Иван Гольцов - Застенок

Оставаться русским в Таджикистане было нельзя. Люди бросали квартиры, нажитое долгими годами имущество, собирали детей и уезжали прочь. За сутки семьи отправлялись в неизвестность, в новую Россию, туда, где их тоже не ждали. В России были свои проблемы, бандитские переделы, беззаконие, нищета. Так Т. С. оказалась в нашем городе, переехав с семьей к бабушке.

Родители записали меня к репетитору английского языка, преподавателю университета. Я хожу на занятия два раза в неделю. Остальные дни посещаю художественную школу. У меня выпускной класс станкового отделения. Пришлось перевестись с отделения живописи в связи с травлей одногруппников. Руководители сами решили, что так продолжаться не может, и что для меня будет лучше, если меня переведут.

Издевались по-разному, но я старался игнорировать их издевки. Нет, я не испытывал к ним ненависти, а наоборот, проявлял сочувствие. Издеваться над другим человеком может только слабый или угнетенный чем-либо человек.

Я к своему удивлению, становлюсь известен в школе. Педагоги хвалят меня за стремления к знаниям, за активность в общественной жизни школы. Все здороваются со мной по имени и это определенно хороший знак.

Летом этого года друзья родителей пригласили нас на день рождения в ресторан. Это был самый лучший ресторан в нашем городе. Просторные залы, вкусное дорогое меню. В фонтане вестибюля плавают золотые рыбки, а для детей оборудована игровая комната. Разместили несколько автоматов для ловли игрушек «Хватайка», столы мини-футбола.

Периодически дети подбегали к автоматам и, закидывая двух рублевую монету, начинали играть.

У кого не было денег – стояли рядом. Я тоже стоял и наблюдал. Ну не возможно же стоять в стороне и не играть, когда кто-то играет! Тоже хотелось.

Родители не давали мне карманных денег. Этого не было почему-то заведено в нашей семье. Я получал их, когда говорил, зачем мне они, и только после их одобрения они могли дать или не дать денег.

Был тот самый случай, когда мне нужны были деньги, чтобы сыграть в автоматы. Сыграл несколько раз и продолжил в стороне наблюдать за игрой остальных.

Неожиданно я почувствовал, как кто-то положил мне на плечи тяжелые руки. Я обернулся. Позади меня стоял мужчина в черном классическом костюме, на вид ему было лет тридцать – тридцать пять. Рядом с ним теснились два амбала.

– Где твои родители, мальчик? А? – Спросил он меня, улыбаясь.

Я опешил от неожиданности. Мужик в костюме, с ним еще двое, на поясе каждого под кромкой пиджака торчит кобура пистолета. Таких типов я видел лишь в кино про девяностые. А теперь эти точь в точь похожие персонажи фильма «Бригада» стояли возле меня.

Мне ничего не оставалось, как подвести его к родителям.

Незнакомец подсел к ним, махнул рукой официантам, и на столе существенно стало больше блюд и алкоголя.

– Пускай парню дадут «двушек». – Скомандовал он, и мне принесли увесистый пакет с двухрублевыми монетами. – Иди, поиграй.

Вместо того чтобы бежать к автоматам, я отошел на достаточное расстояние. Держа в руках пакет с мелочью, я стал наблюдать за происходящим.

Мужчина начал о чем-то разговаривать с моими родителями, но из-за громкой музыки мне было невозможно ничего разобрать. Амбалы нависали над ним, все время зыркая по сторонам. Они точно были его охраной.

Диалог длился не более пятнадцати минут, после чего этот человек вышел из зала со своим сопровождением. Я подбежал к родителям.

– Мама, кто это был? – Родители выглядели достаточно спокойно.

– Это наш знакомый. Я тебе завтра расскажу. – Ответила она спокойным голосом. Иди, играй в автоматы.

Помню, тогда я спустил где-то половину мешка, но опомнившись, что у меня в руках деньги, и так бесцельно транжирить их нельзя, я решил остановиться и уже на следующее утро раскладывал монеты на полу. Получилось несколько рядов из «двушек», и по сумме целое состояние для одиннадцатилетнего ребенка.

На следующий день я не унимался:

– Кто этот дядька? Почему он дал мне целый пакет денег? – Пытал я родителей.

– Это Валера Сокол – бандит. Он раньше рынок крышевал, а сейчас отошел от этого. Ресторанным бизнесом теперь занимается. – На лице мамы появилась улыбка. – Все платили ему каждую неделю, а я нет.

– А ты почему не платила? – Недоумевал я.

– Потому, что сказала, что не буду. И все тут! Стояла на рынке, а тут они впятером просят заплатить им за крышу. А я им – нет! Что они, лбы здоровые, против меня сделают? Драться со мной будут? Я бы ответила им. А Валера у них главный был. Они доложили ему, что на рынке мол, дерзкая такая есть. Вот он лично пришел тогда посмотреть на меня. Говорит: «Значит, платить не будешь?», а я ему в глаза – «Нет!». С того момента ни разу им так и не заплатила.

– А чего он вчера к вам подошел?

– Потому что запомнил меня. Я одна такая на рынке была, кто отказался платить бандитам и не побоялся их. А вчера, это он так, красивый жест сделал. Поговорили хорошо. Рассказал, что теперь рестораном владеет, жена ребенка недавно родила.

Через три месяца Сокол был застрелен киллером. Новость через сарафанное радио разлетелась быстро по нашему городу.

Получил свидетельство об окончании художественной школы. На мое удивление особой радости я не испытываю. Ощущаю лишь облегчение. Больше не будет этих мольбертов, красок, глины, летних пленэров. Хотя, последний год считаю неплохим. Я благодарен, что меня перевели в другую группу. Здесь оказались более отзывчивые ребята, никто ко мне не цеплялся, никто не издевался надо мной. Только сейчас осознаю, что мне всего на всего не повезло с прежними однокашниками. Видимо, оказался не в то время не в том месте. Пришел бы я сразу на станковое отделение, и все могло бы сложиться иначе! Сейчас же жалеть не о чем. Что было, то было.

С момента окончания художественной школы я больше ни разу не притрагивался к кистям и карандашу.

Наш любимый педагог по истории Н.Н. тяжело заболела. Ей пришлось уйти из школы. У нас появился новый классный руководитель – Т.Г., как и Н.Н. она была преподавателем от Бога, азом своей профессии и своего дела, вела русский язык и литературу. Очень нас полюбила.

Несколько лет назад Т.Г. потеряла сына. Мальчик умер от тяжелой болезни. Думаю, мы были для нее некой отдушиной. Т.Г. тихая, спокойная, никогда не повышала на нас голос, даже когда это сделать было бы уместно. В связи с кончиной сына, стала верующим человеком. Для меня Бог был тоже на первых местах. Этим мы были с ней похожи по духу.

Время шло на удивление стремительно быстро. Я уже ученик седьмого класса. Появились новые предметы: алгебра, геометрия, физика. Мне некогда в них углубляться. При этом я учу, я добросовестно выполняю домашние задания, я воспринимаю это как должное, но свободное время посвящаю общественной деятельности и жизни школы.