Павел Огурцов - Конспект

— Нет, роман или повесть. Не помню. Кажется, роман. Герой — Иванов, сын чеховского Иванова.

— Чеховского? Который застрелился? Интересно. А почему вы о нем вспомнили?

— Младший Иванов вырос у бабушки и дедушки с материнской стороны. В Одессе.

— У родителей Сары?

— Ну да. В первую мировую войну его мобилизуют в армию. Бабушка и дедушка на вокзале дарят ему теплые носки. Дедушка говорит: «Помни, что на фронте сыро, и носи носки».

Андрей Дмитриевич засмеялся.

— Похоже на мою спичку. Но, знаете ли, как хотите, но моя спичка и эти носки — пусть нелепая, но трогательная и приятная забота.

— А я и не спорю.

— А что там, в «Наследнике», еще интересного?

— Кажется, ничего. Если бы было что интересное, то, наверное, запомнилось бы. Окончание — как положено: герой сражается в рядах Красной гвардии или армии.

Коваль сразу заговорил о деле. Предстоит восстановление мелких предприятий. Многие из них расположены в жилых кварталах, и некоторые своим шумом, дымом, запахами создавали неблагоприятные условия для жизни в соседних домах. Возможно, одни из них удастся перепрофилировать на безвредные, а другие придется удалить из кварталов.

— Почему я с этим вопросом обращаюсь к вам? Я читал письмо Калинина с призывом восстановить разрушенные города более здоровыми и удобными для жизни, чем они были до войны. Раз с этим призывом Калинин обратился к архитекторам, значит, дело архитекторов — не только проектировать здания, но и решать задачи, поставленные в этом письме. Правильно ли я понимаю?

— Правильно. Архитектура — это и градостроение со всеми вопросами, решение которых обеспечивает нормальную жизнь города.

— Вот и прекрасно. Дело в том, что в последние годы архитекторы стали, как, к примеру, врачи, специализироваться в разных разделах архитектуры.

Коваль поинтересовался этими разделами и, внимательно на меня посмотрев, спросил, в каком разделе я специализировался или специализируюсь. Я ответил, что окончил институт в сорок первом году и только сейчас начинаю работать по специальности. О том, что хочу работать в области градостроения, я промолчал.

— В этой работе требуется участие санитарной и пожарной инспекции. Это не проблема — я им позвоню. А вас прошу возглавить эту работу, сразу к ней приступить и постараться побыстрей ее проделать: начнут восстанавливать эти предприятия — потом их оттуда не выковырнешь. Вот только транспортом помочь не могу — сам пешком хожу.

— Это ничего, лучше познакомлюсь с городом. Правда, времени уйдет больше.

— Что поделаешь! — Коваль вздохнул, позвонил и сказал вошедшей секретарше: — Пригласите Натужного. Председатель горплана, — пояснил он мне.

Вошел низенький, щупленький, рыжеватый человек с такими толстыми стеклами в очках, что его глаза казались неправдоподобно маленькими.

— Где список предприятий? — сказал Коваль.

— Он еще не готов, — уныло ответил председатель горплана.

Коваль вскочил и молча стал дергать вниз то одну, то другую полу пиджака. Потом сел, отдышался и спокойно сказал:

— Так работать невозможно, Петр Никитич.

— А что я могу сделать? — так же уныло спросил Петр Никитич. — Вы же знаете — срочные сведения облплану. А какой у меня штат? Все самому приходится делать.

— Могли бы предупредить меня, чтобы я напрасно не отрывал архитектора от работы.

Натужный молчал, молчал так же уныло, как и говорил.

Договорились о характере сведений, о количестве экземпляров и о том, что завтра утром я этот список получу у Натужного. Отпустив Натужного, Коваль позвонил Панченко, и вскоре я услышал, что он назвал мою фамилию и воскликнул:

— А! Так вы его уже знаете? Вот и прекрасно. Ну, тогда сами с ним договоритесь. Передаю ему трубку.

Условился с Юлией Герасимовной, что завтра утром приду к ней со списком предприятий. Потом Коваль по этому же вопросу звонил в пожарную инспекцию.

Деловитостью и тем, что руководствуется письмом Калинина, Коваль, несмотря на дерганье пиджака, произвел хорошее впечатление. И дело он затеял полезное, хотя — что эта промышленная мелюзга по сравнению с металлургическими гигантами! Возвращаясь к себе на работу, я подумал о том, как бы Коваль отнесся к предложению не восстанавливать эти гиганты, а строить их заново в ином месте: подхватил бы эту идею или отверг как нереальную. Не зная его достаточно, ответить на этот вопрос я не смог. Как было бы хорошо, если бы эту идею он поддержал! Но, несмотря на безотчетную симпатию к Ковалю, я так же безотчетно склонялся к мысли, что в том, важнейшем для города, вопросе он нас не поддержит.

В коридоре облкоммунхоза встретил Стрейчека.

— Я вам хочу показать открытку с адресом, который вас, возможно, заинтересует. Сейчас принесу, — сказал он, зашел в комнату, из которой только что вышел, сразу вернулся, дал мне открытку и скрылся в той же комнате.

Открытка оказалась дореволюционной, а адрес на ней такой:

Хутор Лихий.

Успеновской волости Староказачинского уезда.

Губерния указана не была. Посмотрел на штемпель, погасивший марку: открытка отправлена из Староказачинска, а, значит, указывать губернию не было надобности. Дату не помню, текст не читал.

Мне хотелось вычертить схематический план города с вариантами размещения металлургических заводов, но не было подходящей бумаги. Попросить у Андрея Ильича? Спросит, зачем понадобилась? Ну, и пусть! Все равно он знает, чем мы занимаемся. Но Андрей Ильич принес пол-листа полуватмана и задал только один вопрос: «Хватит?» Хватило вполне: я задумал схему в масштабе 1:50000, именно схему, на которой были бы показаны только Днепр, условно — железные дороги и станции, упрощенно — рельеф (возвышенности и балки), контурами — жилые районы, отдельные крупные поселки и оба варианта размещения металлургических заводов. Работа была морочливая: Днепр и все, что на левом берегу, я брал из нашего складного генплана с уменьшением в два с половиной раза; ситуацию правого берега — с карты области, подаренной Андреем Ильичем, с увеличением не помню во сколько раз. Карта была без рельефа, и я, поколебавшись показывать ли по памяти огромные разветвленные балки, которые мы видели, решил их нанести, а после посоветоваться с Андреем Дмитриевичем — карандаш всегда можно стереть. Хотелось схему выполнить в туши, но где взять рейсфедер или чертежное перышко? Возвращая открытку Антонину Карловичу, я его поблагодарил:

— Адрес очень интересный. А теперь это — один населенный пункт.

— Формально. А как были город, село и хутор, так и остались. Да еще на этой территории к ним добавились многочисленные поселки, но единого населенного пункта как не было, так и нет.

— Сейчас нет. А будет один город, к тому идет.