Ричард Колье - Дуче! Взлет и падение Бенито Муссолини

— Нас несколько раз могли подстрелить, и такое положение дел необходимо приостановить. Люди действуют слишком горячо.

Кадорна рассмеялся, когда представил себе, что прочувствовал гость.

— Мой дорогой, — произнес он затем, — положение сложилось опасное, а люди задиристы. Даже меня, командующего вооруженными силами партизан, позавчера обстреляли около «Ла Скалы».

Через несколько минут Паломбо услышал вопрос, заданный Даддарио:

— Какова последняя информация о Муссолини?

— Сейчас у нас нет никакой информации о нем, — ответил Кадорна твердым голосом.

«Как долго, — удивился Паломбо, — стороны будут поддерживать этот блеф?» Если бы Даддарио узнал, что партизаны захватили Муссолини, он бы не отступил, хотя даже не намекнул, что личность дуче его очень интересует.

А дело оказалось проще простого. Седоголовый председатель партии действия Ферруччио Парри, часто бывавший в Швейцарии, знал, что Даддарио состоял в тесном контакте с Алленом Даллесом.

И вот, увидя, как тот вошел во дворец, Парри поспешил к Кадорне и сказал ему:

— Даддарио разыскивает Муссолини. Смотрите, чтобы никто в вашем окружении не проболтался, что дуче у вас. — Затем добавил: — Даддарио вообще-то хороший парень, у нас с ним были кое-какие общие дела, но в данном вопросе надо быть очень осторожным.

Этого было вполне достаточно. Четырнадцать партизан из бригады Итало Пьетре, спавшие мертвым сном в вилле Романиа на соломе, были разбужены резким светом фонарей «летучая мышь». Перед ними была поставлена задача составить экзекуционный взвод, поступив в распоряжение «полковника Валерио».

Паломбо поспешил вдоль по коридору в комнату секретарей. Машинистка уже начала печатать пропуск, текст которого был им набросан. Идею ему подсказал случай с засадой, из-за которой Даддарио был вынужден скрыться в гостинице «Регина». Сам того не ведая, человек, разыскивавший Муссолини для передачи его союзникам, должен был теперь оказать партизанам помощь.

Насколько Паломбо знал, Даддарио в свое время помог в изготовлении паспортов, с помощью которых многие участники итальянского движения Сопротивления благополучно перешли границу со Швейцарией. Исходя из этого, Паломбо подготовил документ, текст которого гласил:

«Полковник Валерио» (известный как Магноли Джиован Батиста ди Цезаре) является итальянским офицером, входящим в состав командования добровольного корпуса «Свобода». Национальный комитет освобождения Северной Италии направляет его в Комо и его окрестности со специальным заданием. Прошу обеспечить свободу передвижения ему и его вооруженному эскорту.

Капитан Даддарио».

Паломбо услышал, что беседа у генерала Кадорны закончилась. Поспешив по коридору, он успел перехватить капитана, когда тот выходил из кабинета генерала.

— Он никогда не обращал внимания на то, что подписывал, — рассказывал он позже. — Он был к тому же слишком занят Грациани.

Паломбо оказался прав. Поскольку у него не было никакой информации о Муссолини, Даддарио решил заняться вплотную Грациани и пропахнувшим порохом городом. Он видел свою задачу в стабилизации обстановки до подхода американских войск. Он уже достиг договоренности с Грациани, что тот отныне рассматривается как американский пленный и будет перемещен из гостиницы «Регина» в гостиницу «Милано» с американским флагом на его балконе/Насколько понимал Даддарио, маршала следовало сохранить живым и держать подальше от коммунистов. Если война в Германии будет продолжаться, Грациани сможет представить важную информацию о дальнейших военных и политических планах нацистов.

Генерал Кадорна разговаривал с комендантом Милана генералом Эмилио Фалделлой, когда дверь в кабинет открылась и вошел Аудизио с винтовкой наперевес, трехцветным шарфом на шее, в кожаном коричневом пальто.

— Я отправляюсь, — произнес он.

— Хорошо, — ответил Кадорна, — смотри, чтобы все было как следует.

— Что все это значит? — спросил Фалделла. — Куда он направляется?

— Они захватили Муссолини, и он поехал, чтобы забрать его, — спокойно ответил Кадорна, не вдаваясь в подробности.

Фалделла даже не подумал, что Муссолини живым брать и не собирались. Возвратившись к себе, он по собственной инициативе позвонил начальнику тюрьмы Сан-Витторе и распорядился подготовить двадцать камер для приема Муссолини и его «шишек».

С сухостью во рту граф Беллини медленно поднялся из-за огромного письменного стола из орехового дерева, изготовленного еще в восемнадцатом веке. Когда рука его дотронулась до кобуры пистолета, лицо стало мрачным. Через несколько минут могла начаться перестрелка из-за Муссолини.

Телефонный звонок в его новую штаб-квартиру в здании муниципального правления Донго не означал ничего хорошего. Партизанское командование из Менаджио, расположенного в двадцати двух километрах южнее, предупреждало: черная «лянча-априлиа» с регистрационным номером РМ 001 только что протаранила баррикаду из камней и стволов деревьев вопреки отданному приказу об остановке. За ней проследовала грузовая автомашина, окрашенная в желтый цвет, с вооруженными людьми на борту.

Беллини предположил, что это — группа фашистов, направленная для освобождения Муссолини. В этот момент в его распоряжении было как раз очень мало людей: большинство находились либо на дорожных постах, либо охраняли заключенных. Вдруг около здания остановился грузовик, набитый солдатами. Офицер, бывший с ними, потребовал местное начальство.

Чтобы выиграть время, Беллини передал, что ожидает его в своем кабинете, и сразу же позвонил Биллу-Лаццаро в Домасо:

— Собери сколько сможешь людей — и быстро ко мне. Мне нужна помощь.

Офицер отказался подниматься наверх и пригрозил арестовать всех, если Беллини сам не спустится вниз. «Это — типичная тактика старой фашистской гвардии, — подумал Беллини. — Ничего не остается, как выйти на улицу и вступить в переговоры».

И он стал спускаться по лестнице, невольно остановившись на выходе. На площади около здания не было видно ни души. Дождь перестал, вершины Вал-Теллины за озером отсвечивали белизной в лучах появившегося солнца. Причина отсутствия жителей ему стала тут же ясна: в двадцати метрах дорогу перекрывала цепь из пятнадцати солдат, стоявших молча и настороженно. На них была новенькая форма, а автоматы в руках еще не протерты от смазки.

Их появление Беллини расценил как угрозу, «нависшую над всем». Никто не произнес ни слова, пока офицер не сделал шаг ему навстречу.

28–29 апреля 1945 года

Глаза Вальтера Аудизио под голубым беретом сузились.

— Полковник Валерио из добровольческого корпуса «Свобода», — представился он. — Мне надо переговорить с вами по вопросу чрезвычайной важности.