Натан Гимельфарб - Записки опального директора

Как я уже упоминал, зарплата инженера после окончания института была 120-130 рублей, а за небольшую комнату в частном доме нужно было платить не менее 50 - 60 рублей. Семейный бюджет семьи, составляющий после вычетов около двухсот рублей, не в состоянии был покрыть такие расходы и требовалась помощь родителей.

Такую помощь и мы, и родители Жоры, и отец Ирочки оказывали своим детям, но это ущемляло их самолюбие, воспринималось болезненно. Особенно страдал от этого Мишенька. Его гордая натура противилась родительским подачкам. Уже с первых лет самостоятельной семейной жизни он порывался завербоваться в далёкие края с суровым климатом и тяжёлой работой, где можно было бы прилично заработать. Отказывался от родительской помощи и Вовочка.

Мишеньке и Верочке пришлось снимать жильё в частном секторе, обзаводиться необходимой мебелью и домашней утварью, самостоятельно начинать всё с нуля.

Нужно сказать, что жилищные, бытовые и финансовые проблемы не поколебали семейных устоев наших детей. Они стойко выносили свалившиеся на них трудности.

Все они прилежно трудились. Жора имел редкую в то время специальность инженера-компьюторщика и работал в единственном в Белоруссии Центре подготовки и повышения квалификации инженеров по эксплуатации ЭВМ, где обучались не только работники вычислительных центров СССР, но и специалисты из социалистических стран. Его способности и старания вскоре были замечены, он получил звание старшего инженера и двадцатирублёвую прибавку к зарплате.

Верочка успешно осваивала секреты компьютерного программирования и ей тоже ежегодно увеличивали зарплату на десять-пятнадцать рублей, что не могло существенно повлиять на финансовое состояние семьи.

Ирочка работала по специальности в областном финансовом отделе и пользовалась там авторитетом. В институте Народного хозяйства не забыли о её способностях и предложили заочную аспирантуру, от чего она отказаться не могла. Работа, учёба и домашнее хозяйство отнимали много времени и его совсем мало оставалось для отдыха и досуга.

Мишенька считался лучшим специалистом по сварочному производству. Руководство “Промналадки” и “Минмонтажспецстроя” использовало его знания и способности не только для решения производственных задач, но и для повышения своего служебного и личного авторитета. Несколько лет он бескорыстно трудился над диссертацией начальника Управления. Научная работа получила высокую оценку Учёного Совета Белорусского политехнического института и Мишенькин босс стал кандидатом технических наук. Благодарный “хозяин” повысил зарплату своему старшему инженеру на 15 рублей.

В следующем году началась разработка комплексной системы контроля за производством сварочных работ. Мишенька был не только руководителем и организатором этой работы, но и непосредственным её исполнителем. После работы он подолгу засиживался над книгами, расчётами, схемами и чертежами, отказывая себе во сне и отдыхе.

Когда я как-то спросил его занимается ли кто-нибудь ещё разработкой “Системы”, он, улыбаясь, ответил, что доволен своим руководством. Они не мешали работать и одобряли результаты законченных этапов.

Комплексные системы управления качеством производства (КС УКП) были тогда в моде и разработанная в “Минмонтажспецстрое” Белоруссии “Система” пришлась по вкусу не только руководству республиканского ведомства, но и многим родственным организациям других республик, а также союзному министерству.

Работа была представлена в Комитет по Государственным премиям БССР и получила там высокую оценку. Когда было опубликовано Постановление о присуждении премий, мы узнали, что авторами работы были названы руководители министерства и Управления “Промналадка”. Мишеньке среди этих “авторов” места не нашлось. Может быть опять фамилия помешала? Правда, и в этом случае он получил очередную прибавку к зарплате, она стала предельно высокой для должности старшего инженера (то ли 160, то ли 170 рублей в месяц).

Весной 1975-го года Верочка сообщила нам, что ждёт ребёнка. Она получила декретный отпуск и приехала в Могилёв. Несколько месяцев провела она у нас в тревожном ожидании. 25-го августа на свет появилась наша первая внучка. Её назвали Наташенькой.

Вовочке шёл уже двадцать восьмой год, а он всё ещё не встретил девушку своей мечты. Если у Мишеньки до женитьбы были встречи и свидания с девушками, с которыми он был знаком по школе, институту, производственной практике, о которых он нам кое-что рассказывал, то от Вовочки мы на этот счёт не имели никакой информации. Может быть он и встречался с кем-нибудь в Минске, в нередких командировках или в турпоходах, но об этом он никому не рассказывал.

Честно говоря, это уже стало предметом нашего беспокойства. Парень вроде толковый, умница, спортсмен и внешне привлекательный, а интереса к женскому полу не проявлял. До нас доходили слухи, что по нём страдали многие красавицы из хороших семей и с высшим образованием, но он не отвечал им взаимностью и был безразличен к ним. Как и все мужчины Гимельфарбовской мишпухи, он был однолюбом и ждал только ту единственную, а она всё не появлялась.

Как-то мы заметили, что наша родственница из Днепродзержинска, Танечка, проявляет интерес к сыну. Об этом можно было догадаться по её частым визитам в Белоруссию, по их продолжительным беседам с Вовочкой, которые продолжались порой до поздней ночи и, наконец, по глазам, которые излучали девичьи чувства.

С Танечкой читатель уже знаком из предыдущих глав, где рассказывалось о наших родственниках. Это была единственная родная дочь дяди Ефима. Она была младшей в семье Лангеров и самой любимой. Даже тётя Дора, что была матерью ещё троих детей, не могла скрыть своего предпочтения Танечке перед её старшими сёстрами Верой и Полей и братом Гриней. Из-за этого в семье возникали частые конфликты и, желая разрядить обстановку, супруги пытались пристроить кого-нибудь из детей у своих родственников. Вот почему старшая дочь Полечка жила с нами в Молодечно и Гомеле, когда училась в средней школе.

Маленькая Танечка была умницей и очень красивой. Родители в ней души не чаяли и ни в чём ей не было отказа. Она выделялась среди других детей во дворе и в школе, и со временем привыкла к своей исключительности. Учёба ей давалась легко и Таня без труда поступила в Металлургический институт, который успешно закончила.

Её интерес к Вовочке не вызвал нашего беспокойства. Мы знали Танечку с детства и у нас не было оснований вмешиваться в их отношения. Более того, мы совсем не возражали против их развития.

Не было сомнения в том, что Вовочка догадывался о тёплых чувствах Танечки, но отделывался шутками или старался их не замечать. Гордая и самолюбивая девушка нашла в себе силы проявить характер и остудить любовь. Их встречи стали редкими и вскоре совсем прекратились.