Сильвия Симмонс - Леонард Коэн. Жизнь

Их пути снова пересеклись в 1987 году в Лос-Анджелесе на концерте Роя Орбисона, который телеканал PBS снимал для специальной программы A Black and White Night . С Орбисоном выступали приглашённые артисты: Брюс Спрингстин, Том Уэйтс, Джексон Браун, Дженнифер Уорнс. Леонард был среди зрителей. Там же, отдельно от него, была Ребекка. «Я увидела Леонарда и снова подошла к нему: «Привет, вы помните меня? Мы знакомы». И снова тот же скептический взгляд. Это было смешно – как будто он ожидал, что общение со мной выльется в какую-то нелёгкую авантюру. Может быть, так и получилось, – смеётся Ребекка. – Я сказала: «Знаете, я бы очень хотела встретиться с вами и поговорить». Он просто ответил: «Ладно», – как будто неохотно уступил мне».

Они встретились и поговорили один раз, а потом стали это повторять. «Сперва между нами завязалась дружба, продлившаяся два-три года. Только дружба; у меня был бойфренд», – говорит Ребекка. Они обсуждали искусство и работу, главным образом – работу Леонарда. «Если человек меня интересует, я задаю много вопросов, и он с удовольствием рассказывал мне о том, как работает». Медленно, незаметно их дружба переросла в ухаживание. «Наши отношения стали иметь большое значение для меня; мы начали обсуждать свою настоящую жизнь, свою скрытую жизнь. А потом, после всех этих разговоров, вдруг наступил момент, когда – я сама не знаю, как так получилось, но мы как будто завернули за угол и вдруг оказалось, что мы бешено, страстно влюбились друг в друга. Он подарил мне очень красивое кольцо. В это может быть трудно поверить, но мы собирались пожениться».

Предложение руки и сердца уже было у Леонарда в песне «Waiting for the Miracle»: «Ah, baby, let’s get married, we’ve been alone too long» («Ах, детка, давай поженимся, мы слишком долго были одиноки»). Что и говорить, очень коэновское предложение: покорное обстоятельствам, бодро-пессимистическое, с упоминанием обнажённого женского тела и войны. Леонард и Ребекка говорили о том, чтобы съехаться, но пока что жили каждый в своём доме, и это их вполне устраивало. Ребекка жила со своими кошками в доме на холмах, в двух милях к северу от Леонарда, а Леонард жил с дочерью, Лоркой. Лорка устроилась на работу в телефонную службу психологической поддержки, и по ночам с первого этажа, через дощатый пол, до Леонарда доносился её голос, когда она разговаривала с потенциальными самоубийцами. О своих отношениях с Ребеккой Леонард говорил: «Я нахожу, что это очень хорошо работает». Правда, он чувствовал, что «опрометчиво объявлять себя счастливым человеком», но даже он признавал, что ему «не на что жаловаться» [1].

Людям, которые дочитали до этого места, но не ликуют и не говорят «ну наконец-то», этот поворот сюжета может показаться удивительным. Не потому, что у Леонарда появилась красивая подруга, и даже не потому, что он был счастлив, но потому что он собирался жениться. Старая пословица из Восточной Европы гласит, что нужно помолиться раз, отправляясь в плавание, дважды – идя на войну, и трижды – собираясь жениться. Кажется, что при мысли о браке Леонард просто молился не переставая. Впрочем, похоже, что брак с Ребеккой де Морней действительно имел все шансы оказаться удачным. Кинозвёзды привыкли рано просыпаться, поэтому их не отпугнёт человек, который каждое утро встает по будильнику в 4:30, чтобы отправиться в дзен-центр. Из-за работы они часто подолгу отсутствуют дома, значит, они легко переживут, что их супруг делает то же самое. Они влюблены в свою работу. Они имеют независимый доход. Они привыкли находиться рядом с людьми, которые глубоко погружены в свои мысли или сосредоточены на себе. Для успеха в своём деле им приходится обладать упорством бульдога. А если кинозвезду зовут Ребекка де Морней, то она молода, потрясающе красива, очень сексуальна и обожает музыку – особенно музыку Леонарда. Так что, если Леонард и забыл помолиться своим ангелам, это было, возможно, не столь уж и опрометчиво – похоже, что чудо наконец-то произошло.

«Параллельно со всем этим, – говорит Ребекка, – я снималась в фильме, который до сих пор остаётся самым успешным в моей карьере, а он пытался сделать альбом The Future , который тоже оказался его самым большим успехом в Америке. Мы были друг для друга мощным источником вдохновения, выкуривали сотни сигарет, выпивали литры кофе – просто были вместе, жили, работали». Ребекка получила главную роль в триллере «Рука, качающая колыбель», где сыграла женщину, устроившуюся няней в семью, которой хочет отомстить. Съёмки проходили в городке Такома под Сиэтлом. Леонард отправился туда с ней, «на что, – замечает Ребекка, – решились бы очень немногие мужчины». Леонард впервые имел серьёзные отношения с женщиной, которая была более успешна и знаменита, чем он сам, но это, по-видимому, совершенно его не беспокоило. «Он жил со мной в доме, который я там сняла, и даже часто сидел в моём трейлере, и пока я была на съёмочной площадке, писал песни и играл на синтезаторе. Последний трек на The Future называется «Tacoma Trailer», и это тот самый трейлер».

Приятно представлять себе, как Леонард в тишине и покое балуется со своей клавиатуркой, Ребекка тем временем уходит изображать няню-психопатку, а когда она возвращается с работы, он показывает ей новую песню. «Tacoma Trailer» – инструментальная композиция, но она получилась быстро. Ребекка была Леонарду хорошей музой. А он нуждался в музе. Сочинение песен оставалось мучительным трудом. Это вообще никогда не давалось ему легко, но приблизительно в 1982 году в нём что-то изменилось, он сам не мог бы точно сказать – что, и ему стало ещё тяжелее. Похоже, дело заключалось в остром перфекционизме, связанном со стремлением к полной аутентичности. Он говорил, что может написать «вполне удовлетворительную» песню, даже «хорошую песню», но когда он потом слушает запись, то ему очевидно: «этот парень вешает тебе лапшу на уши» [2].

Леонард рассуждал, что его проблема может корениться в ощущении собственной смертности – «что всё это предприятие имеет предел, что впереди маячит конец» [3]. Как любой дедлайн, мысль о смерти помогала ему сосредоточиться, но вместо того, чтобы двигаться вперёд, он оставался на месте и копал вглубь в поисках «такой истины, которую я смогу опознать, некий баланс правды и лжи, света и тьмы» [4]. Он совершенствовал одну и ту же песню снова и снова, прилежно и ревностно, годами, был готов, если нужно, посвятить ей всю жизнь, чтобы только она получилась как надо. С тех самых пор, как он вступил на поэтическое поприще, он испытывал, по своим словам, жгучую страсть к писательству, а также чувство, что он «в этом деле раз и навсегда» [5]. Что касалось романтических отношений, он, по-видимому, не был готов посвятить себя тому, чтобы оставаться на одном месте, с одним человеком, «раз и навсегда», и делать всё от него зависящее, чтобы отношения работали. Проблема же с романтическими отношениями заключалась в том, что они плохо сочетались с изоляцией и личным пространством, с дистанцией и тоской, которых требовала его поэзия. В 1993 году Леонард написал колонку в американский мужской журнал Details (увы, первую и последнюю), где на вопрос «Какую одну вещь мужчинам следует знать о женщинах?» ответил так: «Женщины глубоко увлечены образом мысли, в центре которого – представление о преданности» [6]. И всё же казалось, что, встретив Ребекку, он был наконец готов к такой преданности. Он говорил журналистам, что у них с Ребеккой «моногамные и в высшей степени нормальные отношения» [7], и сказал: «Да, между нами есть формальная договорённость» [8].