаются дожди, а дни становятся более короткими и серыми. А в Гималаях тем временем облака нехотя прощаются с вершинами, и на их место приходит солнечный свет. Осень в Непале — красивейший сезон. Можно взять небольшой рюкзак с самым необходимым, бегать от одной долины к другой, есть и спать в деревнях и каждый день подниматься на вершины.

Мы съездили в Тибет в начале сентября 2016 года. Потом, вернувшись домой и проведя пару пробежек, чтобы понять, нормально ли работает тело после месячной экспедиции, я почувствовал объятия осени. На севере это серые дни, когда люди сидят дома и ждут. Снаружи идет дождь или снег. Ночи становятся все длиннее — и, чтобы они стали короче, можно подниматься в горы. Для меня это момент, когда начинается и заканчивается год, когда я рефлексирую и анализирую соревновательный сезон. Что я делаю? Тренируюсь. Тренируюсь и тренируюсь. Это регулярная, простая, тяжелая работа, которой этот сезон отличается от всех остальных, — ведь б о льшую часть года я провожу в переездах между соревнованиями и вершинами.

Вернувшись с Эвереста [44] В сентябре 2016 года Килиан предпринял первую попытку восхождения на Эверест. До самой вершины тогда дойти не удалось из-за плохих метеорологических условий. Прим. перев. , я столкнулся с разными реакциями, как всегда бывает после того или иного проекта. Одни из этих реакций — непонимание и непринятие. Всегда есть кто-то, кто меня не принимает: одни просто не могут понять, чем я занимаюсь, другие думают, что это невозможно без хитростей, допинга и мошенничества. Я встречаюсь и с обожанием: даже если люди точно не понимают, что я сделал, они впечатляются громкими словами вроде «Эверест» и цифрами, ведь их способен понять и сравнить (не зная с чем) кто угодно. Еще есть те, кому все равно (пожалуй, самые мудрые), и, наконец, небольшая группа тех, кто понимает каждую деталь и разрабатывает собственные сумасшедшие теории, чтобы повысить мотивацию или под новым углом посмотреть на свои проекты. Ну что ж, все люди разные.