Сергей Степанов-Прошельцев - Иуды России

Сохранились документы о попытках контактов разинцев с бывшим патриархом Никоном, заточённым в Ферапонтов монастырь, находящийся в 120 километрах от Вологды. Разин хотел привлечь его на свою сторону. Не получилось. Но атаман выдавал желаемое за действительное. Один из его стругов был обит чёрным бархатом. Всем говорили, что на нём находится опальный патриарх. Это действительно была фигура, за которой бы народ пошёл. Но Никона рядом с Разиным не было, и люди это поняли.

Судя по всему, Разин равнодушно относился к религии. Иначе бы он обязательно попытался освободить протопопа Аввакума. Это был один из его главных просчётов.

Правда, есть ещё версия Иоганна Марция (Марциуса), защитившего в Германии диссертацию о восстании Разина спустя всего три года спустя после казни атамана. Он сообщал, что Стенька был мусульманином (Иностранные известия о восстании Степана Разина. Москва, издательство «Наука», 1975). А если это так, значит, мечтал о том, чтобы Русское государство стало союзником Османской империи и Крымского ханства. В это можно было бы поверить, поскольку Разин легко находил контакт с татарами, башкирами и другими иноверцами, если бы не одно «но». Перед своей казнью он по православному обычаю поклонился народу на все четыре стороны и осенил себя крестным знамением. К тому же народ знал, что казачий атаман дважлы совершил паломничество в Соловецкий монастырь.

Пленение Степана Разина тоже произошло в результате предательства. казачьих старшин. 24 апреля (4 мая) 1671 года его вместе с братом Фролом выдали царским властям. После долгих пыток Степана Разина публично четвертовали в Москве.

Не так-то прост

Судьбы Степана Разина и Емельяна Пугачёва во многом похожи. Их в итоге выдали властям предатели. Обоих принародно казнили, причём казнь была мучительной. Оба Пугачёв были не совсем такими, каковыми представляются в народных преданиях и легендах и какими их рисовали в годы советской власти. Особенно Пугачёв

Тут надо сделать отступление. Как только патриарх Никон начал свои церковные реформы, в Польшу, в Стародубенскую область (ныне это Гомельская область Белоруссии) устремились раскольники. Они нашли приют во владениях князей Халецких.

Места эти были заселены давно. Результаты археологических раскопок свидетельствуют о том, что первые люди поселились здесь ещё много тысяч лет назад. Всего в Стародубском районе Брянщины 900 археологических памятников разных эпох, начиная с Палеолита. В 1437 году великий князь литовский Свидригайло подарил эти земли на правом берегу реки князю Павлу Мишковичу.

С этого времени Хальч стал резиденцией богатого белорусско-польско-украинского рода, происходившего из черниговских бояр времен Киевской Руси, представители которого занимали важные государственные и военные должности в Великом княжестве Литовском. По наименованию наиболее крупной деревни имения – Хальча – представители этого рода стали зваться Халецкими. Принявшие католичество шляхтичи Халецкие построили здесь костёл и монастырь, а затем покровительствовали католической миссии.

Зачем они принимали и православных, можно только гадать. Вероятно, в условиях, когда Речь Посполитая постоянно воевала с Русским государством, а её короли претендовали на московский трон, поляки надеялись сформировать из старообрядцев оппозицию Москве и использовать её как пятую колонну.

Кое-что получалось. На берегах реки Ветки, впадающей в Сож, образовалось со временем целое поселение староверов, где бережно сохранялись дониконианский церковный обряд, древние традиции богослужения, церковные распевы, а самое главное – хранились старинные книги, которые не успели сжечь поборники новой веры, а также другие реликвии. Только библиотека Покровского монастыря насчитывала почти тысячу томов – в основном учебные псалтыри и часословы для существовавшей при монастыре школы. А может быть, и больше. Спустя три века экспедиция Московского университета собрала в районе Ветки несколько сот старопечатных и рукописных книг, среди которых попадались и литературные произведения. Это свидетельствует о том, что Ветка была не только духовным центром, но и центром народной культуры, хранившим и передававшим из поколения в поколение вековые традиции.

Именно сюда и попал Пугачёв, когда сбежал из своей родной станицы. Но на Ветке было неспокойно. Сюда под видом раскольников устремились и беглые холопы. Для московских царей Стародубское поселение было как кость в горле.

Но это время как-то подозрительно обойдено в биографии Пугачёва. Может быть, поляки использовали его, как когда-то Лжедмитрия, – чтобы вызвать хаос в Русском государстве и расчистить тем самым путь своим королям к русскому трону?

На этот вопрос нет ответа. Пушкин его не задавал – это было слишком опасно. Но он читается между строк в его «Истории Пугачёва».

Впрочем, вряд ли бы его сформулировали тогда так, как сейчас. Архивы тех лет располагали скудной информацией о Пугачёве, а очевидцы за давностью лет могли что-то спутать. Сегодня обнаружены такие свидетельства, что если опираться на них, то народного героя из Емельяна Пугачёва, увы, не вырисовывается.

Первые подозрения о связях Пугачёва с поляками были высказаны Александром Вейдемейером в книге «Двор и замечательные люди в России во второй половине XVIII столетия» (Санкт-Петербург, типография Эдуарда Праца, 1846). Дальше – больше. «На Ветке, в раскольничьем Покровском монастыре его и посетила мысль назвать себя Петром III и вооружить казаков… против власти , – писал А. Г. Брикнер. — Руководствуясь этими внушениями и получив кое-какие денежные средства, Пугачёв явился на Урале, где вскоре был схвачен. Его привезли в Казань, откуда ему удалось бежать» (Брикнер А. Г. История Екатерины Второй. Санкт-Петербург, типография А. С. Суворина, 1885).

Так кто же Пугачёв на самом деле? Брикнер, ссылаясь на Алексея Орлова, который находился в то время в Италии, называет самозванца французским шпионом. Допустимо ли это, в принципе? Допустимо. Находясь в Польше, Пугачёв получил откуда-то деньги, причём немалые. На них он закупил оружие для своей армии. Раскольники такие средства собрать не могли.

Версия эта имеет право на жизнь. Польша была союзницей Османской империи, которая вела войну с Россией. Франция же всемерно поддерживала Польшу. Таким образом, эти две страны благодаря восстанию Пугачёва добились, чтобы турки, оказавшиеся на грани поражения, получили желанную передышку. Ударные силы русских были отвлечены на подавление внутреннего бунта.

Не так-то прост был Пугачёв. Тот же Брикнер писал: «Злодей, освобождая преступников, умерщвлял тех, кои ему противились. Последние подвергались жестоким казням, некоторые были сожжены заживо. Так был сожжён в 1773 году вор Охримко, отказавшийся идти с оружием против правительственных войск» (Брикнер А. Г. Иллюстрированная история Екатерины II, Санкт-Петербург, издание А. С. Суворина, 1885).